Спор о сталинизме, о репрессиях против собственного народа продолжается не одно десятилетие. В очередной раз он обострился в связи с 50-летием публикации повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича».
Россия тогда ужаснулась тому, что просочилось из-под глыб цензуры. Но главный ужас ждал впереди. В 1990 г. в СССР был опубликован «Архипелаг ГУЛАГ». В нём рассказывалось уже не об одном дне одного заключённого. Раскрылась правда о всей живодёрской системе, порождённой большевизмом.
Всё в прошлом?
Сегодня тема ГУЛАГа не является запретной. Но позиция властей в отношении сталинизма и репрессий становится более двусмысленной, чем в 90-е годы. Лидеры страны то громко призывают провести «десталинизацию», то тихо закрывают дискуссию: дескать, и так всё ясно. Для честных историков, политиков и граждан, интересующихся прошлым страны, действительно ясно. Но значительная часть населения, не улавливая чётких оценок со стороны властей, остаётся под «обаянием» сталинизма. Недавние опросы социологов свидетельствуют: 10% населения думает, что массовых репрессий не было вообще. А 12% говорят, что «репрессии можно оправдать». Почти треть населения «затрудняется с ответом». Помутнение памяти может даже усилиться, поскольку архивы, открытые для исследователей в 90-е годы по прямому указанию Б. Ельцина, снова прикрываются. Кому выгодно?
Ведь дело не только в уроках истории. Важно понять, как массовые репрессии и атмосфера страха сказались на нравственном состоянии народа. Но мы до сих пор мало знаем о том, как «простой советский человек» выживал в атмосфере тех дней. Что происходило с его душой? Есть и другой вопрос: на самом ли деле всё уже в прошлом? Есть ли у страны и у народа прививка от насилия, агрессии и лжи?
Злые болота
На днях в ответ на нашу публикацию «Котлованы счастья» в редакцию «Аргументов и фактов» пришло объёмистое письмо. Вот что пишет его автор: «Будучи малолетним, я был сослан вместе с матерью и братишкой в Васюганские болота. Вина была в том, что наш отец - офицер Советской армии, весь израненный и обмороженный, попал в плен.
Автор прислал в редакцию главу из будущей книги. Читать её страшнее, чем «Один день Ивана Денисовича». Дело в том, что книга написана по детским дневникам автора. По дневникам, которые он вёл до освобождения в 1954 г. Автор не претендует на художественность. Тем сильнее его безыскусная правда. В какой-то мере эти записи можно сравнить со знаменитым «Дневником Анны Франк». Напомню: еврейская девочка вела свой дневник с 1942 по 1944 г. в тайном убежище одного из домов Амстердама, где её семья спасалась от фашистов. Дневник был опубликован после войны и произвёл огромное впечатление. В предисловии к русскому изданию в 1960 г. Илья Эренбург назвал его «обвинительным актом».
Без крестов
Станет ли подобным документом «Солёное детство в зоне»? Или мы опять прикроем глаза? Размеры газетной публикации не дают возможности приводить обширные выдержки. Автор описывает лагерный быт и нравы Пихтовской комендатурской зоны.
«Во время перестройки мир узнал всю правду о лагерях, стройках и зонах России. Но нигде я не слышал ничего о нашей Пихтовской зоне. А рядом с нами жили известные люди - Светлана Бухарина, дочь расстрелянного Николая Бухарина, Анастасия Цветаева, Заяра Весёлая - дочь расстрелянного писателя Артёма Весёлого. Было много актёров, музыкантов, учёных, художников, офицеров, инженеров, экономистов, медиков и масса простых людей. Здесь сталинский сапог топтал души ни в чём не виновных людей…»
Автор подробно описывает строительство Бакчарской дороги через Васюганские болота. Новую дорогу лагерное начальство приказало строить в 1949 году, когда пошла новая волна репрессий, и старая дорога в обход болот не справлялась с потоком заключённых.
«…Так наша дорога и продвигалась вглубь тайги. А сбочь дороги - могилы без крестов. Чтобы следов не было. Выкопают в трясине яму - и в воду. Без гробов. Разве нас за людей считали? Хуже собак обращались. Если норму дневную не выполнил - избивали. Строптивых наказывали ужасной смертью. Разденут донага, привяжут верёвками к дереву и на ночь оставляют. Оводы, комарьё, мошка сосут кровушку. К утру крик всё тише и тише, затем только стон. Утром снимают белый труп - без единой кровинки. Страшное зрелище! А конвойные ухмыляются. Звери лютые! И какая баба их родила?
Откуда они?
Этим своим «И какая баба их родила?» автор поднимает один из труднейших вопросов, относящихся к периоду сталинских репрессий. Вспоминая о жертвах, ставя в храмах свечи в их память, принося к мемориалам цветы, мы редко говорим о тех, кто был по другую сторону «зоны». Сколько их было - прокуроров, следователей НКВД, конвоиров, охранников, комендантов, стукачей, расстрельных команд? Если вспомнить о масштабах «Архипелага ГУЛАГ», очерченных А. Солженицыным, то - десятки тысяч. Кто они? Прирождённые истязатели и палачи? Или они - продукт эпохи «великих свершений», уродливые «дети Сталина»?
Страшна сцена расправы с взбунтовавшимся бараком. «Пригнали бунтовщиков. Все почти голые, со связанными руками. А на дворе морозище. Окружили в три кольца охраной с собаками и начали издеваться. А они уже и не сопротивляются - еле шевелятся, все лежат в снегу. Их истязают на наших глазах, чтобы, значит, остальным неповадно было бунтовать. Звери, звери! Вспарывают им животы, отрезают уши, члены, выкалывают глаза, травят собаками. Всех растерзали! Обезумели совсем. Нелюди, подонки…»
Но откуда взялись в России эти ставшие зверями и насильниками люди?
На вопрос «И какая баба их родила?» приходится отвечать - наша же русская баба. Но есть ли в том её вина? Кто наводил на людей «порчу» после рождения?
Особенность большевистского, а затем - сталинского режима помимо прочего ещё и в том, что он коверкал и извращал души миллионов русских людей. Будил в них зверя, насильника, вытаскивал на поверхность то худшее, что можно найти в тёмных аллеях души.
И ещё из присланного письма. «Останавливались баржи с заключёнными раз в сутки. Конвойные рассредоточатся на берегу, чтобы не убежали. Выпустят нас - всех шатает, как пьяных. Дадут одним мужикам лопаты - общую могилу рыть. Другие мёртвых выносят. Бабы убирают от мочи и говна трюм, застилают пол травой. Кинут им немного хлеба, жмыха - ешьте! И снова в трюм. А могила без креста осталась на берегу. Сколько их по берегам Оби и на островах? Кто считал. Всё забыл народ…»
Послесловие
Уже через несколько лет после освобождения автор узнал, что Бакчарская дорога исчезла. Ушла в трясину. «Говорят, что по весне черепа, кости до сих пор выплывают из болота. И людям чудится, будто над пропащей дорогой бесшумно летают души умерших. Строили дорогу «сталинского счастья», а теперь на её месте - трясина».
Надо ли об этом забывать?
| Вячеслав Костиков директор аналитического центра |