Потом, конечно, спохватываешься и понимаешь, что время безнадежно утеряно, что пороть уже поздно, что писатель вполне себе состоялся. Да еще как – вырвавшись из богемной жижи, он предстал уже в виде чиновника высшего ранга. Конкретно – министра культуры. Такого пороть не только поздно, но и небезопасно. Однако очень хочется.
А что еще прикажете делать, когда чуть ли не первым вопросом, который поднимает писатель и министр Владимир Мединский, становится опостылевший и набивший оскомину: «А давайте вынесем Ленина из Мавзолея!»
С одной стороны хочется сделать ему комплимент. Потому что уж больно красиво выходит – некогда один поэт настоятельно требовал: «Уберите Ленина с денег!», а нынче один писатель решил пойти в своем озарении еще дальше. И требует убрать Ленина вообще с глаз долой. Браво! Каков дуэт - Андрей Вознесенский и Владимир Мединский. Не хуже, чем воспетая Ильфом и Петровым триада: «Гомер, Мильтон и Паниковский».
С другой стороны там, где писатель может ожидать комплиментов, министру на них надеяться попросту глупо. Хотя бы потому, что министру вроде бы положено быть прагматиком, чисто по должности. А он пока что представляется безнадежным романтиком и прекраснодушным идеалистом.
Я не знаю, в курсе ли министр культуры, что сравнительно недавно представители туристических фирм, которые занимаются завозом в наши палестины иностранцев, встречались с музейными деятелями. Может, и не в курсе. Так вот. Они встречались, если что. И музейщики задали очень важный вопрос: «Братцы, а чего они хотят у нас увидеть? На что им любопытно поглазеть? За что, в конце концов, иностранцы готовы заплатить, и заплатить не жалеючи?»
Ответ был таков, что многие забеспокоились – а ну как на место встречи уже выехали те, кому положено выезжать и реагировать на экстремизм. Потому что эксперты от турфирм уверенно и довольно громогласно повторили кричалки запрещенной партии вечно опального Лимонова: «Сталин! Берия! ГУЛАГ!» и «Ленин! Революция!».
Да, такова реальность, данная нам в ощущениях. Хотим мы того или не хотим, а самым востребованным в плане туризма у нас является наследие русской революции и СССР. Вполне допускаю, что кому-то это чрезвычайно неприятно. Как, например, многим французам по сей день неприятна фигура Наполеона. Мало того что не коренной француз а нацмен-корсиканец, так еще и настолько масштабно повоевал, что к Ватерлоо во всей стране не осталось мужиков призывного возраста. Некого было ставить под ружье – кончились мужики. Безо всяких лагерей, репрессий и прочих страшилок – кончились и все тут. И занять негде. Страшно? Безусловно. Впечатляет? Еще бы. В качестве символа для страны годится?
Здесь уже сложнее. Французы, например, решили, что, наверное, годится. И не прогадали. Потому что любая память, крепко-накрепко впечатавшаяся в массовое сознание, вполне годится для того, чтобы символизировать страну. Если, конечно, эта память не осуждена официально, как это произошло в Германии, например.
А Ленина вроде бы никто пока таким образом не осуждал. Более того – замечен интересный момент. Еще в пятидесятые годы не было никаких сомнений в том, кто является самым известным, или если угодно, «самым четким» революционером XX века на планете Земля. Наш Ильич, конечно, тут уж к гадалке не ходи. Потом, спустя лет, наверное, двадцать, Ленина подвинул товарищ Эрнесто Гевара де ла Серна, больше известный как просто команданте Че. Подвинул властно, чуть было не загнал за можай. Но сейчас он уже малость поднадоел. Вышел в тираж, причем буквально – футболок с его каноническим изображением понаделали столько, что носить их уже как-то неловко. А Ленин сейчас наоборот - уверенно выходит в топ. И, похоже, намерен вернуть себе утраченное было звание «самого четкого революционера».
И в качестве символа нашей страны он по-прежнему лидирует. Это понимают те, кто занимается непосредственными контактами с иностранцами на почве туристического бизнеса. На самом нижнем уровне. Торговцы всякой сувенирной ерундой. Любой из них вам скажет, что лучше всего идут октябрятские, пионерские и комсомольские значки. Любой подтвердит, что с нашей страной крепче всего связаны следующие имена – Ленин, Сталин, Гагарин, Калашников. И пусть эстеты считают это самой развесистой, самой махровой и ужасной «клюквой» - с точки зрения культурной стратегии на это стоит наплевать. Работает чистая прагматика. Нравится? Хочется? Готов платить? Пожалуйста, любой каприз за ваши деньги!
Но выходит, что никакого каприза, и даже за деньги, дождаться не получится. Музей Ленина уже шесть лет на реконструкции. Музея Сталина нет вовсе. Музея Гражданской войны – тоже. Есть один-единственный Музей революции. Но он переименован в Музей современной истории России, да и экспозиция, не обновлявшаяся чуть ли не с советских времен, производит тягостное впечатление. Не прет совершенно. Не катит. А значит надо что? Может быть, попробовать помыслить прагматически и попытаться исправить ситуацию?
Ни фига. Оказывается, теперь крайне необходимо вынести Ленина из Мавзолея. Причем руководствуясь именно что чисто идеалистическими соображениями. «Ах, это ужасно – непогребенная мумия! Да еще где! На Красной Площади! Святое место! О! О! О!»
Полно, барышни, стенать. Красная Площадь большее время своего существования представляла собой гигантское торжище, да и называлась Торгом. Купи-продай, иным словом. Предоставь услугу за денежку. И там бы отлично поняли намерение не расставаться с уникальной штукой, которой больше нет ни у кого. С той самой «непогребенной мумией», которая сама по себе является уникальным туристическим объектом.
И намерение расстаться с этим самым объектом, намерение «сделать все как у людей», выглядит шедевральной, дистиллированной, оглушительной глупостью. Особенно если учесть, что министерство культуры вместе с приходом Мединского получило новую сферу деятельности – развитие туризма.
| Константин Кудряшов журналист отдела Культура еженедельника |
Читайте также колонку
Владимир Полупанов: Виктор Цой живее всех живых