Оксана Морозова, АиФ.ru: Олег Анатольевич, как изменится политика Узбекистана по отношению к России после смерти Каримова?
Олег Матвейчев: Мы привыкли, что нашими основными партнёрами на постсоветском пространстве являются Белоруссия и Казахстан. Но исторически материальный и духовный центр для нас — всё-таки Узбекистан. У него есть несомненные плюсы. Во-первых, эта страна, в отличие от многих других, имеет 700-летнюю традицию государственности. Во-вторых, за постсоветский период Узбекистан проделал огромный путь. Население выросло на треть и составляет сегодня свыше 30 млн человек. Это крупнейший рынок. Кроме того, у страны есть хорошая собственная армия, в отличие от многих партнёров (Киргизии, Таджикистана и т. д.). Он граничит со всеми среднеазиатскими государствами. В этом смысле партнёрство с Узбекистаном — некий «ключ» ко всей Средней Азии. Третий момент — экономика. Это государство стремилось всё делать своими собственными силами, развивать отрасль сельского хозяйства (хлопок, овощеводство, выращивание фруктов). Причём они построили огромное количество холодильников для того, чтобы продавать продукцию круглогодично и стать крупными поставщиками. В качестве рынка сбыта, безусловно, рассматривалась Россия.
Что касается хлопка, раньше он давал стране 50% дохода, сейчас удалось спрыгнуть с «хлопковой иглы», но данное направление Ташкенту по-прежнему интересно. Узбекистан диверсифицировал свою экономику и находится на пороге довольно мощного рывка. В качестве партнёра ему долгое время виделся Китай с его дешёвыми технологиями. Ташкент проводил модернизацию своих производств за счёт китайской продукции. Сейчас из-за падения рубля наши машины и технологии составили конкуренцию китайским. Они стали если не дешевле, то лучше по качеству. В узбекских элитах есть тренд быть с Россией, сотрудничать с ней. Это удобно, потому что они знают наш язык, понимают наш менталитет, плюс дешевизна товара и его качество. Они активно ждут наших инвесторов для большой программы продажи предприятий. Всё говорит о том, что должно было начаться сближение Москвы и Ташкента, вне зависимости от произошедших событий с президентом страны.
— Когда определится ясный вектор политики «нового» Узбекистана и почему вы так уверены в единодушии элит?
— Конечно, в семье не без урода, недовольные, которые будут проявлять свои амбиции, найдутся. Но основная масса элит это дело купирует, у них полный консенсус относительно дальнейшего курса. Согласно ему, Узбекистан должен оставаться светским государством. Многополярность, многовекторность — они не хотят быть под Китаем или под Россией, их задача — выстраивать дружеские, партнёрские отношения со всеми. Плюс ко всему они не хотят никаких внутренних расколов. Элиты понимают, что лучше подчинится одному и выбрать себе первого среди равных, нежели устроить раздор и потерять государственность, ведь это ослабит всех. Они полностью воспроизведут ту модель, которая была у них при Каримове. Грубо говоря, выберут «нового Каримова» и абсолютно все ему подчинятся. Разговоры о том, что начнётся война кланов, будет какой-нибудь «майдан» и т. д., возникают из-за непонимания ситуации. Конечно, американцы могут попытаться поиграть в нечто подобное, но всё это будет жестоким образом подавлено. Власть восторжествует и утвердится. После того как всё это утрясётся в течение примерно года, вектор на сближение с Россией, который фактически должен был появиться, станет абсолютно ясным. Для нас это плюс. Мы должны тоже сближаться с Узбекистаном.
— Какие действия может предпринять Кремль?
— Я думаю, узбекские элиты полностью договорятся между собой, кто будет новым царём, ханом или эмиром. После этого нужно будет оказывать ему дипломатическую поддержку, поскольку некоторое время недовольные элиты могут оказать сопротивление, но волнения будут небольшие, локальные. В этой ситуации международная поддержка такой страны, как Россия, будет ценной для нового руководителя. Ещё раз повторюсь, что политические, экономические, международные, геополитические предпосылки для нашей дружбы есть.
— Может ли Узбекистан стать «лакомым куском» для радикальных исламистов?
— Они могут попытаться, но консенсус элит таков, что с ними моментально разберутся. Никто не допустит исламизма. Любые его проявления будут подавляться. Никакой горячей точки, как Афганистане или Сирии, там не будет.