«Советское время было временем максимального могущества Российской империи за всю историю её существования».
Писатель, философ Михаил Веллер:
Согласно опросу, проведённому «Левада-центром» (ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА), 43% граждан РФ считают события августа 1991 г. трагическими и «гибельными» для страны, и это исторический максимум за всё время наблюдений (с 1994 г). Созвучны с этими цифрами и данные ВЦИОМ. По словам руководителя практики политического анализа ВЦИОМ Михаила Мамонова, 67% опрошенных жалеют о распаде Союза. А 66% респондентов ответили, что хотят жить при социализме, имея гарантированные зарплаты, пенсии, жильё без ипотек, работу. Более того, значительная часть опрошенных поддерживает установку в стране памятников Сталину, а фраза «Сталина на них нет» звучит всё чаще. О дефиците, очередях и талонах вспоминают лишь 4% опрошенных. Почему нынешний дефицит справедливости оказался острее, чем существовавший в советские времена дефицит колбасы и туалетной бумаги?
Пусть мало, но по справедливости
Прежде всего необходимо определить, что такое справедливость. Это не сплошная уравниловка, а такие отношения между людьми — моральные, материальные, правовые, когда максимальное количество человек получает от этого максимальную выгоду, максимальный доступ к благам, максимальную возможность счастья. И человек меньший кусок, но со справедливостью, воспринимает с несравненно большим удовлетворением, чем здоровенный кусок, но в условиях несправедливости.
«Надо построже»?
Споры о фигуре Сталина не затихают все 30 лет постсоветской России.
1100 лет нашей многострадальной истории показали, что Россия всегда жила под деспотом. Назывался ли он великий князь, царь, генсек или президент — это всегда было авторитарное правление. И если из аморфного, свободного, постреформенного состояния здесь неизменно складывается авторитарный строй, приходится делать вывод, что в ментальности народа, в его мировоззрении, в привычках есть черты, которые позволяют идти во власть именно таким людям, которые к ней приходили. И в этом плане — да, народ имеет то правительство, которого он заслуживает. Не по своим моральным качествам, не по своему трудолюбию, а по своим, я бы сказал, качествам социальным.
При таком запросе общества царь должен быть справедлив, но строг. Бдеть неусыпно о благе народа и державы, но быть беспощадным к боярам, которые раскрадывают страну и угнетают простых людей. И вот Сталин — не реальный Иосиф Виссарионович Джугашвили, фигура сложная, с пёстрой биографией, а некий мифологический Сталин, мудрый, неусыпно работающий, строгий и справедливый, — ложится в этот канон. Сталин, фигурирующий сегодня в ответах на вопросы социологов, — это архетип русского самодержца.
1100 лет самодержавного строя, где государство было всегда, от начала и посейчас, отчуждено от народа, сформировали человека, который, во-первых, полагает, что, по Жванецкому, «сколько у государства ни воруй, своего всё равно не вернёшь». Во-вторых, задаётся вопросом: почему у трудяг на шее вечно оказываются чиновники? В-третьих, уверен: кто выше, тот имеет больше и всегда прав. Всё это укладывается в жизненную философию: хапай своё, сколько можно, отлынивай от тяжёлого труда и устраивайся получше. «Да, мы такие, с нами надо построже», — слышал я от самых разных людей в самых разных концах Советского Союза в 60—70—80-е годы. Сегодня же, рассуждая про необходимость жёсткой руки, говорящий, скорее всего, имеет в виду, что тот самый мифологический Сталин экспроприирует олигархов, обер-воров расстреляет, а остальных воров сошлёт на Колыму. И дальше будет грозная уважаемая держава и социальная справедливость. Народ во все века рассказывал сказки про золотой век...
Было чем реально гордиться
Ещё осенью 1991 г. я говорил: пройдёт время, и Советский Союз будет восприниматься в русском национальном сознании всё более и более славной, сияющей и могущественной державой — как Древний Рим для итальянцев и всего мира. Потому что это было время наибольшего могущества Российской империи за тысячу с лишним лет её существования. Потому что наш Военно-морской флот бункеровался в Индонезии, лодки базировались на Александрию в Средиземном море, на Кубу везли наши ракеты, социалистический лагерь был могуч. А уж когда ещё и с Китаем дружили — о чём вы говорите! И советские атомные подводные крейсера плыли по всему Мировому океану, и в космосе мы первые, и луноход, и так далее. Было чем гордиться!
А при Хрущёве, когда стали массово строить дома, когда народ жил действительно лучше с каждым годом, то, конечно же, Советский Союз воспринимался как нечто замечательное. Что пройдёт, то будет мило, как сказал классик. Поскольку золотого века сегодня нет, в перспективе его тоже не просматривается (в отличие от советской эпохи, хотя уже в 1960-е над коммунизмом смеялись даже школьники), таким образом наш золотой век оказался сзади. Наш золотой век — это прекрасная страна, которая похожа на кинофильм «Цирк», где физкультурники в белом маршируют по Красной площади и поют «Широка страна моя родная». Где комсомольские стройки, где своим трудом, где колонны тракторов, где кубанские казаки покупают в свой клуб рояль и едут в шёлковых косоворотках... Потому что люди склонны верить не в то, что было на самом деле, а в тот образ, который для них создан — пропагандистами, журналистами, кинематографистами.
А если бы герои были другие?
Что же касается возможности сохранить или вернуть Советский Союз, я всегда придерживался и придерживаюсь точки зрения: если бы СССР политически мог быть заморожен в состоянии весны 1991 г., когда на референдуме большинство населения проголосовало за сохранение Союза, но республикам при этом были бы даны гораздо большие экономические и политические свободы при сохранении единого политико-экономического и более-менее единого культурного пространства, от этого выиграли бы все — и славяне, и Закавказье, и Средняя Азия. Но когда в империи начинают преобладать центробежные силы, то разваливающееся уже не удержишь. Но это — отдельный разговор.
Я принадлежу к тем немногим, которые категорически не согласны с тем, что история не имеет сослагательного наклонения. «Не имеет сослагательного наклонения» означает: всё предопределено, судьба, рок, фатум, от людей никогда ничего не зависит. Эдак можно вообще ничего не делать — пускай волна несёт на берег, пускай кривая вынесет на вершину. Да нет, от людей многое зависит — и от масс, и от великих личностей.
И если представить, что в ГКЧП оказались бы не какие-то политические реликты с трясущимися руками, а сильные, умные, грамотные, властные люди, — разумеется, всё могло бы сложиться совершенно иначе. Представьте себе: за столом ГКЧП сидят товарищи Ленин, Троцкий, Дзержинский, Антонов-Овсеенко... Но история, которая 70 лет воспитывала преданных, послушных, нерассуждающих идиотов, оставила только таких. Вот каким был конечный результат Советского Союза — государства, о котором теперь остаётся только вспоминать.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции