Наталья Кожина, АиФ.ru: Анатолий Александрович, многие теракты на территории Турции власти страны долгое время списывала на курдов, но в этот раз премьер-министр страны заявил, что скорее всего взрыв в Стамбуле — дело рук боевиков ИГ. Как вы считаете, почему?
Анатолий Вассерман: Проблема заключается в том, что президент Эрдоган заявил о готовности совместно противодействовать терроризму. Но специалисты немедленно напомнили, что трактовка самого понятия «терроризм» в Турции несколько иная, чем, например, в России, к которой турецкий лидер и обратился. Анкара считает террористами курдские организации, которые по сути занимаются противодействием силовому давлению на них турок. Страна в принципе отрицает само существование курдского народа. Любые попытки добиться культурной автономии, т.е. учиться и разговаривать на своем родном языке, воспринимаются властью как экстремизм.
Но в данном случае стиль действия абсолютно не свойственен курдам, поскольку они устраивают теракты против представителей силовых структур. Кроме того, сейчас Турции важно показать, что она признает террористами тех, кого признает весь мир. Иначе бессмысленно говорить о совместной борьбе, выступать с обращениями к Российской Федерации. Напомню, что первопричиной удара Турции по нашему самолету было то, что Москва успешно действовала против ИГ. У Анкары, в том числе непосредственно у семьи президента, были очень выгодные деловые связи с боевиками. Теперь, чтобы добиться внимания России к своим извинениям, Турция должна подкрепить их не только словом, но и делом. На этом фоне турки признали очевидный факт — террористические действия против мирных людей ведут не курды, а «Исламское государство».
— Вы сейчас упомянули о связи Турции с ИГ. Не является ли данный теракт следствием политики Эрдогана в Сирии и его заигрываний с боевиками?
— Означают ли взрывы в Стамбуле, что сейчас Турция окажется под угрозой боевиков ИГ?
— Конечно, до теракта в аэропорту боевики не были угрозой для Турции, а были бизнес-партнерами многих влиятельных деятелей страны. Но и сейчас, на мой взгляд, они не станут для нее реальной угрозой, просто потому, что у «Исламского государства» не хватит на это сил. Они и так борются с большим количеством стран. Боевики могут пригрозить Турции, но если она на эту угрозу не обратит внимания, то сделать что-то серьезное ИГ вряд ли сможет. Объем деятельности боевиков не так уж велик. Основной источник финансирования иссякает — это та самая украденная в Ираке и Сирии нефть. Раньше они могли перепродавать ее по дешевке в Турцию. Пусть не за полцены, а за четверть, но этого хватало на финансирование многих проектов. Теперь такой возможности нет, а значит, вербовать боевиков будет значительно сложнее. Весьма вероятно, что скоро ИГ будет просто нечем и некем воевать. Полагаю, что если они занялись терактами на территории своего еще недавнего союзника, то, скорее всего, ИГ уже исчерпало большую часть ресурсов для сопротивления.
— Как может измениться политика Эрдогана в отношении сирийского вопроса после атаки боевиков?
— Боюсь, что стратегические цели Эрдогана в отношении Сирии вряд ли когда-нибудь поменяются. Они вытекают из фундаментальных свойств провозглашенной им идеологии. Но вероятно, что какие-то тактические изменения все же будут. Он может продолжить торговлю с тем же ИГ, но осторожней начнет относиться к отправке собственных вооруженных сил на сирийскую территорию. Может перестать требовать немедленной отставки Асада, на которой настаивает в настоящий момент, а начнет использовать риторику в американском стиле — пока Асад не уйдет, мира не будет. При этом никаких собственных, активных действий для свержения президента Сирии турецкий лидер предпринимать так же не будет т.д. Да, политика станет несколько умеренной, хотя и останется нацеленной на возрождение прежней роли турок во всем ближневосточном регионе.