Евгений Гинер о бизнес – проблемах российского футбола: «Если мы говорим о футбольном клубе, как о бизнес – проекте, то в первую очередь хочу заметить, что какой – то существенной разницы между управлением клубом и любым другим бизнесом не существует. Имеет место лишь присущая футболу специфика. К сожалению, в России она заключается как раз в том, что большинство наших клубов, в первую очередь региональных, не являются бизнес – предприятиями. Более или менее уверенно они чувствуют себя лишь до тех пор, пока пользуются благосклонностью региональных элит, а проще говоря, губернаторов. Так называемые менеджеры, стоящие у руля таких клубов, совершенно не озабочены проблемой заработка, все что они умеют – это «осваивать» выделяемые средства, причем «осваивать» зачастую бестолково и расточительно.
У меня не раз бывали разговоры с руководителями и покровителями таких команд. Они постоянно интересовались, сколько я заплатил за того или иного футболиста и каждый раз несказанно удивлялись: вот, мол, и мы за своего отдали столько же, а он и на треть этой суммы не играет! Ну, и как мне им объяснить, что их попросту надули, что их футболист на рынке и стоил ту самую треть, и на большее никогда не потянет?! Кстати, вы никогда не задумывались о том, почему эти клубы не открывают своих бюджетов? Потому, что они не могут этого сделать. Ведь в любом нормальном бюджете, будь то бюджет футбольного клуба или другого предприятия, должно быть видно, откуда поступили деньги. А они что напишут? «Для обеспечения этой статьи дохода губернатор «попросил» предпринимателя A, а этой – бизнесмена Б?»
Вот почему я считаю, что нормальный футбольный клуб должен быть исключительно частным. Я, быть может, говорю банальные вещи, но только частник будет заинтересован в развитии принадлежащего ему предприятия, только частник будет стремится к тому, чтобы вложенные в предприятие деньги не только вернулись, но и принесли прибыль. Посмотрите на бизнес – показатели западных клубов, причем не самых великих. Тот же Hamburg при годовом бюджете в 140 миллионов евро 44 миллиона из них получает за счет продажи билетов. Берлинская Herta имеет спонсорский контракт с Deutschebank на 18 миллионов евро в год.
А что мы видим у нас? Даже титульных спонсоров в Премьер – лиге имеют только два клуба – ПФК ЦСКА (ВТБ) и «Динамо» (Xerox). Все остальные – «Лукойл» у «Спартака», «Газпром» у Зенита – не в счет: это не спонсоры, это хозяева. Про телевизионные права я уже и не говорю: совокупный годовой доход от их продажи в английской Премьер – лиге составляет миллиард фунтов, в германской Бундеслиге – 650 миллионов евро, в испанской Примере и итальянской серии A – 600 миллионов, во Франции – 560 миллионов евро…Как – то раз у меня состоялся разговор с управляющим директором G14. Он спросил меня, сколько денег зарабатывает российская Премьер – лига на продаже телевизионных прав. И знаете, мне стало стыдно, я не сразу смог озвучить эту цифру: 14 миллионов долларов в год…
Основной причиной столь радикального отставания нашего футбола от западного я считаю именно то, о чем говорил чуть раньше: отсутствие у большинства наших клубов мотивов к самостоятельному заработку, безынициативность руководителей, их привычку жить за чужой счет. Хотя, конечно, существуют и другие причины. В частности, зарабатывать деньги на футболе мешают некоторые наши законы.
Приведу лишь один пример: у ПФК ЦСКА было очень выгодное предложение от пивоваренной компании Budweiser, они готовы были хорошо заплатить за то, чтобы их именем назывался наш новый стадион. Однако ввиду российского законодательства, запрещающего рекламу пива на спортивных сооружениях и в их ближайших окрестностях, сделка не состоялась. Я не стану сейчас долго говорить о том, что этот закон не способен решить ту задачу, которая декларировалась при его принятии, то есть снизить потребление нашим населением пива.
Скажу лишь, что если он не будет пересмотрен, то финал Лиги Чемпионов, который пройдет в Москве в этом году, вполне возможно, станет последним футбольным событием такого уровня, которое мы увидим. А в Европе, где многие клубы и все клубные турниры имеют своими спонсорами крупные пивоваренные компании, может возобладать негласное мнение о том, что чем меньше российских команд играет в еврокубках, тем оно и лучше: проблемы со спонсорами при таком раскладе минимизируются сами собой».
Евгений Гинер о положении дел в ЦСКА в 2001 году: «Когда мы пришли в клуб, состояние дел в нем можно было охарактеризовать словами «стыд» и «позор»: других я не подберу. Как до такого можно было довести, уму не постижимо. Зарплату игроки получали в конвертах, на всех объектах, принадлежавших клубу, царила разруха. Все, что имели в своем распоряжении воспитанники детской школы – это одно гаревое поле и одно естественное, с так называемым подогревом –трубой, которая проходила прямо под газоном и проваливалась под весом футболистов, так что заниматься на таком поле было, мягко говоря, небезопасно.
Я уже не говорю о том, что организацию сборов для детей оплачивали родители, форму и инвентарь -- они же…В общем, когда мы пришли в клуб, то после определенных совещаний на тему, что делать и с чего начать, начать решили именно с детской школы. Изучили опыт двух лучших систем подготовки молодых футболистов – французскую и голландскую. Приняли директором школы голландца Йеле Гуса, в свое время потренировавшего сборную Эстонии. Естественно, привели в порядок материально – техническую базу…
Сейчас в нашей школе занимается 350 человек. А не так давно, во время очередного набора пришло 396 детей и подростков. Это много, такого раньше никогда не было. И это показывает, что мы на верном пути. Подтверждением этому служат и достижения, которых добилась главная команда ПФК ЦСКА, начиная с 2001 года, но на них я подробно останавливаться не стану: они всем известны».
Евгений Гинер о причинах, по которым эффект от выигрыша Кубка УЕФА не был использован в полной мере: «Тут была совокупность факторов. Если говорить о том, что победа в Кубке УЕФА не сыграла той роли в популяризации футбола в стране, то здесь, на мой взгляд, не самую лучшую роль, сыграли СМИ. Многие из них не только не обратили должного внимания на эту победу, действительно уникальную, историческую, первую для нашей страны, но даже попытались ее принизить: я помню публикации, в которых утверждалось, что ПФК ЦСКА, дескать, выиграл Кубок случайно, что нам повезло с соперниками, что без бразильцев мы бы этого никогда не достигли и т.д. и т.п.
Еще один показательный момент: практически сразу после выигрыша Кубка президент страны высказал мысль о том, что футболисты ПФК ЦСКА должны быть награждены государственными наградами. Произошло это, как вы помните, в 2005 году, а награды игроки получили знаете когда? Только 7 февраля нынешнего, 2008 года.
Заказывать какую – то специальную компанию по популяризации ПФК ЦСКА, кого – то о чем – то просить, в том числе и газетчиков, это не в моих правилах. Еще только став президентом ПФК ЦСКА я сам для себя определил три вещи: а) я не буду покупать матчи, б) не буду платить судьям, в) не буду платить газетам. И не покупаю. И – не плачу.
Впрочем, возвращаясь к теме Кубка УЕФА, готов признать, что мы и сами оказались не готовы извлечь из этой победы максимальный коммерческий эффект. Взять хотя бы торговлю футболками ПФК ЦСКА, изготовленными нашим официальным техническим спонсором Umbro. До 2005 года их продавалось приблизительно по тысяче в год. А сразу после победы в Кубке, за три месяца ушло 2,5 тысячи. Вот тут – то и оказалось, что больше у Umbro нет, кончились они. А пока изготовили новые, уже осень наступила.
И все – таки я не считаю, что завоевание Кубка УЕФА прошло даром: и для ПФК ЦСКА, и для страны в целом. Я до сих пор горжусь тем, что в ночь после нашей победы на улицы Москвы, чтобы отпраздновать ее, вышло 50 тысяч человек. И еще: стремление детей заниматься футболом в школе ПФК ЦСКА, о котором я говорил чуть выше, то, что этих детей так много, это тоже прямое следствие той победы».
Евгений Гинер о ситуации с контрактом на телепоказ матчей чемпионата России между РФПЛ и НТВ +: «Я считаю, что сама идея перевести показ матчей национального первенства на платную основу абсолютно верна. Подкачало, как это у нас часто бывает, исполнение. Естественно, о грядущих переменах людей надо было извещать не в день матча на Суперкубок и не за несколько дней до начала чемпионата страны. Потребителей, болельщиков к этому переходу нужно было готовить не меньше, чем год: все разъяснять, объяснять, рассказывать, показывать…
Вскоре после того, как случилась эта коллизия, мне довелось общаться с руководством НТВ +. Спрашиваю у них: «Сколько новых тарелок в месяц вы можете поставить по всей стране?» Они отвечают: «Двадцать тысяч». Итого, считайте сами: двадцать тысяч в месяц, двести сорок тысяч в год. А сколько людей, которые хотят смотреть российский чемпионат, в принципе готовы были бы пойти на то, чтобы стать абонентами НТВ+? Наверняка я вам сказать не могу, но, по самым осторожным, минимальным прикидкам, их – миллион. То есть миллион человек могли бы оказаться на неопределенное время отлученными от футбола даже при том, что были готовы за этот футбол платить. Это, конечно, недопустимо. И еще, чтобы закончить тему: нигде в мире телекомпании, предлагающие своим абонентам платные спортивные трансляции, не берут с них деньги за установку декодеров и антенн. Нигде, только у нас. И это, наверное, тоже о чем – то свидетельствует».
Евгений Гинер о необходимости перехода розыгрыша чемпионата России на систему «осень - весна»: «За все время, что ведется дискуссия о том, переходить ли России на эту систему, мне не довелось услышать ни одного внятного аргумент против. Хотя нет, один аргумент все же был: Николай Толстых (президент Профессиональной футбольной лиги, ПФЛ – RMA), как – то раз сказал, что если перейти на розыгрыш по системе «осень – весна», то у клубов возникнут некие трудно преодолимые сложности с закрытием годовой финансовой отчетности.
Впрочем, и этот аргумент не кажется мне хоть сколько – нибудь убедительным: ведь в России существует масса клубов – хоккейных, баскетбольных, гандбольных, которые с давних пор играют именно по системе «осень – весна», и трудностей, в том числе и с финансовой документацией, не испытывают.
Теперь давайте представим себе все преимущества, которые сулит нам переход на эту систему. И начнем с того, что мы – хотим мы того или нет -- и так уже во многом играем по ней. Турниры для сборных (отборы на чемпионат мира и Европы), клубные соревнования (Кубок России, Еврокубки) – все они проходят именно по системе «осень – весна». Так что же мешает нам сделать последний шаг и перевести на нее и национальный чемпионат? Почему не устроить так, чтобы, стартовав в августе, первый круг заканчивался 15 декабря, а второй, начавшись 15 февраля, продолжался до начала июля? Ведь, если посмотреть на дело здраво, мы и теперь дважды в четырехлетие вынуждены прерывать национальное первенство на полтора летних месяца из – за финалов мировых и европейских чемпионатов… Да и телевидение…
Каков, по вашему, может быть рейтинг футбольных трансляций, рейтинг даже такого матча как «Спартак» - ЦСКА во второй половине июля – начале августа: когда все на дачах, когда (в иные года) только – только закончился все тот же чемпионат мира? Не больше 0,1 процента. Придись такая игра на середину октября, эта цифра будет значительно большей, да и интерес к другим матчам возрастет существенно. Как бизнесмены, как люди, стремящиеся заработать на футболе, мы не можем этого не понимать и не учитывать. И это первый, хотя и далеко не главный аргумент в пользу перехода на систему «осень – весна».
Противники этой идеи обычно высказывают еще и такое соображение: дескать, зимой на наших полях играть невозможно и такой переход может привести к тому, что футбол за Уралом, в Сибири и на Дальнем Востоке, и без того не избалованный климатическими условиями, попросту умрет… Уверяю вас, это неправда. Ничего подобного не случится. Если внимательно проанализировать ситуацию последних лет, можно заметить, что неудачи в Премьер – лиге терпели клубы из южных регионов («Алания», «Кубань», «Ростов»), в то время как в гору шли как раз сибирско – уральские команды («Томь», «Амкар», «Урал»). При этом, конечно, никто не собирается отрицать того, что русская зима для игры в футбол не приспособлена.
Хотелось бы только заметить, что каких – то уж особенно суровых зим у нас в стране в последние годы не случалось, а вот случаев, когда летом футболисты вынуждены были играть при +36 - +38, что тоже совершенно ненормально, можно припомнить сколько угодно.
В общем, на мой взгляд для того чтобы перейти на систему «осень» – весна»нам всего – то и нужно, что построить в регионах энное количество крытых футбольных манежей вместимостью по 15 тысяч человек, где, к слову, смогут играть и тренироваться не только профессионалы, но и дети – деньги на это в стране есть.
Подводя итог разговору о качестве полей, могу сказать еще вот что: сейчас мы начинаем и заканчиваем сезон по большей части на «огородах». При переходе на систему «осень – весна» ситуация радикально изменится: и начало, и особенно конец чемпионата, то есть именно тот его период, когда разворачивается основная борьба за призовые места, будет проходить на полях весьма и весьма приличного качества.
К тому же, перейдя на новую систему розыгрыша, мы несомненно получим возможность маневра и переноса игр, чье проведение ставится под вопрос именно из – за всевозможных погодных проявлений и связанного с ними состоянием полей. Всем вам наверняка памятен ноябрьский матч 29 тура чемпионата 2002 года, в котором «Спартак» проиграл ПФК ЦСКА: из – за невероятно сильного снегопада начало первого тайма пришлось перенести на 50 минут, второго – на двадцать, поле чистили грейдерами и в итоге оно пришло в полную негодность. Однако не играть было уже нельзя: это был самый конец чемпионата и переносить матч оказалось попросту некуда. А вот столкнись мы с такой проблемой, имея другую систему розыгрыша, мы, не загоняя себя в угол, могли бы запросто перенести матч на резервный день второго, весеннего круга. И это – еще один аргумент в пользу перехода на систему «осень – весна».
Наконец, о главном. О том, что без перехода на эту систему мы будем вечно обречены ощущать себя задворками Европы в плане спортивных результатов. Взять последнюю игру сборной с Израилем. Взять матч «Спартака» с «Тулузой». И там, и там мы вполне могли добиться положительного результата, и в одном случае – самостоятельно решить задачу выхода в финал Евро, а в другом – занять более высокое место в своей группе розыгрыша Кубка УЕФА. Но – физиологию не обманешь, и психологию – тоже .
Вы, придя вечером домой и завалившись на диван, едва ли с энтузиазмом воспримите известие о том, что вот сейчас, прямо сейчас вам нужно вскочить и снова взяться за работу, причем взяться всерьез, без скидок на позднее время суток и усталость, накопившуюся после рабочего дня. Между тем, футболисты тоже люди. И им, уже отыгравшим тяжелейший чемпионат, подспудно чувствующим, что дело сделано, очень сложно еще в течение месяца с лишним (как это случилось с тем же «Спартаком») держать себя в игровом тонусе, достаточном для решения серьезных задач.
Излишне говорить о том, что играй мы по системе «осень – весна», степень готовности игроков к упомянутым матчам была бы другой. Пока же все наши «выходы на пик формы» Европу особо не впечатляют. Просто потому, что когда мы достигаем своего пика, нам некому его продемонстрировать: в Европе в это время никто не играет. У них – перерыв.
Что мешает принять необходимое и давно назревшее решение? На мой взгляд – только отсутствие решительности. И еше -- наша старая русская привычка вечно идти своим путем. То есть входить и выходить через окно, в то время как все остальные спокойно пользуются дверью».
Евгений Гинер о лимите на легионеров: «Сторонники ужесточения этого лимита, как правило, ссылаются на то, что легионеры препятствуют прогрессу молодых россиян, оставляя им мало шансов на то, чтобы пробиться в основные составы своих клубов. Соответственно, проблемы возникают и у национальной команды, тренерам которой выбирать особо не из кого.
Однако давайте взглянем на ситуацию несколько под другим углом. На мой взгляд, от того, что легионеров в наших командах станет меньше, количество хороших отечественных футболистов само по себе не увеличится. Зато волей неволей возрастет спрос на таких игроков безотносительно качества их игры.
Это может привести и уже приводит к тому, что футболист с российским паспортом, чья объективная цена на рынке не превышает, допустим, 700 тысяч условных единиц, продается за цену вдвое большую. Соответственно, и игроки, и их агенты получают дополнительные козыри при обсуждении личных контрактов. Что я хочу этим сказать? Только то, что жесткая конкуренция за место в составе еще никого не развращала. А вот легко и, может быть, незаслуженно доставшиеся блага развратить могут кого угодно, тем более человека молодого.
Поверьте мне, играть в футбол, что называется грызть землю такие молодые люди уже не будут. Зачем, если у них и так все замечательно? В итоге мы можем получить ослабление нашего чемпионата, потерю интереса к нему внутри страны. Разумеется, не пойдет это на пользу и международной репутации российского футбола.
Нигде за рубежом не сложилось системы, при которой француз стоил бы дороже англичанина только потому, что он француз. И у нас такого быть не должно. Так что лимит на легионеров, если и стоит ужесточать, то очень и очень постепенно».
Евгений Гинер о трансферной политике ЦСКА: «Все клубы в мире делятся на клубы – доноры и клубы – вампиры, и разница между ними состоит в том, что первые продают игроков (и живут во многом за счет этих продаж), а вторые, ориентируясь на достижение амбициозных спортивных задач, их под эти задачи покупают.
ПФК ЦСКА в этом смысле безусловно позиционирует себя как большой европейский клуб, о чем свидетельствует наша трансферная политика последних лет. Игроков – по крайней мере если речь идет об игроках, соответствующих уровню нашего основного состава – мы гораздо чаще покупаем, чем продаем. Другое дело, что мы не приобретаем «готовых» звезд, а берем перспективных футболистов, что называется на вырост.
Во многом это обусловлено и положением ПФК ЦСКА в данный конкретный момент развития, и тем местом, которое занимает Россия и ее чемпионат в европейской табели о рангах.
Наш прошлогодний бюджет составил 52 миллиона долларов. И, откровенно говоря, я был бы весьма озадачен, если бы у меня вдруг появилась возможность распоряжаться суммой, скажем, втрое большей. В том смысле, что мне было бы трудно потратить эти деньги. На что? Ну, может быть, еще увеличить игрокам зарплаты. Ну – премиальные. Ну, еще что – то сделать по мелочи… Ну не икрой же их, в самом деле, постоянно кормить? Да им и нельзя…
Вы, конечно, скажете, что я мог бы усилить состав какой – нибудь суперзвездой мирового уровня. А я вам отвечу, что в свое время мы вели переговоры о переходе в наш клуб многих игроков, которые уже тогда были настоящими звездами, а сейчас и вовсе определяют лицо мирового футбола (у ПФК ЦСКА, например, был предконтракт с Кака). И все они в лице своих агентов в итоге отвечали на наши предложения примерно одно и то же: «ПФК ЦСКА это здорово! Ваш уровень никаких сомнений не вызывает. Но было бы гораздо лучше, если бы ПФК ЦСКА играл в чемпионате Испании (как вариант – Италии, Германии и т.д). И в этом нет ничего удивительного. Тоже самое в свое время происходило и с английской Премьер – лигой: вспомните, еще десять лет назад топ – футболисты, если и отправлялись туда, то исключительно доигрывать.
А теперь те, у кого есть возможность выбирать, предпочитают именно Англию: при том, что уровень нагрузок там велик как нигде, ведущие команды играют по 80 матчей в год. Секрет прост: в стране за это время появилась и развилась футбольная индустрия со сверхмощной, разветвленной инфрастуктурой, какой нет больше нигде в мире.
А это для людей, вся жизнь которых и есть футбол – фактор безусловно определяющий. Меня часто спрашивают, отчего ПФК ЦСКА не преобразуется в открытое акционерное общество? А ответ как раз и состоит в том, о чем я только что говорил. Для того, чтобы начать успешно торговать акциями, нам сначала необходимо продемонстрировать акционерам, чем эти акции обеспечены.То есть – ту же инфраструктуру. У нас, конечно, есть стадион «Октябрь» на Живописной улице, где сейчас играет дубль, есть база в Ватутинках, арендованная на 45 лет, есть земля под еще не построенным стадионом, есть, наконец, сам бренд ПФК ЦСКА.
Однако на мой взгляд, сейчас выход на биржу был бы преждевременным. Вот построим стадион, тогда, может быть, и рассмотрим этот вопрос. Словом, вывод из всего сказанного может быть только один: мы – и страна в целом, и ПФК ЦСКА, и весь российский футбол -- должны проделать тот путь, что проделали все ведущие футбольные державы Европы.
Мы должны научится зарабатывать на футболе, должны привлекать спонсоров, строить стадионы, работать с болельщиками. Только тогда к нам поедут лучшие игроки мира. Только тогда наш чемпионат сможет на равных конкурировать с ведущими чемпионатами Европы.
Возвращаясь же к теме трансферной политики ПФК ЦСКА, я хочу еще раз повторить то, что говорил уже неоднократно: своих лучших игроков мы и сейчас готовы отпускать только при наличии предложений от топ – клубов. Не так давно у меня состоялся разговор со спортивным директором Real Предрагом Миятовичем. Они как раз искали левого полузащитника, и одним из кандидатов на эту позицию видели Жиркова. Моя первая реакция была резко отрицательной, я сказал Предрагу, что в настоящий момент об этом и речи быть не может. Однако потом, поразмыслив и взвесив все как следует, я сказал себе: «Разве я имею право ломать Жиркову жизнь? Ведь это же Real, и другого такого шанса у него, может, не случится…»
В общем, я перезвонил Миятовичу. И сказал: «Ладно, если он вас действительно заинтересует, можем начинать разговор…»
Смотрите также:
- Человек, который изменил футбол: Жан-Марку Босману 50 лет →
- 10 самых необычных пунктов в контрактах футболистов →
- Футбольный Майдан: как умирает украинский футбол →