Федерализм в России и на Украине: проблемы и противоречия. Онлайн

Здравствуйте, уважаемые гости сайта АиФ.ru. Я рад тому, что у нас нашлось достаточное количество людей интересующихся темой федерализма. Давайте приступим к работе.

Вслед за многими специалистами я мог бы повторить, что Россия, оставаясь федерацией de jure, почти ни в чём не является сегодня федерацией de facto. До украинского кризиса слово «федерация» едва ли не исчезло из лексикона наших руководителей. В целом, федерализм в России можно считать «спящим институтом».

Ответ на первый вопрос — «не знаю»; на второй вопрос в части федерализма — а тема наша касается именно его — я уже отвечал.

Вопрос задан не слишком внятно, поэтому мне трудно на него ответить.

Поддерживаю вашу точку зрения.

Не следует, на мой взгляд, столь однозначно связывать расцвет коррупции с федеративным устройством; подлинная федерация означает рассредоточение власти и, следовательно, контроль различных властных этажей и структур друг над другом — а это препятствует коррупции. А вот деспотические и авторитарные режимы, практикующие персонализм и монополию на власть, как показывает мировой опыт, склонны к коррупции в большей степени.

Конфедеративных государств в мире сегодня нет, хотя межгосударственные объединения конфедеративного типа имеются. США, безусловно, федеративное государство — более того, это такая федерация, где на протяжении последнего столетия укрепляется федеральный центр. Украина едва ли станет конфедерацией, поскольку конфедерация — это переходная форма: от неё идут либо к федерации (как это было в самих Соединенных Штатах в конце XVIII столетия, когда на протяжении нескольких лет страна преобразовалась из конфедеративного союза в федеративный союз), либо к независимости. Определение конфедерации не даю — его можно посмотреть в энциклопедии.

Мне представляется, что в данном случае федерализация могла бы послужить смягчению кризиса. Что касается самостоятельной внешней политики для регионов, то это в федерациях не практикуется, но зато федеративное устройство с присущим ему представительством всех субъектов в центральных органах власти позволяет делать внешнюю политику более сбалансированной и консенсусной, приемлемой для всех.

Мне кажется, всякая федерализация будет эффективна только в том случае, если её источником выступает суверенная воля самого народа того или иного государства, выраженная принятыми в современной демократической политике способами. Новейшая история знает лишь один пример, когда федерализация была навязана иностранными войсками — это Германия в 1945 году. Но тогда, как известно, имели место совершенно особые и уникальные обстоятельства.

Нет, я не считаю, что в 1990-е годы наша страна стояла на грани распада. Просто на фоне выстроенной за последние десять лет вертикали власти очень выгодно представлять недавнюю историю именно так.

Слабо проявляя свою федеративную природу в политической и социально-экономической практике, Россия, тем не менее, остается федерацией de jure, то есть имеет федеративную Конституцию. Так вот, в этой Конституции нет никакого упоминания о федеральных округах. Отсюда и ответ на Ваш вопрос.

Федерализация для Украины — это метод сглаживания внутренних противоречий и способ сохранить страну в её нынешних границах. Федерализация того или иного государства не имеет отношения к братоубийственным войнам. А вот недостаток федерализма — имеет, причём иногда самое прямое.

Политические элиты некоторых молодых государств, образовавшихся на месте бывшего Советского Союза, изначально воспринимают федерализм с подозрением, поскольку усматривают в нём признак слабости, а не силы. Им кажется, что для нации с неокрепшей государственностью идея разделённого суверенитета — а именно она лежит в основе федерализма — вредна: ни одного кусочка суверенитета нельзя уступать, поскольку иначе независимость, полагают они, окажется пустым звуком. Проблема заключается в том, что сохранение целостности большого государства требует именно уступки части его суверенитета населяющим его меньшинствам. Федерализм эффективен именно потому, что сочетает самоуправление с разделённым правлением. В своё время эта неготовность делиться властью с теми, кого меньше, очень пагубно отразилась на территориальной целостности Грузии. Её власти упорствовали в том же заблуждении, какое сегодня разделяют новые власти Украины.

Федерация — это эффективный инструмент для гармонизации сложносоставных, многонациональных, лингвистически разнообразных обществ. Если Украина решит, что ей стоит преобразовать себя в федерацию, то, разумеется, преобладание того или иного языка будет учитываться в административной нарезке субъектов. Кстати, не стоит забывать, что опыт учёта подобного разнообразия у постсоветской Украины уже был: в политико-правовом смысле Республика Крым, согласно украинскому законодательству, прежде обладала автономным статусом.

Надеюсь, это произойдёт в 2016 году. Это будет рассказ о приключениях федеративной идеи за пределами Европы.

Мне кажется, рассуждения о возможном развале другого государства в том духе, который присущ компьютерным стратегическим играм, не очень уместны. Кроме того, это вопрос не ко мне — геополитика меня не слишком волнует.

Совершенно верно — федерализм — не универсальная волшебная палочка, и одним обществам он более рекомендован, нежели другим. Когда же мы удивляемся тому, отчего в Европе так мало федераций, стоит иметь в виду, что назначение федерализма вовсе не в том, чтобы в каком-то обществе воцарился рай. Федерализм нужен для того, чтобы в отношениях между населяющими его группами не восторжествовал ад. То есть, федеративный дизайн — плод необходимости, а в Европе такая необходимость есть далеко не везде. Впрочем, новейшее развитие Великобритании, Испании, Италии свидетельствует о том, что потенциал федерализма ещё будет востребован европейскими политиками. Наконец, не будем забывать о том, что сам Европейский Союз представляет собой объединение с сильно выраженными федеративными чертами.

Нет, я так не считаю, ибо в современном мире практически все государства от кого-нибудь, да зависят. Между тем, принцип национального суверенитета и вестфальскую систему никто не отменял, невзирая на всю глобализацию, о которой так много говорят. Поэтому давайте уж пока по старинке.

Конфедеративная схема мне кажется нежизнеспособной – особенно для такого молодого и не слишком устоявшегося государства, как Украина. Кроме того, начинать такие эксперименты с федерации гораздо проще.

Одно из назначений федерализма в том, что он позволяет тем, кого меньше, в ограниченных вопросах и сферах чувствовать себя большинством. В этом смысле правильно функционирующая федерация благоприятствует национальным меньшинствам.

По моему мнению, стрессы, которые переживаются сегодня целым рядом европейских государств, а также подъем движений за самоопределение в уже сложившихся, казалось бы, nations-states, заставят уделять вопросам федерализма более пристальное внимание. У каждой страны тут свои вызовы – на севере Италии одни проблемы, в Каталонии и Стране Басков другие, в Шотландии третьи. Но суть - одна и та же. И рецепты примерно одни и те же. Правда, если для Каталонии федерализация представляется уже запаздывающим решением, то для Ломбардии и Венето – вполне своевременным. Ответ на вопрос «когда» - весьма скоро. Потенциал федерализма – это его способность гармонизировать этнополитические отношения, предоставляя той или иной группе или территории возможность чувствовать себя самостоятельной, не покидая государственного целого. Что касается России, то федерализм у нас и сейчас востребован, в особенности национальными республиками, что не позволяет унитаристам полностью от него отказаться.

Спасибо, будем писать!!!

Разумеется, нет. Гораздо чаще федерализация помогает избежать опасности развала сложно устроенной и разнообразной страны. Впрочем, многое будет зависеть от правил игры, которые по согласованию сторон будут действовать в федерации.

Нет, пока таких сдвигов я не наблюдаю, но они неизбежны, поскольку централизация, по-видимому, достигла своего предела. Тихая передача в регионы многочисленных новых полномочий – хорошее тому свидетельство.

Вы, возможно, и успели - вопрос в том, успею ли я ответить на столь обширный вопрос))) Ответ слишком сложен, поскольку тут действует множество факторов, и обсудить их все мы не сможем. Кстати, история провалов федералистской схемы впечатляет - от многих федеративных союзов сегодня не осталось и следа. Но, с другой стороны, федерализм обычно выбирают не от хорошей жизни: его выбирают из-за того, что без него вообще ничего не получается, все разваливается. Это - не выбор из прихоти, это выбор из неизбежности.