«Он любил свою Родину, глазированные сырки и всего лишь один раз был на море», — говорит Сергей Маковкин о брате — старшем сержанте полиции Дмитрии Маковкине, который погиб 29 декабря во время взрыва на волгоградском железнодорожном вокзале.
Пока решается вопрос о присвоении старшему сержанту полиции Дмитрию Маковкину звания Героя России — посмертно, его родственники мечтают, чтобы правоохранительные органы поймали и предали суду организаторов и «идейных вдохновителей» чудовищных терактов в Волгограде. Прошло две недели, а внятных объяснений по поводу случившегося так до сих пор и нет. Сергей — родной брат Дмитрия — в интервью Аиф.ru рассказал, каким в жизни был герой Дмитрий Маковкин, о чём он мечтал и сколько не успел за свои короткие 29 лет жизни.
Сладости для солдата
В Волгоград братья Маковкины — их трое: старший Сергей, средний Дмитрий и младший Александр — переехали сразу после школы.
Все они родились и выросли в небольшом посёлке в Калмыкии, на границе с Волгоградской областью.
«Сначала я уехал — поступил учиться, — рассказывает Сергей, — а потом Димка из армии пришёл, и Саньку забрал из Калмыкии. Мы вместе жили, жильё снимали, они учились, а я работал. После школы он сразу в техникум поступил, один курс отучился в сельхозакадемии и в армию ушёл. Хотел в армии по контракту остаться, но не получилось. Он вернулся сюда и сразу начал в полицию устраиваться».
Дмитрий проходил срочную службу во Владивостоке, а «учебку» проходил в Краснодаре. Сергей до сих пор вспоминает, как они приехали к нему в воинскую часть и упросили командира отпустить Димку (Сергей называет погибшего брата только так и никак иначе) с ними в увольнительную на одну ночь.
«Мы выпросили его еле-еле, — говорит Сергей Маковкин, — поехали в магазин продукты покупать, и он сразу накинулся на сырки плавленые и творожные глазированные. Очень он их любил. Уже после, как похоронили его, Вовка, брат, возил ему на могилу потом эти сырки. В армии, в «учебке», всегда такого чего-то охота сладкого…»
Он очень хотел служить
Сергей не понаслышке знает о тяготах армейской службы. Свой долг родине он отдавал во «вторую чеченскую» в Гудермесе. Был командиром отделения в штурмовой роте.
«Там это было всё обыденно, — говорит Сергей. — Каждый день что-то взрывалось. И они, и мы были ко всему этому привыкшие… — Сергей ненадолго замолкает. Слышно только тиканье часов в комнате. — Димка тоже хотел в Дагестан поехать, но я его отговорил, сам отговорил. А оно вон как получилось… Тут, на месте. Он очень хотел служить на государственной службе. Он серьёзный был, с него был бы толк, что в армии, что в милиции, к работе очень ответственно подходил. Брат его первый увидел. Он живёт там, рядом с вокзалом. И когда взрыв произошёл, он туда сразу побежал. Говорит, что даже и не думал, что с Димкой что-то… Он сам военный. Бежал людям помогать. Говорит, по дороге бегу, набираю ему — не берёт, и когда подбежал ко входу, увидел, как Димку вынесли. Он два раза при нём вздохнул и умер. Мы сами приехали примерно через час на вокзал. Я хотел к нему подойти и посмотреть, но не смог. Брат мне сказал, что, когда увидел его, у него и мимика застыла на лице, и рука была вытянута так, будто он кого-то пытался остановить.
На своё последний служебный объект — волгоградский железнодорожный вокзал — Дмитрий Маковкин попал в августе 2013 года. До рокового взрыва успел там проработать всего три месяца. «Добрый был, ответственный, положительный», — говорят о Дмитрии его коллеги по службе. До того, как прийти в линейное управление на транспорте, Дмитрий Маковкин 5 лет проработал в патрульно-постовой службе. Со своим верным напарником и товарищем, Дмитрием Савиновым, они регулярно дежурили на одном из самых сложных объектов Волгограда — городской набережной. Собственно, и в «линейный» Дмитрий ушёл вслед за своим начальником Владимиром Перепёлкиным, под управлением которого работал в ППС. Командир говорит, что всегда мог положиться на Дмитрия, доверить ему самую ответственную работу. Сегодня из смены, в которой работал Дмитрий Маковкин, вышли всего два человека. Дима погиб. Шестеро полицейских получили ранения — троих с очень тяжёлыми травмами доставили в Москву, других оставили на лечение в Волгограде.
Несбывшиеся мечты
«Он вообще не должен был в тот день работать, — говорит брат Дмитрия Сергей. — Ему график должны были поменять. Получалось так, что он на Новый год должен был работать, а он отказался, хотел вдвоём с невестой праздник встретить».
«Брат собирался жениться в наступившем году», — говорит Сергей. Со своей невестой Анастасией они планировали сыграть пышную свадьбу и построить дом. Но все мечты Дмитрия так и остались мечтами», — Сергей снова замолкает.
«И тишина опять какая-то, — вдруг продолжает Сергей, — опять затихло всё. Как? Что? Кого ищут? Кого нашли, не нашли? Как будто ничего и не было… Сколько уже можно? Когда что начнут делать? Пройдут показухи, разгонят пару кафешек. Два – три дня, и всё опять так же, — недоумевает Сергей Маковкин. — Я смотрю на всё это, и такое ощущение, что и сами власти не знают, что делать».
– Вы хотели бы знать ответ, почему это произошло? Чтобы люди, причастные к взрыву, были наказаны?
– Конечно! Хотя бы просто понять, кто и что. О чём только ни говорили. И на Сирию ссылаются, и на Саудовскую Аравию — все вокруг виноваты. Они же тоже, террористы, не просто так приехали и сразу пошли взрываться. Где-то они собирались, переваливались (по некоторым данным, смертник, якобы взорвавший троллейбус, нелегально останавливался в студенческом общежитии).
– А если поймают заказчиков, организаторов этого теракта, вы пойдёте на суд над ними?
– Да, я пошёл бы.
– Что бы вы им сказали?
– Я не знаю, что бы я им сказал, просто посмотрел бы на них. Недавно Димка приснился своему напарнику Савинову, просил растительного масла передать — ожоги смазать, чтобы не болели. Мне ни разу не снился. Думали, после похорон будет как-то полегче, а оно, наоборот, всё тяжелее — понимаешь, что всё, нет его. Поэтому я и говорю, что мне за него обидно, что он ничего хорошего в этой жизни не видел — только работу.