«Титаники» самураев: где находится кладбище японских кораблей?

«Возникает желание его исследовать, но мой знакомый, владелец этого острова немец Гюнтер, предупреждает: «Там живут коралловые змеи. Яд их в 20 раз сильнее, чем у кобры, хотя... - беспечно прибавляет он минуту спустя, - не бойтесь, мои дети совершенно спокойно с ними играют…» - «А почему?» - «Они их просто не боятся. Поэтому змеи тоже не чувствуют опасности и никому не вредят…»    

   

В такой ситуации во время путешествия по Филиппинам оказался действительный член Русского географического общества, специалист по подводной археологии и руководитель экспедиционного клуба «Архео» Александр Ингилевич. Недавно он побывал в самой западной, наименее посещаемой массовыми туристами части Филиппинского архипелага, где вместе с другими профессиональными дайверами погружался в глубины пролива Корон - культового места, в котором находится кладбище японских кораблей времён Второй мировой войны.

Остров за 20 долл.

- На языке дайверов место со следами катастрофы на дне называется «рэк». К военным рэкам в проливе Корон у ост­рова Бусуанга мы вылетаем из международного аэропорта столицы Филиппин - Манилы. На месте добираемся до побережья и выходим на длинный деревянный пирс, установленный на бамбуковых сваях. В конце причала - небольшой бар. Здесь же маленький дайвинг-центр с компрессором, баллонами и всем необходимым для погружений.

Хозяин заведения - американец Мари, старый глубоководный водолаз, который несколько лет провёл на морских буровых платформах, работал на соседнем острове Палаван, а в конце своей водолазной карьеры решил осесть на Филиппинах. Он знает 7 филиппинских языков и имеет вид абсолютно счастливого человека. На мой взгляд, именно так должен выглядеть бывалый пират, уставший от набегов и разбоев, вышедший на заслуженный отдых и открывший на берегу таверну. Увидев у меня на груди талисман - акулий зуб, Мари хвастается точно таким же. Я замечаю: «Твой зуб-то меньше». Он парирует: «Зато ты свой купил, а я убил эту акулу и вырвал зуб у неё из пасти». Трофей Мари оказался зубом тигровой акулы - одной из самых опасных…

Утром мы спускаемся с пирса по лесенке и садимся в лодку. Она отвозит нас на остров Гюнтера - немца, который арендовал этот клочок земли для обслуживания особо продвинутых любителей рэк-дайвинга. Полчаса на моторе по водной глади - и мы уже там. На причале встречает сам Гюнтер. Лет 15 назад он взял в аренду островок в архипелаге между Южно-Китайским морем и морем Сулу, построил несколько бунгало и принимает там дайверов, прибывающих на Филиппины посмотреть на затонувшие корабли Второй мировой войны. Гюнтер - один из тех людей, кто решил поселиться на Филиппинах и провести свою жизнь на берегу тёплого моря в единении с природой, вдали от суетности цивилизованного мира. Однажды я спросил его: «Сколько стоит такой остров?» «Да, - говорит, - я взял его на 50 лет и выплачиваю по 20 долларов в год. Благо островов на Филиппинах много…» (более 1700. - Ред.). Правда это или красивая сказка - я уточнять не стал…

Пробоины прошлого

Остров Гюнтера почти не освоен, поскольку весь порос непроходимыми бамбуковыми зарослями. Цивилизована только площадка, на которой стоят 6 бунгало с каркасом из железобетона и стенами из плетёного бамбука. В этих домиках нет ни телевизора, ни холодильника, ни кондиционера, ни горячей воды. Хотя она на Филиппинах, особенно в сухой и весьма тёплый сезон, не слишком и нужна. Зато в бунгало водится множество гекконов - ящерок, которых оттуда никто не выгоняет, поскольку они защищают жителей от мошкары, мух, комаров и бабочек. Охота у гекконов начинается ночью.

   

   

Спишь, и вдруг над ухом раздаётся выразительный вопль. Это боевой клич геккона…

Тем не менее при всей видимой аскетичности доступ к современным благам цивилизации (Интернет, телефон) на острове у Гюнтера есть. Там же терраса с баром, где обычно кормят завт­раком и ужином. А в клетке рядом с кухней живёт питон, которому раз в месяц выдают живую курицу или кролика...

Наутро за нами приходит дайв-бот - переоборудованная филиппинская лодка-бангка с поплавками в виде крыльев, мореходное и быстрое судно, выдерживающее сильную качку. Вся изящная конст­рукция - из гнутого бамбука, связанного толстой капроновой леской и крашенного в яркий цвет, красный или небесно-синий. И ни единого гвоздя. Рубка, навес и каюта, где можно, свернувшись калачиком, разместиться двум людям. На корме даже есть туалет, который свешивается над бортом и представляет собой шкафчик с дверкой, но без крыши…

Пока бангка резво бежит между островами к месту погружения, мы видим, наверное, с десяток жемчужных ферм - хозяйств по выращиванию жемчуга. По периметру они ограничены рядами буйков. Посередине на якоре стоит плот с домиком для одного человека, в котором живёт сторож. Жемчуг на Филиппинах хорошего качества и недорог: ожерелье из крупных жемчужин, выращенных искусственным путём, стоит 120 долл., из мелких - 70. Жемчуга всех оттенков - от идеально белого до иссиня-чёрного.

И вот мы на месте. Внизу - затонувшие корабли самураев. Предыстория такова: осенью 1944 г. ударная группа истребителей и пикирующих бомбардировщиков ВМФ США (22 бомбардировщика и 96 истребителей эскорта) нанесла сокрушительный удар по японскому флоту поддержки из 24 судов, стоящих на якоре в бухте Корон в 170 морских милях к юго-востоку от Манилы. Двадцать из них затонули и лежат сейчас на глубине 30 м. На дне мы видим останки двух из них: плавучей базы гидропланов «Акитсушима» и сухогруза «Олимпия Мару».

Как выясняется, «авианосец» «Акитсушима» предназначался лишь для одного разведывательного самолёта, который садился на воду, а затем стрелой или краном поднимался на палубу корабля. Его борт, будто оспинами, испещрён пробоинами. Можно вплыть внутрь через одну из них и выплыть из другой (только делать это надо аккуратно, поскольку металл рваный и острый). Или спуститься чуть глубже, зайти в трюмные люки и перемещаться внутри судна…

Когда плывёшь там, нет страха, но откуда-то вдруг появляется ощущение молниеносного расстрела этих кораблей (вся флотилия была потоплена за каких-то четверть часа). Ты будто бы видишь, слышишь и чувствуешь, как по коридорам в панике бежали матросы, стараясь скорее выбраться наружу, к шлюпкам, прыгали в кипящее от разрывов море и пытались добраться до берега. Сейчас тут на глубине полная тишина, и слышно только твоё дыхание, шорох от пузырей, выходящих из регулятора баллона. Спокойствие и темнота - печать времени. 

Начало материала читайте здесь >>

«АиФ. Без границ» N 21 за 2013 г.

Смотрите также:

• Вулканы в океане. Остров-ангел и остров-демон - необитаемые Андаманы →
• Маяк на атолле: c кораллового рифа Санганеб видно всё Красное море →
• Андаманские острова: прошлое и настоящее тюрьмы в Порт-Блэр →