Ежегодно Фонд президентских грантов поддерживает тысячи социально значимых проектов. Инициативы, направленные на оказание помощи людям с ограниченными возможностями здоровья, и людям, пребывающим в тяжелой жизненной ситуации, охрану семьи, материнства, отцовства и детства, пропаганду здорового образа жизни, сохранение исторической памяти, решение экологических проблем или защиту животных, реализуются на территории всех 89 регионов нашей страны.
На полях Петербургского международного экономического форума мы решили побеседовать с представителями организаций, которые неоднократно получали президентские гранты. Исполнительный директор ассоциации «Аутизм-Регионы» Ксения Афанасьева и директор благотворительного фонда «Белый Ирис» Ольга Шитова рассказали о том, на что именно их организации получают финансирование от президента, к каким результатам приводит их работа и что нужно сделать другим некоммерческим организациям, чтобы получить грант.
В свою очередь, руководитель департамента обучающих программ Фонда президентских грантов Анна Никифорова рассказала о проектном мышлении, которого в фонде ожидают от участников конкурсов, и о том, зачем вообще фонд раздает гранты.
— Ваша организация получила уже несколько грантов. Насколько Вам комфортно работать с таким источником финансирования? Что Вы делаете на эти средства?
Ольга Шитова: Я руководитель благотворительного фонда сохранения культурного наследия «Белый Ирис», и мы занимаемся сохранением сельских храмов. Практически весь наш бюджет составляют пожертвования неравнодушных граждан и гранты, большая часть этих средств — поддержка Фонда президентских грантов, в конкурсах которого мы участвуем с 2018 года.
Например, в селе Аксиньино Веневского района Тульской области есть уникальный храм Спаса Нерукотворного Образа. Он необычен в первую очередь тем, что завершается белокаменной фигурой архангела Михаила и этим привлекает внимание. Церковь находилась в заброшенном состоянии. И в 2016 году мы решили помочь местным жителям привести ее в порядок.
Первый наш шаг был понять, какие необходимо провести работы, чтобы храм ожил и к нему потянулись люди. В серии проектов с 2018 по 2020 год, поддержанных президентскими грантами, мы смогли разработать проектную документацию, провести консервационные работы, сделать временную кровлю, провести культурно-исторические мероприятия. В итоге на сегодняшний день в храме уже начались службы, к нему активно каждые выходные приезжают туристы, а местные жители, которые как раз и выступали добровольцами нашего проекта, его опекают, прибирают территорию.
— Насколько большой был получен грант?
— О. Ш.: Достаточный, чтобы выполнить те работы, которые мы наметили в рамках проекта. Каждый раз суммы разные. В этот раз у нас был грант на 9 миллионов рублей. В рамках этого гранта мы выполняли как работы по консервации храма, так и еще мероприятия, которые были направлены на популяризацию этого места и на оживление этой территории.
— Вам хватило на все Ваши идеи?
О. Ш.: На все идеи ресурсов никогда не хватит. Как раз очень важно, что президентские гранты дают не на идеи, а на конкретные проекты — от сих и до сих. Естественно, что ты планируешь мероприятия в проекте таким образом, чтобы хватило на все необходимое.
— Вы сказали, что храм ожил — у него появляются другие источники финансирования для его реставрации?
— О. Ш.: Кружку мы не ставим, но у нас есть пожертвования, мы же благотворительный фонд. У нас есть свой сайт, на котором размещены все наши храмы, на которые мы собираем деньги. Мы проводим много мероприятий по привлечению средств из разных источников. И, кроме грантов, у нас, конечно, есть еще частные пожертвования и пожертвования бизнеса.
— Чем еще занимается фонд?
— О. Ш.: Сейчас также с использованием президентского гранта мы реализуем проект «Хранители наследия», в рамках которого нам удалось объединить 23 инициативные группы из 14 регионов нашей страны. Все они занимаются восстановлением разрушенных храмов. Мы проводили образовательные мероприятия, онлайн-занятия, приглашали их в Москву, где делились своим опытом, как проводить работы на объектах, чтобы их сохранить. И на сегодняшний день 23 объекта находятся в надежных руках. И на них начались также сохранные работы по их спасению.
— Обратимся к другой участнице нашей дискуссии. Ксения Афанасьева, исполнительный директор ассоциации «Аутизм-Регионы». Расскажите о Вашей работе.
— Ксения Афанасьева: Мы работаем для того, чтобы каждый человек с аутизмом в нашей стране получил помощь или поддержку в той степени, в которой он нуждается. Еще очень важно, чтобы эта помощь была бесплатна, доступна, рядом с домом, а еще — на протяжении всего жизненного маршрута: от постановки диагноза до жизни самостоятельной.
— Что именно Вы делаете, чтобы этого достичь?
— К. А.: У нас есть пять ключевых направлений: это жизненный маршрут, диагностика, постановка диагноза, образование, подготовка к взрослой жизни и жизнь в обществе. И внутри каждого направления мы реализуем отдельный проект. Очень важно, чтобы дети с аутизмом не сидели дома, а если они дошкольного возраста, то имели бы возможность ходить в детский сад. Поскольку ассоциация — это большое сообщество, в которое входят 75 организаций из 28 регионов нашей страны, нам важно было сделать простой и понятный проект, который легко масштабировать нашим коллегам. Например, проект «Ресурсная группа» — в нем мы описали модель, что нужно делать, чтобы ребенок с аутизмом дошкольного возраста не сидел дома, а вместе со сверстниками посещал детский сад. Апробировали эту модель благодаря первому проекту «Ресурсная группа» в 5 регионах, поняли, что нужно доработать и куда можно расти. Открыли еще 5 новых ресурсных групп. Дальше — ресурсный класс для детей школьного возраста. И тут такой же подход: было 5 ресурсных классов на старте, сейчас 140 классов поддерживается благодаря ассоциации. Теперь переходим к следующему этапу — подготовке к взрослой жизни. Что нужно сделать, чтобы подросток с аутизмом, который подходит к 9-му классу, дальше не стал снова сидеть дома?
— Как Фонд президентских грантов находит таких вдохновленных людей? Как Вы принимаете решение о том, кому именно дать грант? Спросим об этом Анну Никифорову, руководителя департамента обучающих программ Фонда президентских грантов.
— Анна Никифорова: самое ценное в моей работе то, что нам не нужно искать таких людей. Вдохновленные люди, несущие в мир добро, приходят в фонд сами. Так устроен конкурс президентских грантов — два раза в год, с 1 февраля по 15 марта и с 1 сентября по 15 октября, фонд принимает заявки.
И сейчас я искренне рада, что здесь, в студии Аргументов и фактов, присутствуют мои прекрасные коллеги, представители некоммерческих организаций-грантополучателей. И еще очень важно для меня, что это выпускники программы школы «НКО. Трансформация» Ксения Афанасьева и Ольга Шитова.
Что касается поддержки Фондом президентских грантов социально значимых инициатив — экспертам, которые принимают решения, важно очень четко понимать, какой результат от того или иного проекта ожидается, к какому времени он ожидается, какие конкретные позитивные изменения в жизни людей произойдут, если поддержать именно этот проект.
Слово «проект» тут ключевое. Фонд поддерживает не идеи, не организации и не прекрасных, умных и добрых людей. Фонд создан для поддержки проектов. А проект — это комплекс мероприятий, направленный на достижение заранее запланированного результата за определенный период времени.
Еще важно отметить, что цель фонда — не раздать побольше (или поменьше) денег и даже не количество поддержанных проектов. Для нас важно количество успешно реализованных проектов, таких, которые реально изменили жизни людей к лучшему.
— А как вы оцениваете успешность? Были руины, стал красивый храм? Не было методики организации ресурсного класса — появилась методика? Причем вам ведь нужно оценить будущую успешность, ведь на этапе запроса денег самого проекта еще нет.
— А. Н.: Здесь как раз очень важно понять наш подход: социальный проект — это не восстановленный храм и не отработанная методика, а это конкретное число людей, у которых жизнь поменяется к лучшему. Каждая некоммерческая организация — участник конкурса, когда подает заявку на грант, указывает, к каким конкретным количественным и качественным результатам она стремится в ходе его реализации. Участники конкурса должны убедить экспертов в том, что та проблема, которую они собрались решать на средства гранта, действительно актуальна для конкретных людей на конкретной территории, и четко показать, к каким изменениям в жизни приведет реализация проекта, если его поддержать. Это и есть проектный подход, следуя которому работаем и мы сами. И ждем того же от грантополучателей.
— Отражается ли такой подход на других сферах Вашей жизни?
— А. Н.: Безусловно, проектное мышление становится частью жизни, и ты автоматически это используешь во множестве бытовых ситуаций. Запланировать командировку, поехать отдыхать, сделать ремонт в квартире. Это все — проекты. У них есть дата начала и дата завершения. Есть цель, есть расчет ресурсов, необходимых для достижения цели. Когда так раскладываешь, сразу понимаешь, что тебе нужно сделать, какие нужны для этого шаги, чтобы это все было оптимально, экономно, качественно и быстро.
— А у Вас, Ксения, какой опыт?
— К. А.: У меня точно такой же опыт. Я могу сказать, что очень многие изменения в моей жизни, глобальные, — это некая проектная деятельность, когда я понимаю, куда я хочу идти, какой результат я хочу получить в итоге. Когда я вижу, какие у меня есть препятствия на этом пути, и разрабатываю план мероприятий, чтобы их устранить, и ищу ресурсы, чтобы это все реализовать.