Легкая атлетика всегда носила неофициальный титул «королевы спорта». А «королевской» дисциплиной легкой атлетики является дистанция 100 метров у мужчин. Спринтеры во всем времена считались главными звездами — Джесси Оуэнс, Валерий Борзов, Усейн Болт...
«Доходяга» с Ямайки
Во второй половине 1980-х годов изюминкой мировой легкой атлетики стал дуэль между американцем Карлом Льюисом и канадцем Беном Джонсоном. Развязка этого противостояния произошла на Олимпийских играх в Сеуле, обернувшись грандиозным скандалом.
Вообще-то Джонсон, как Болт, уроженец Ямайки. Этот остров десятилетиями являлся родиной спринтеров, бросавших вызов американскому доминированию. Неизвестно, стал ли бы Джонсон известным спортсменом, оставшись дома, но за него все решила мать: устав от бедности, она, в поисках лучшей доли, уехала к знакомым в Канаду, прихватив четверых детей и бросив мужа.
Бен в новой стране чувствовал себя неуверенно, в школе у него не было приятелей. Тощий хлюпик, да еще и немного заикающийся, постоянно становился объектом насмешек. Парень придумал средство обороны — обидчику он предлагал забег наперегонки. Полагая, что «доходяга» не может быть сильным спортсменом, задира соглашался, а потом с удивлением наблюдал, как Джонсон легко оставляет его за своей спиной.
В итоге Бен стал заниматься легкой атлетикой и попал к тренеру Чарли Фрэнсису, пообещавшему сделать из него настоящего чемпиона.
Канадец бросает вызов
Впервые о Джонсоне заговорили, когда он выиграл серебро на 100-метровке на Играх британского Содружества-1982. На Олимпиаде-1984 канадец выиграл бронзовую медаль в спринте, а также в эстафете 4×100 м.
Королем Игр в Лос-Анджелесе стал его сверстник американец Карл Льюис, выигравший золото на дистанциях 100 и 200 м, в эстафете 4×100 м, а также в прыжках в длину.
Но уже в 1985 году Джонсон впервые обыграл Льюиса в личном противостоянии. Первым большим турниром, в котором канадец оказался сильнее, стали Игры Доброй Воли 1986 года в Москве. Джонсон показал результат 9,95, что всего на две сотых хуже мирового рекорда. Американец проиграл безоговорочно, оставшись только третьим, и явно был озадачен происходящим.
Теперь каждый их поединок становился настоящим событием. Боссы легкой атлетики потирали руки от удовольствия, получив такое титаническое противостояние.
30 августа 1987 года в финале чемпионата мира по легкой атлетике в Риме Джонсон положил Льюиса на обе лопатки, победив с мировым — 9,83 секунды.
Волшебные 9,79
Канада сошла с ума от счастья и носила его на руках. Джонсон разбогател на рекламных контрактах, покончив с бедностью своей семьи. Льюис же в это время в интервью делал прозрачные намеки: развелось, мол, немало невесть откуда взявшихся спринтеров с феноменальными результатами, дело тут нечисто.
Канадец не остался в долгу: «Когда Карл Льюис выигрывал все, я никогда не говорил против него ни слова. И когда придет следующий парень и победит меня, я тоже не буду жаловаться на это».
Их схватка в олимпийском Сеуле-1988 была заранее объявлена главным событием Игр. За лучшие места на стадионе в день финала 100-метровки люди готовы были отдать целое состояние.
В том сезоне Джонсон получил травму, пропустил некоторое время, а, вернувшись на дорожку, был не похож сам на себя. Льюис в этот момент убеждал себя и других: «Олимпийское золото принадлежит мне. Больше я никогда Джонсону не проиграю».
24 сентября 1988 года на олимпийском стадионе Сеула американец со старта сорвался первым, но по дистанции на него неумолимо накатывала тень канадца. Джонсон «сожрал» его, финишировав с победно вскинутой рукой. Публика зашлась в восторге — 9,79, новый мировой рекорд!
«Мне сказали, что все так делают»
Праздник самого Джонсона и Канады в целом был прерван шокирующим сообщением — в допинг-пробе олимпийского чемпиона обнаружен препарат станозолол.
Никогда еще олимпийского чемпиона не лишали награды за применение допинга. 28 сентября 1988 года Бен Джонсон открыл этот «черный список».
Падение было ужасным — те, кто еще вчера восхваляли его, теперь сыпали на голову бегуна проклятия. Дошло до того, что канадская пресса стала писать: он вообще не наш, поэтому пусть убирается к себе на Ямайку. Оскорблять его позволяли себе даже политики.
В 1989 году власти Канады провели расследование «Дела Джонсона», в ходе которого спринтер признался: запрещенные препараты он применял фактически с самого начала большой спортивной карьеры, с ведома и по совету своего наставника. «Мне сказали, что все так делают, и без этого никак», — откровенничал Джонсон.
Самое интересное, что это действительно было так. Из восьми участников финального забега на 100 м в Сеуле-1988 в разное время в допинговых скандалах оказались замешаны шесть (!!!) спортсменов. Включая... Льюиса.
«Тогда была совершенно другая обстановка»: как списали допинг-грехи Льюиса
Но американцу повезло больше. Документы о его делишках всплыли в начале 2000-х, когда девятикратный олимпийский чемпион уже закончил карьеру. Оказалось, что в 1988 году Льюис трижды провалил проводившиеся в США допинг-тесты. Но всякий раз Карл убеждал чиновников американского спорта, что допинг в его организм попал случайно. И ему охотно верили!
Когда после раскрытия этих сведений Льюиса стали донимать вопросами, он сказал: «Пять лет назад ушел с беговой дорожки и из сектора для прыжков, но они все еще говорят обо мне. По-моему, им изменил здравый смысл!.. Сотни людей были пойманы на допинге. И с каждым обошлись так же, как и со мной. Но тогда была совершенно другая обстановка. Много обсуждали, однако ничего не делали».
Международные спортивные чиновники выступили с заявлениями, суть которых сводилась к формуле «не пойман — не вор». Американца, в отличие от канадца, не опозорили на весь свет, и оставили ему все награды, включая отнятое у Джонсона олимпийское золото Сеула-1988.
Соперник лошади, тренер Марадоны
Канадец отбыл дисквалификацию и в 1991 году вернулся в большой спорт. Он не напоминал прежнего героя, но тем не менее его результаты постепенно улучшались. В начале 1993 году на соревнованиях в зале в Гренобле он победил на неолимпийской дистанции 50 м, показав результат, близкий к мировому рекорду. Однако в его крови был обнаружен повышенный уровень тестостерона, за что на Бена Джонсона наложили пожизненную дисквалификацию. Спустя шесть лет он пытался ее оспорить, но при заборе очередного теста в крови канадца обнаружили следы препарата, маскирующего допинг.
После второй дисквалификации Джонсон фигурировал в основном в экзотических новостях. Например, в 1997 году аргентинский футболист Диего Марадона, пытавшийся в очередной раз завязать с наркотиками и побороть лишний вес, пригласил его в качестве личного тренера. В 1998 году бегун принял участие в шоу, где соревновался со скаковой лошадью и гоночным автомобилем. В 1999 году Джонсона пригласили в качестве тренера к сыну лидера Ливии Муаамара Каддафи, который мечтал об успешной футбольной карьере.
Легкоатлет охотно брался за любую работу, поскольку прежних доходов у него не было и в помине.
Заслуживший покоя
Постепенно отношение к нему стало меняться. Во-первых, грехов своих Джонсон не скрывал и в интервью говорил, что никому из молодых атлетов не посоветовал бы идти по скользкой дорожке допинга. Во-вторых, стало ясно, что в конце 1980-х канадец вовсе не был каким-то «выродком в семье», и ему, в отличие от основных соперников, просто не повезло попасться с поличным. Да и времена изменились — сегодня в Канаде напоминать Джонсону, что он приехал с Ямайки, уже никто не рискнет. За такие расистские выпады заклюют моментально.
Джонсона приглашают в документальные фильмы, авторы которых исследуют проблему допинга. Также он нередко появляется в канадской рекламе, хотя в стране до сих пор идет дискуссия о том, насколько это этично.
59-летний канадец тренирует спортсменов как начинающих, так и известных, которые хотят под его руководством подтянуть общефизическую подготовку. Свободное время Джонсон проводит в своем доме в провинции Онтарио вместе с семьей.
В целом нужно признать, что внутренний стержень у канадца оказался крепче, чем у многих, оказывавшихся в схожей ситуации — на самое дно он не упал, не спился, не превратился в наркомана. Может, Джонсон и не заслужил света, но на покой точно имеет право.