За что судить врача?
По данным СМИ, «делами врачей» займутся 28 следователей по особо важным делам. До сих пор такие дела вели обычные следователи. А сами отделы предполагается открыть в центральном аппарате главного следственного управления СКР, а также в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Новосибирске и Хабаровске.
АиФ.ru поговорил с юристами и врачами о том, как они относятся к нововведению. А главное — улучшится ли от этого качество медицинской помощи? В этом, кстати, эксперты не уверены.
«С одной стороны, привлечение специалистов к расследованию медицинских дел — это позитивно. Ведь предполагается, что заниматься ими будут профессионалы, которые получат специальные знания по вопросам оказания медпомощи, а не обычные следователи, которые специализируются, скажем, на карманных кражах, — рассуждает руководитель московского Центра медицинского права Андрей Карпенко. — Однако не всё так просто. Многое зависит от того, какая истинная цель будет поставлена перед этими следователями. Привлечь как можно больше врачей к уголовной ответственности и получить награды и премии за выполненную работу? Или повысить качество следственных мероприятий? А чтобы повысить качество, надо сначала внести поправки в закон. Напомню, у нас до сих не существует в законодательстве термина „врачебная ошибка“. Он означает непредумышленные действия врача, за которые не может наступать уголовная ответственность, потому что это добросовестное заблуждение. При этом в статистике неблагоприятных исходов медпомощи добросовестное заблуждение преобладает. Чтобы повысить качество расследования дел, связанных с медициной, необходимо четко разделять добросовестное заблуждение и пренебрежение своими обязанностями, халатность врача».
Каким образом будут развиваться события после усиления медицинского направления в работе следователей? «Число дел, связанных с медициной, увеличится, — уверен Андрей Карпенко. — Раз отделы созданы, они должны будут продемонстрировать свою боеспособность. А вот в какую сторону будет уклон — обвинения или качества — покажет время».
Сажать как можно больше?
Не случится ли так, что врачи будут крайне напуганы и станут бояться лишний раз без инструкции даже подойти к больному? И в конечном итоге пострадают только пациенты?
«Мне кажется, что врачи и так уже все перепуганы, и дальше ехать некуда, — считает председатель Московского городского общества терапевтов, профессор Павел Воробьёв. — И будет ли ещё один отдел по расследованию „врачебных дел“ или пять — не имеет значения. Ситуация абсурдна».
«Я думаю, что такое нововведение — это последовательное продвижение СК установки как можно скорее больше расследовать медицинских дел, больше сажать врачей, — утверждает профессор кафедры управления и экономики здравоохранения НИУ „ВШЭ“ Василий Власов. — И это несмотря на то что следственные органы так и не смогли сформулировать пригодных поправок в Уголовный Кодекс, несмотря на то что прокуратура опротестовала выполнение ими судебно-медицинских исследований, несмотря на то что вся их деятельность с точки зрения международной юридической практики — абсолютный нонсенс... Ведь и до этого множество следователей „сидели“ на медицинских делах. А теперь им создают специализированные отделы. Как известно, специализированные отделы нужны для того, чтобы сделать процесс как можно более стереотипным и однозначным. Я рассматриваю это как очередной, может быть, даже самый важный шаг в направлении преследования врачей».
Как медики в такой ситуации могут защитить себя от неправомерных обвинений со стороны правоохранительных органов?
«Надо понимать: любого врача можно и так привлечь к ответственности и сейчас, было бы желание, — говорит юрист Андрей Карпенко. — Доктора в большинстве своем — это умные образованные люди. Но, возможно, они не знают, какие им нужно предпринять действия в первую очередь, чтобы обезопасить себя. Могу посоветовать не пренебрегать тщательным заполнением медицинской документации. Известная фраза „карта пишется для прокурора“ сегодня как никогда актуальна. Любой врач с этой мыслью должен начинать свой рабочий день. Потому что отсутствие записи можно трактовать как угодно. Врач, к сожалению, никак не защищен от нападок, если он просто не успел заполнить медицинскую документацию. Ну и не пренебрегать обращением за качественной юридической помощью. Причём лучше на этапе, когда появились вопросы, а не заведено дело».
Сами врачи видят спасение только в поддержке коллег. «Могу поделиться советом, услышанным от других: нужно очень активно привлекать экспертов на этапе следствия, не надо ждать суда, — говорит профессор Воробьёв. — В суде бесполезно что-либо доказывать. А многие ведь думают наоборот: что вот, мол, придет справедливый судья, и он рассудит. Но если до суда доказательства не были собраны, то что он может рассудить? Это принципиальный вопрос».
«Боюсь, что в значительной степени у врачей резервы сопротивления исчерпаны, а новых они ещё не нашли, — ещё более пессимистично настроен профессор Власов. — Вижу единственную надежду — создание независимых профсоюзных организаций, которые позволят врачам защищаться одновременно и от неправомерных действий администрации медучреждения, и мобилизоваться, чтобы отстаивать друг друга в сложных обстоятельствах. Этот процесс уже идёт в течение последних лет. Но, к сожалению, очень медленно».