Президент Сербии Томислав Николич во время встречи с вице-президентом США Джозефом Байденом заявил, что не готов поддерживать санкции против России. Это решение не выходит за рамки традиционной в последнее время политики. Будучи кандидатом на вступление в ЕС,
Наталья Кожина, АиФ.ru: Михаил, как вы считаете, почему президент Сербии отказался поддерживать санкции против России? Что это ему даёт?
Михаил Нейжмаков: Томислав Николич приходил к власти, в том числе, говоря о необходимости дружбы с Россией. Поэтому, публично отказываясь поддержать антироссийские санкции, он найдёт понимание у своего избирателя. Об отказе поддерживать эти санкции неоднократно говорил и премьер страны Александр Вучич, выходец из той же Сербской прогрессивной партии, что и президент. Притом что у главы правительства в Сербии куда больше реальных полномочий, чем у главы государства, его позиция — также хороший знак.
— Выгодна ли России позиция Николича?
— Конечно, даже если бы Сербия присоединилась к санкциям, для России это не было бы тяжёлым ударом. Скажем, среди мер, которые поддержала соседняя Черногория, — запрет на въезд на свою территорию лицам, способствовавшим присоединению Крыма и «дестабилизации восточной Украины». В итоге это ударило и по интересам самой Подгорицы. После её присоединения к санкциям и ответных мер Москвы экспорт Черногории в Россию очень серьёзно сократился. Это влияет на экономику, но стоит повториться, в данном случае для России это создало не особенно серьёзные проблемы. Однако позиция лидеров Сербии является хорошим показателем, что отношения с Москвой сейчас обладают для Белграда заметной ценностью.
— Как долго Сербия сможет сопротивляться и не вводить санкции? Если на одной чаше весов окажется вступление в ЕС и санкции против России, какой курс возьмёт президент Сербии?
— Сербия может пойти даже на очень серьёзные уступки Брюсселю ради вступления в ЕС. Например, подписанное 19 апреля 2013 года соглашение о нормализации отношений между Сербией и властями самопровозглашённой республики Косово — это во многом результат давления Евросоюза. Менее месяца назад еврокомиссар по вопросам расширения и политики соседства Йоханнес Хан вновь напомнил сербским представителям, что многое в вопросе вступления их страны в ЕС будет зависеть «в особенности от динамики взаимоотношений с Косово». Власти в Белграде не могут признать независимость Приштины, рискуя получить взрыв недовольства собственных граждан. Но они могут компенсировать это уступками Брюсселю в других вопросах. Мы видим пример целого ряда стран в самом ЕС (прежде всего, балканских), руководители которых ставили под сомнение необходимость антироссийских санкций, и всё же за них голосовали. Они, как и лидеры Сербии сегодня, также подчёркивают, что желают сохранить хорошие отношения с Россией. Если давление на Белград будет действительно серьёзным, нельзя исключать, что сербские власти в итоге могли бы поддержать санкции.
— В настоящий момент Сербия имеет статус кандидата, как долго она будет оставаться в этом статусе?
— Хотя статус кандидата в члены ЕС был предоставлен Сербии ещё в марте 2012 года, официально переговоры о вступлении страны в это сообщество начались в декабре 2015 года. Александр Вучич обещал завершить все шаги по евроинтеграции до 2019 года. Кстати, именно этим сербские власти объясняли проведение досрочных парламентских выборов, которые состоялись в нынешнем, а не в 2018 году. Тот же Вучич говорил, что стране нужны «четыре стабильных года» для решения всех вопросов по вхождению в Евросоюз.
Формально, для присоединения Сербии к ЕС должны быть проведены консультации по 35 главам для приведения законодательства страны в соответствие с европейскими нормами. Фактически же, всё зависит от воли Брюсселя и ведущих игроков ЕС. Недаром Йоханнес Хан в июле 2016 года говорил, что процесс вступления Сербии в Евросоюз не имеет временных ограничений. Во многих странах ЕС растёт популярность евроскептиков, ставящих под вопрос не только расширение, но и существование союза в его нынешнем виде. И всё же вступление Сербии в Евросоюз может стать реальностью. Но произойдёт это, конечно, по правилам Брюсселя, который добьётся от Белграда максимального количества уступок.