С начала российской спецоперации на Украине западные санкции сыпятся на нашу страну, как из рога изобилия. Ограничения и запреты вводят страны и международные организации, они носят секторальный, точечный и персональный характер. Один Евросоюз уже ввел восемь пакетов санкций. На этом фоне отмена или смягчение санкций выглядит невероятным событием, тем не менее это очевидный факт.
Американский прагматизм
Застрельщиком выступило правительство США. Оно выпустило еще 24 марта генеральную лицензию, снимающую введенный ранее запрет на импорт российских удобрений, медтехники, лекарств, пищевых добавок, витаминов и кормов для животных. Все эти товары были признаны жизненно необходимыми, поэтому выведены из-под действия санкций.
А 8 апреля Минфин США выпустил разрешение на поставки в Россию любого оборудования и программного обеспечения, связанного с интернетом. В документе размытые формулировки и мало конкретики. «Допускаются все операции, производимые в обычном порядке и необходимые для получения или передачи телекоммуникаций с участием России», — говорится в нем. Причины ослабления санкционного режима в этом случае не раскрывались.
Следующую лицензию финансовое ведомство США выпустило 5 мая. Она разрешила россиянам, используя американскую юстицию, подавать и оспаривать права на интеллектуальную собственность, патенты, товарные знаки и авторские права. И наоборот, американцам разрешены аналогичные действия в российской судебной системе. Официального объяснения не было, по мнению участников этого рынка, в первую очередь власти США стремились дать возможность своим корпорациям защищать свои интересы в российских судах без нарушения санкционного режима.
Российский финансовый сектор подвергся массированной атаке блокирующих санкций. Но в апреле американский Минфин выпустил лицензию, позволяющую вести дела со Сбербанком, Альфа-банком, ВЭБом и рядом других наших финансовых институтов, при условии, что сделки касаются энергоносителей. Изначально срок действия лицензии истекал 24 июня, но ее продлили до 5 декабря, то есть до даты вступления в силу европейского эмбарго на российскую нефть. Но 11 ноября в Вашингтоне неожиданно продлили действие этой лицензии сразу до 15 мая. Видимо, все же без энергоносителей из России миру будет трудно справиться с экономическими трудностями.
Необычайно благосклонен американский Минфин оказался в отношении нашей гражданской авиации, сняв запреты на техническое обслуживание самолетов, принадлежащих российским авиакомпаниям. Правда, с оговоркой — лайнеры должны быть зарегистрированы за пределами РФ. Эксперты считают, что такое решение было пролоббировано лизинговыми компаниями, заинтересованными в сохранении рыночной стоимости Boeing, Airbus и Bombardier, сданными ими в аренду авиакомпаниям из России.
А что в Европе?
Евросоюз, глядя на заокеанский пример, решил помочь своим лизинговым компаниям, и 8 апреля разрешил российским авиакомпаниям платить по договорам за те самолеты из их парка, которые находятся в финансовом лизинге у европейских компаний. Правда, еще 1 апреля президент РФ Владимир Путин подписал указ о переводе таких выплат в рубли, но, видимо, европейским лизинговым компаниям очень нужны были деньги, и валюта платежа уже не имела значения.
Лондонская биржа металлов (LME) после месячных раздумий 12 ноября решила не запрещать торговлю продукцией российских металлургов и объяснила это заботой о клиентах. И биржу можно понять — алюминий, произведенный в РФ, занимает 6% мирового рынка, никель — 17%, а палладий — 40%.
Частным проявлением смягчения санкционного режима стала доставка российского груза на Шпицберген, чему препятствовала, ссылаясь на санкции, Норвегия. В нашей Думе пригрозили разорвать договоры с Норвегией, касающиеся разграничения территорий в Баренцевом море, что, учитывая шаткий статус Шпицбергена, явно не в интересах этой скандинавской страны. В результате до денонсации соглашений дело не дошло. Чиновники в Осло засучили рукава, и наш груз благополучно прибыл в место назначения — российский поселок Баренцбург на архипелаге Шпицберген.
Заметным событием в области спорта стало решение арбитражного суда Международной федерации санного спорта (FIL). Он 8 апреля разрешил российским спортсменам выступать на любых соревнованиях без каких-либо ограничений, так как спорт вне политики. Правда, сама федерация не торопится выполнять решение собственного арбитража, но, как говорил классик, лед тронулся. Это, похоже, тот случай, когда санкционный режим смягчили не для собственной выгоды, а на основе права.
Нельзя обойти внимаем и согласие ЕС на транзит грузов по ее территории в Калининград. Москва твердо пообещала жесткий ответ на угрозу запрета транзита, и в Брюсселе с некоторыми оговорками согласились на право России самостоятельно регулировать грузопотоки между своими субъектами.
Перерастут ли отдельные случаи смягчений запретов в тенденцию, объясняет старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Александр Камкин: «Международные санкции — это один из жестких инструментов нетарифного регулирования внешней торговли со стороны западных стран. И все разовые послабления работают в пользу государств, их вводивших.
Например, наши производители удобрений поставляли свою продукцию и в Австралию, и в европейские страны, и в США. И этим странам выгодно продолжать получать от нас удобрения, это поможет им сдержать рост цен на продовольствие.
Да, эти исключения и в нашу пользу работают, в конечном счете нам тоже выгодно продавать свои товары на внешних рынках. Но, применяя их, западные страны прежде всего хотят обезопасить себя, свои экономики.
Все послабления — это такие точки минимального согласия в очень сложном диалоге России с коллективным Западом. Пока сложно сказать, получит ли этот процесс продолжение. Наша обоюдная взаимозависимость не так уж и мала, в ближайшее время такие точечные соглашения вполне вероятны. Но системного смягчения или даже снятия запретов ждать не приходится. Наоборот, ЕС ввел очередной, уже восьмой пакет антироссийских санкций, пока даже признаков разворота санкционной политики нет».