В эксклюзивном интервью корреспонденту aif.ru ветеран МУРа Дмитрий Миронов рассказал о психологии маньяков, резонансных делах, которые ему приходилось раскрывать и объяснил, что толкает женщину на убийство.
Все сложилось в пазл
Екатерина Скрижалина, aif.ru: Дмитрий, сколько лет вы прослужили в МУРе?
Дмитрий Миронов: В чистом виде в милиции, тогда это была еще милиция, мой стаж больше 15 лет. В московском уголовном розыске — почти 10 лет. Именно на той должности, на которой я работал. Она называлась не следователь. Я часто это подчеркиваю. Следствие, уголовный розыск — это разные вещи, разные структуры с разным функционалом. После увольнения я поддерживаю контакты со своими бывшими коллегами и теми, кто сейчас на боевом посту, также консультирую по многим делам, вопросам, которые возникают.
— Можно назвать вас профайлером?
— Профайлер — это распространенное сейчас название некой несуществующей профессии. Под этим обычно подразумевается человек, обладающий специальными познаниями, в частности в области психологии, который, используя их, может предсказывать поведение людей, анализировать личность человека, говорить о том, что этот человек скрывает или какова истинная причина его поступков и так далее. Но на самом деле, в абсолютном значении это не совсем так, и употребляется это название не очень верно. То, что я перечислил, это, скорее, относится к психодиагностике. А профайлинг, как метод — это сугубо прикладная вещь, разработанная ФБР в 80-х. Она реконструирует плоды деятельности человека, в частности преступления, реконструирует характеристики его личности. Это необходимо исключительно в прикладном, в розыскном значении, не более того. Со временем этот термин стал просто шире использоваться, пошел в моду, в обиход, как часто бывает. В принципе, мы рассуждаем о людях, о неизвестных преступниках, исходя из картины преступления, из того, что они сделали, в какой последовательности, ищем смыслы. Уже из смыслов, мотиваций мы выходим на какие-то возможные характеристики личности.
— В одном из своих интервью вы сказали, что скопинский маньяк Виктор Мохов — вовсе не маньяк. А где грань?
— В классическом смысле слово «маньяк» — это некий бытовой термин. Если мы говорим о серийных убийцах, серийных насильниках.
— Что делает из преступника серийного маньяка?
— Совершение двух и более убийств по сексуальному мотиву.
— Только по сексуальному?
— В основном да. Преобладающий — сексуальный.
— Битцевский маньяк Александр Пичушкин, например, он же маньяк?
— Я и его не называл бы маньяком. Да, он убийца, серийный. Потому что мотив у маньяков преобладает сексуальный. Но есть и иные патологические предвестники. Скажем так, по сексуальным и иным патологическим мотивам. Пичушкин, например, не совершал никаких сексуальных действий. Им руководили свои воззрения, глубокая патология личности, которая обусловлена многими факторами, начиная и с детских травм, и с алкоголизации, и со всего, чего угодно. В конце концов, в нем все это сформировало такую структуру, где все помножилось на его чрезмерное стремление заявить о себе, перейти рамки, превзойти по количеству жертв того же самого Чикатило.
— Это комплекс?
— Общего заболевания, симптомом которого является совершение серии убийств, нет. Если мы говорим с точки зрения психиатрии. Эти люди могут страдать шизофренией, психопатией, маниакально-депрессивным психозом, расстройствами личности. Но самой по себе болезни не существует как у серийного убийцы, так и у серийного насильника. У них есть патологическая тяга к совершению убийств.
— Андрей Чикатило был точно маньяк, его имя стало нарицательным, у него появились подражатели.
— Это был классический серийный убийца. Со своими фазами, ведь в описательной криминальной психологии есть и типы классификации различные, и стадии совершения убийства. Чикатило, да, это классический пример.
— Миф или нет, что больше всего преступлений маньяки совершают либо осенью, либо весной?
— Я думаю, что это миф. Судя по криминальным сводкам, ни меньше, ни больше. Только объективные факторы могут влиять на эти механизмы индивидуально для каждого человека с такими наклонностями. Объективные факторы такие, как, например, человека возбуждает охота на женщин в лесопарковой зоне, допустим. Он прирожденный насильник, который вылавливает, высматривает девушек, одиноких, совершающих пробежки. Допустим, наступила зима — условия изменились, ему стало сложно где-то высматривать бегунью, опять же, ее ловить, насиловать и так далее. Соответственно, меняется поведение преступника. Он может на время затаиться, дожидаясь удобного летнего сезона, когда обстоятельства благоприятны для реализации его криминальных намерений. Криминальная статистика никак не свидетельствует о том, что осень и весна — это какие-то факторы, которые влияют на рост или спад преступлений.
Не ожидала, что будет поймана
— Есть дело, которым вы занимаетесь больше 20 лет, дело «зюзинской маньячки» Марии Петровой, которая убивала мужчин в Москве…
— Нет, я не занимаюсь им больше 20 лет. Мария находится на излечении. Но, скажем так, нет даже причин этим делом заниматься, потому что все те деяния, которые она совершила, доказаны. Убийство мужчин. Хотя не все ее нападения заканчивались смертью, но в сознании Марии было так, что она их убивала.
— Как Машу поймали, как этому делу был дан старт?
— Старт был дан, когда она впервые убила мужчину. Практически отрезала ему голову. Первый труп был обнаружен 1 марта 2002 года.
— В районе Зюзино.
— Да, на остановке на Варшавском шоссе. Это и есть точка старта. Далее Марию понесло, и она не планировала останавливаться. Понравилось, втянулась и пошла по этому пути.
— Когда Петрова убила свою первую жертву, она объясняла на допросах, зачем это сделала?
— Мария на допросах говорила, что он был пьян, попытался напасть на нее, оскорблял ее. На самом деле, нет, там была немножко другая картина. Погибший мужчина сидел на скамейке и никого не трогал, есть показания очевидцев. Мария давно к этому шла, наконец, нашла подходящий момент, подходящую жертву, чтобы напасть с ножом.
— На скольких мужчин Мария напала?
— У нее была классическая схема серийного убийцы — эпизоды стали учащаться. Если разрыв между первым эпизодом и вторым был месяц, или даже, может, чуть-чуть больше, то далее между вторым и третьим было три недели. Между четвертым и пятым — две недели, и так далее. Такие закономерности описаны в научной литературе. Для многих серийных убийц характерна динамика уплотнения эпизодов по времени.
— Петрова была из хорошей семьи. Что в ней сформировало эту тягу убивать мужчин?
— Плюс она спортсменка. Здесь нет однозначного ответа. Когда можно было бы сказать: вот были такие причины, поэтому она взяла нож и пошла убивать. Причин много. И этот пазл в какой-то момент сложился вот таким образом, и именно у Марии. Если уточнять, то у нее были плохие взаимоотношения с матерью, но мы опять же можем сказать, ну и что, разве это причина? Ведь у тысяч девушек отношения с мамами бывают еще хуже. Но никто не берется за нож. А многие любят рассматривать как причину тот факт, что Мария была жертвой сексуального насилия. Это была правда.
— В каком возрасте это с ней произошло?
— Ей было где-то 19 лет. Сколько девушек, к сожалению, попадает в подобные ситуации. Это ужасно, конечно. Это большая трагедия. Я человек, который работал с изнасилованиями. Я очень хорошо знаю, что это такое. Я очень много общался с потерпевшими. Но из них никто не убивал мужчин. Если взять предположение, что она была в какой-то степени, как я где-то читал, транссексуальна. Тоже много таких людей, которые с этим живут, но не выплескивают это в виде насилия. Все просто сложилось в какой-то один узор. Но в каких пропорциях, вам никто не ответит. Почему происходит такой переход в некое животное состояние. Откуда берутся эти расстройства, о которых мы говорим? Патологическая тяга к убийству. Почему убийство ассоциируется с крайней степенью наслаждения?
— Мария получала наслаждение от этого?
— Я полагаю, да. Она, конечно, получала от этого наслаждение. Но не в чистой сексуальной форме, как вы понимаете. Но были околооргастические переживания. Это же очень мощный стимулятор, наверное, чем-то похожий на наркотик. Потому она и зачастила.
— Петрова возвращалась на место преступления, а это один из признаков маньяка?
— Да-да, это как подкрепление, то есть получение удовольствия, переживание вновь этих ощущений, которые были в тот момент.
— Какие инструменты используют оперативники?
— А я не могу вам про большинство этих инструментов рассказать. Потому что это оперативно-розыскная деятельность. Это, скажем так, закулисье работы, которое не нужно знать ни широкому кругу обывателей, ни особенно тем людям, которые испытывают тягу к совершению такого рода деятельности. Эти инструменты основаны на психологии и на интуиции. На всем, что может дать какую-то подсказку о том, кто этот человек может быть, где нам сужать круг поиска. Распылять ли силы на огромный массив ранее судимых, к примеру, или сосредоточиться на ком-то, кто не приметен и никогда не попадал в поле зрения. Все очень индивидуально в каждом случае.
— Возвращаясь к Петровой, когда стало понятно, что это серия?
— В силу необычности, было предположение о том, что это потенциальная серия. Ничего не украли. Повреждения особенные. Обширная рана шеи, с практически отсеченной головой. Довольно людное место. Никаких криминальных связей, криминальных разборок, никаких врагов. То есть это не была поножовщина, не пьяная драка, где могла бы быть куча ножевых, это не были хулиганские выходки с холодным оружием или схватка один на один с соперником. Здесь было все необычно. Человек сидел на остановке, никого не трогал. Кто-то подбежал и с огромным воодушевлением перерезал ему горло. Еще и вернулся посмотреть. Неподалеку была торговая точка, где сотрудники видели, что там происходило.
— Какой образ жизни Мария вела? Насколько известно, она преподавала в техникуме физическую культуру?
— У нее все было нормально по преподавательской линии. Да, у нее были конфликтные взаимоотношения со старшим преподавателем, мужчиной. Он оказывал ей определенные знаки внимания, был нетрезв. Но это не были попытки изнасилования. Довольно пошлые выходки мужика и все, больше ничего. А так, она вполне нормально работала. Мария же параллельно еще работала в фитнес-клубе тренером. У нее были ученики, парни, с которыми она абсолютно нормально контактировала.
— Как проходило задержание Марии?
— Да ничего особенного там не было ни перестрелки, ни драки, ни сопротивления какого-то. Она была шокирована. Маша же просто пребывала в своем мире. Видимо, в ее планы, в ее сценарий не входило это задержание. Ее забрали из квартиры в спортивном костюме, изъяли нож, который был у нее дома, на исследование. Далее привезли в отделение, начались допросы, она дала первые показания.
— Как вам удалось с ней наладить контакт?
— Я не скажу, что очень легко и просто. И в то же время я не скажу, что это было что-то такое заоблачное. Это часть моей профессии. Поймать определенную психологическую волну человека — это эмпатия, которая позволяет включиться в него, в его личность и повести беседу на одном языке.
— Какое решение вынес суд?
— Суд Марию признал не преступницей, а больным человеком. И она лечится, а не отбывает сейчас наказание, поэтому у нее нет срока. Многие задают вопрос, а что, пожизненно ли ее поместили в психиатрическую лечебницу? Нет. Она периодически может подавать, скажем так, ходатайство о прохождении врачебной комиссии. Если комиссия признает ее готовой к возвращению в общество, то ее выпишут.
— Почему Мария сегодня в психиатрической больнице Казани, ранее она проходила лечение в Подмосковье? Говорят, она пыталась на вас напасть. Это так?
— У нее действительно были две попытки побега. Мне рассказывали врачи, что у нее была цель найти меня.
— Зачем?
— Она по-своему оценила то, что оказалась в лечебнице. Она же хотела попасть в тюрьму, понимая, что это более, скажем так, удобная среда. Для того, чтобы с этой средой справиться. А все вышло иначе, не так, как она хотела. Но ни я, ни мои коллеги на это решение суда повлиять не могли никак. Потому что это решает суд на основании судебно-психиатрической экспертизы, которая признала ее невменяемой. Суд назначил Марии принудительное лечение. Она же это расценила по-своему. Может быть, как какой-то элемент предательства, что ли. Я знаю, что ее перевели в Казань. Почему это произошло, я бы комментировать не хотел.
— Вы навещали ее в Казани?
— Нет. Я не вижу смысла.
«Она педофилка!»
— Зачастую педофилы — это мужчины, но одно из последних резонансных дел произвело шок. Этой осенью в Москве была арестована преподавательница по вокалу Екатерина Кирсанова по делу о сексуальном насилии над ученицей в 2019 году.
— Как правило, да, мужчина. Но Кирсанова оказалась педофилкой в чистом виде. С моей подачи же инициировали это расследование. Было дело как? Изначально обратились ко мне через моего друга. Он актер в театральной среде. Как мне рассказали, есть у него там некая группа девушек, они тоже из театральной среды, которые хотели бы поставить спектакль по какому-то произведению, но на тему, связанную с проституцией, и с такими околосексуальными делами. Они приходили мне, мы проговорили, и на том и разошлись. Я высказал свое мнение на эту художественную затею. Потом они вновь ко мне обращаются и уже с совершенно прагматичным вопросом. «У нас есть информация в отношении такой-то, такой-то, что она педофилка».
— Екатерина Кирсанова?
— Да. Это очень любопытно, потому что такого рода вещи для женщин, ну прям-таки очень нехарактерны. Чисто педофилия, развратные действия, а там же у нее были и насильственные действия сексуального характера в отношении маленьких девочек. Вот, они пришли мне все это рассказали.
— Кто те люди, которые о Кирсановой рассказали вам?
— Это были девочки из театральных кружков, где она преподавала. А затем я их свел с действующими сотрудниками из МУРа, из отдела по борьбе с сексуальными преступлениями и из Центрального аппарата МВД, из отдела по тяжким преступлениям, по насильственным преступлениям. Они взяли все это в работу. Да, это заняло много времени, но вот в результате, видите, все закончилось.
— А как эти эпизоды доказывались? Сколько там было? Две пострадавших?
— Эти вещи всегда очень сложны именно в доказательной базе, тем более по прошествии времени. Там же прошло очень много лет.
— Бывшие ученицы Кирсановой уже взрослые?
— Там девочки взрослые, и многие в целом отказывались все это вспоминать. Но это характерно для таких преступлений, потому что потерпевшие, обретя семью, став взрослыми людьми, не хотят вспоминать травмирующие вещи.
— Кирсанова хотела переехать из России?
— Да, вполне возможно. Она как-то вела себя достаточно раскрепощенно в этом смысле. То есть она не очень-то стремилась скрыться. Она не чувствовала себя преступницей, которой нужно скрываться.
— Кирсанова признавала, что она с несовершеннолетней девочкой могла лечь в постель?
— Она все это преподносила в другом свете. Сегодня ей предъявлено обвинение, да, это факт. Там огромное количество эпизодов.