Самая титулованная шахматистка России Александра Костенюк призналась в интервью «АиФ», почему финал первой в истории онлайн-Олимпиады оказался смазанным, сколько теряет в весе за турнир, кто в семье выигрывает в шахматы, что ещё изобрёл ее отец Константин Костенюк, помимо компьютерного шахматного симулятора «Александра» и робота, играющего блиц.
Владимир Полупанов, «АиФ»: На днях завершилась Всемирная шахматная онлайн-Олимпиада. Вы говорили, что такой формат турнира — один из самых трудных. В чём сложность?
Александра Костенюк: Это была первая в истории шахматная онлайн-Олимпиада, к которой я подошла со всей серьёзностью. Настрой, стремление, желание победить были такими же, как на обычной Олимпиаде. Но, безусловно, у всех онлайн-соревнований, какими бы они крупными ни были, своя специфика.
— Большая проблема, насколько я понял, — это качественный интернет? Беларусь и Сомали сошли с дистанции потому, что в этих странах какое-то время интернет вообще не работал. Команда Армении тоже не смогла продолжить соревнования из-за обрыва. За 5 минут до окончания финального мачта между Россией и Индией у индийской команды тоже было прервано соединение. Матч не был доигран, и в результате первое место присудили обеим командам.
— Да, было много сложностей. И проблемы со связью, и читерство (использование подсказок — Ред.). Контролировать играющего удалённо шахматиста очень сложно. Так как это был первый турнир такого масштаба, трудно было предусмотреть все спорные ситуации. Поэтому не так подробно некоторые моменты были прописаны в положении, не так тщательно выбирались члены апелляционного комитета. На обычных турнирах эти люди остаются без работы, потому что у нас редко возникают спорные моменты. Даже судьям в обычных шахматных турнирах часто нечего делать, а членам апелляционного комитета тем более. А на онлайн-Олимпиаде члены апелляционного комитета сыграли ключевую роль. Но критиковать всегда намного проще, совсем простой вариант — вообще ничего не проводить. Пандемия же, всё очень сложно, давайте подождём годик-два, не будем проводить никаких турниров, а там, может, всё наладится.
Но если всё-таки смотреть шире, получилось масштабное интересное мероприятие, которое проходило с 25 июля по 30 августа. Команды были разделены на 5 дивизионов в зависимости от среднего рейтинга согласно результатам, показанным на последней Всемирной шахматной олимпиаде (прошла в Батуми в 2018 г. — Ред.). Россия принимала участие в топ-дивизионе, мы начали играть c 21 августа. 163 команды, более 1,5 тыс. шахматистов. 6 тысяч сыгранных партий, смм-охват более 85 млн зрителей.
Каждый день матчи стартовали в 10.00 по Москве и продолжали играться до 22.00. То есть 12 часов трансляции! Мне лично очень жаль, что финал получился смазанным. Не хватило каких-то 5 минут. Интернет не выдержал напряжения борьбы.
— Самому взрослому игроку из Греции было 78 лет. Самой юной участнице, представлявшей команду Макао, всего 6,5 лет. При этом она играла не на юниорской доске, а на взрослой женской. Получается, что в шахматной онлайн-Олимпиаде могут участвовать люди всех возрастов со всех континентов. А есть ли какие-то ограничения?
— У сборной каждой страны были свои критерии. Обычные Всемирные шахматные олимпиады проходят раздельно — женская отдельно и так называемая открытая, где иногда в составе сборных и женщины принимают участие. Бывает, что у страны просто нет женской сборной. Но есть сильные шахматистки, и тогда они играют за мужскую сборную. А в онлайн-Олимпиаде было 6 основных досок. Две мужские, две женские, две юниорские (мальчики и девочки до 20 лет). Это был очень интересный смешанный состав, необычный регламент.
— В чём его необычность?
— Команды на 6 досках играли между собой по 2 матча. Первый матч можно было выиграть 6-0, а второй проиграть 2,5 на 3,5. И разница в счете значения не имела. Как по сетам в теннисе. В случае ничейного счёта 1-1 игрался Армагеддон. Стоит отметить, что мы играли с укороченным контрольным временем — по 15 минут на партию.
— Вы ведь уже в 7 лет демонстрировали высокие результаты, став чемпионкой Москвы в своей возрастной группе. Сегодня у нас в стране есть такие же вундеркинды?
— У нас много талантливых детей. О потенциале в любом виде спорта можно судить, как раз наблюдая за детскими соревнованиями. Есть страны, я много где это наблюдала, в которых на детские шахматы совсем не обращают внимания. Они не так хорошо развиты. В России в этом плане всё хорошо. Последние годы оказывается очень большая поддержка Федерацией шахмат России. Открывается много школ, различных региональных гроссмейстерских центров, которые ведут работу с юными шахматистами.
Юные звездочки у нас появляются, но в мире конкуренция очень высока. Китай уже давно на шахматной карте, в той же Индии сейчас настоящий шахматный бум. Там очень много молодых талантов. Дети там работают по 10-15 часов в сутки. Чтобы достигать результатов, нужно много ежедневно тренироваться. С одним дарованием тяжело показывать большие успехи, нужна работоспособность и большая ежедневная работа.
— Можете рассказать, из чего состоят тренировки шахматистов? Понятно, что их основа — это различные шахматные задачи. А что помимо?
— Шахматы — индивидуальный вид спорта. Поэтому нет каких-то универсальных методов, каждый сам решает, как строить подготовительный процесс, сколько часов ему уделять. Сегодня в силу различных проектов и жизненной ситуации мне очень тяжело представить себя уделяющей ежедневно по 8-10 часов занятиям шахматами. Бывает, конечно, когда провожу сборы, готовлюсь к какому-то турниру, мне удается это делать. Но в ежедневной жизни, увы, не так много времени уделяю шахматам, как хотелось бы. Когда нет семьи, жизненных забот, других проектов — это хороший момент, чтобы забыть про всё и работать. Если я о чём-то жалею в своей карьере, то о том, что период, когда можно было на 100% посвятить себя шахматам (с 15 до 25 лет), я не занималась так много, как могла бы.
— И всё-таки на сборах по 8 часов вы на что тратите?
— Всё зависит о того, какие цели мы ставим и что тренируем, к какому турниру готовимся. Если идет подготовка к конкретному турниру, то анализируем партии соперников, вырабатываем стратегии против каждого, думаем, как именно играть с каждым соперником, исходя из того, как тебе кажется, что будет ему или ей неприятно.
Шахматы — игра, где надо думать. Поэтому тренируем мозг, держим в тонусе, решаем разные задачи, разыгрываем позиции. В шахматной партии есть три этапа: дебют, миттельшпиль и эндшпиль. Известно, когда работаешь над каким-то большим делом, лучше это раздробить на мелкие задачи и каждый сегмент тщательно отрабатывать. Если проводить аналогии с теннисом, то там есть работа над техникой, ударами справа и слева, подачей и игровая практика. Так и мы таким тренируем «технические приемы» — дебютные варианты, стандартные миттельшпильные и эндшпильные позиции, а также стараемся уделять внимание игровой практике.
— Сколько вы теряете в весе за один очень напряженный турнир?
— У меня во время турниров нервное напряжение очень велико, поэтому мне турниры даются непросто. И в весе я сильно теряю, потому что не могу ни есть, ни спать. Бывает, что кусок в горло не лезет. Три недели во время одного турнира ела только суп и ничего другого есть не могла. Как-то взвесилась после соревнований и поняла, что потеряла 5 килограмм.
— «Даже в обычных шахматах есть вероятность читерства — использования подсказок извне. Обмануть сложно, но возможно», — сказали вы в недавнем интервью. Можете рассказать, как это происходит? Понятно, когда играешь онлайн, можно использовать компьютерные программы, но когда находишься в турнирном зале, где множество людей, камер, как?
— Это вопрос, наверное, не ко мне. В фильме Гайдая «Операция Ы...» было показано очень ярко, как это можно сделать: «Приём, приём». С тех пор технологии продвинулись вперед. Сейчас, чтобы выйти на связь с кем-то, сидящим за многие километры, тебе нужен лишь телефон и небольшой наушник. Любая программа в смартфоне в некоторых позициях сегодня играет сильнее гроссмейстера. Смартфоны запрещены правилами, за звонок с сотового телефона в турнирном зале строго наказывают, это сразу поражение. Но мало ли какие способы можно придумать. Желающий обмануть найдёт способы. Почти каждый год на турнирах ловят желающих сжульничать. Недавно поймали довольно известного гроссмейстера. Мы, возможно, не можем оценить масштаб проблемы, потому что не все случаи читерства выявляют.
— Есть ли у шахматисток свой дресс-код, особенно когда играешь онлайн? Что можно, а что нельзя надевать?
— Дресс-код каждый раз прописывается правилами соревнований. В онлайн-турнирах дресс-код более свободный. Обычно одеваемся так, как в повседневной жизни, ничего особенного. Запрещены кофты с капюшонами и всё, что закрывает уши, потому что судьям надо видеть, что не поступают подсказки.
— Чемпион мира Бобби Фишер, оказавшись в камере, выразил желание, чтобы к нему подселили Костенюк. Как вы отреагировали, когда прочитали эти его слова?
— Было удивительно, что Фишер знает о моём существовании. Никаких сильных чувств эта шутка Фишера не вызвала.
— Он был великим шахматистом, но при этом и великим скандалистом, экстравагантным человеком, много чудил. Экстравагантное поведение, как вам кажется, помогает или мешает шахматисту?
— Безусловно, это ему мешало. Потому что талант был огромен, а он был неуравновешенным человеком, возможно, с какими-то психическими расстройствами. С другой стороны, сказать точно сложно, что именно дало рождение гения. Наверное, сочетание всех качеств, в том числе некоторых отклонений. Но они же и помешали ему продолжать карьеру. Он очень рано ушел из шахмат, не достигнув пика. В 72-м году выиграл чемпионат мира, играя против Спасского. Но в 1975-м не вышел на матч против Анатолия Карпова. И шахматный мир много потерял. До сих пор ведутся споры, как бы сложилась борьба в том поединке.
— Ваш супруг Павел Трегубов — шахматист, отец Константин (которому пришлось стать вашим тренером), сестра Оксана. Когда вы собираетесь вместе, играете ли в шахматы? Кто чаще выигрывает?
— Изначально родители не имели никакого отношения к шахматам. Но по каким-то причинам папа решил, чтобы мы с Оксаной занялись именно шахматами. И постепенно мы стали шахматной семьей. Когда мы собираемся вместе, я не играю ни с кем из членов своей семьи, всё-таки разные весовые категории (смеется). Но приходя домой, вижу, что сестра с папой играют, и порой эти «блиц-матчи» долго длятся, а уж кто выигрывает, сказать не могу. Дружба (смеётся).
— Вы рассказывали, что у вашего отца много изобретений. Например, он придумал шахматного робота, который играет блиц. Что он ещё изобрел?
— Он постоянно что-то изобретает. Когда он начал нас с Оксаной тренировать, не было никаких компьютерных шахматных программ, даже литературу было сложно найти. Но когда в нашу жизнь стали приходить компьютеры, папа создал программу «Александра», на которой я много лет росла и занималась. Это был прототип всех шахматных программ и тренажеров, которые сейчас в огромном количестве существуют. Но тогда это было что-то революционное. Тренировки с этой программой мне очень помогли прибрести навыки и автоматизировать процесс принятия решений. Папа до сих пор продолжает фонтанировать идеями, его изобретения разного диапазона, в том числе какие-то монорельсовые дороги.
— Можете сравнить учеников своих академий во Франции и в России? Подходы, уровень одаренности, самоотдачи.
— Наверное, это делать некорректно. Не думаю, что это зависит от страны. Больше зависит от родителей и от ситуации, когда приходит осознание, зачем они отводят ребенка в тот или иной кружок.
В Москве у меня школа для дошкольников (от 3 до 7 лет), и там нет спортивного уклона. Мы начинали преподавать шахматы как подготовку к школе, для общего развития. Понятно, что в этом возрасте ни о каких медалях, титулах и соревнованиях речи быть не может. Во Франции отношение примерно такое же. Это тоже занятия, скорее, для общего развития. Может быть, пару учеников занимаются этим с прицелом на будущее. Дети и так сегодня очень нагружены учебой. От ученика требуется самоотдача и дисциплина, к которым не все готовы.