Масштабная госпрограмма, направленная на развитие отечественного рыболовецкого судостроения и получившая негласное название «квоты под киль», отчаянно буксует. Она была принята в мае 2017 г., рассчитана на 15 лет. Сейчас должен начаться ее второй этап, но итоги первой пятилетки, увы, не радуют.
Главная проблема — срыв корабелами графика поставок новых траулеров. Верфи признают задержки, но объясняют их пандемией, нынешними международными санкциями и прочими сложностями. При этом основы программы были заложены федеральным законом № 249 от 2016 г., а практический старт дало постановление правительства № 633 от 2017 г. То есть и до пандемии, и до нынешних санкций.
В чём суть программы «квоты под киль»?
С введением этой госпрограммы 20% от всех квот на вылов морепродуктов становятся «инвестиционными». Каждая рыболовецкая компания, обладающая такими квотами, автоматически обязалась в течении 5 лет заказать для себя новые траулеры и краболовы на российских верфях и/или построить на берегу рыбоперерабатывающие предприятия.
Упрощенно идея выглядит так: хочешь ловить рыбу — купи российское рыбопромысловое судно. И это сработало. Рыбаки, влекомые естественным желанием получить прибыль, скупали все выставленные на аукцион квоты на вылов рыбы, включая и инвестиционные, не страшась никаких обременений. В итоге, в рамках программы, по данным Рыболовства, по состоянию на январь 2022 г., на российских верфях было размещено заказов на строительство 58 новых рыболовецких судов на общую сумму 190 млрд руб. Из них 30 для самого крупного в нашей стране рыбохозяйственного бассейна — Дальневосточного, и 28 — для Северного. Кроме того, было инициировано 24 проекта в области рыбопереработки общей стоимостью 7,3 млрд руб. Находящиеся в коматозном состоянии отечественные верфи гражданского судостроения восстановили подзабытые навыки, смахнули паутину с эллингов и принялись бодро закладывать корпуса новых судов.
В радужную картину реанимации рыболовного судостроения и рыбопереработки яркой краски добавила еще и статистика вылова морепродуктов. За 2021 г. валовый улов в России составил рекордные 5,05 млн тонн, что на 8% больше, чем в 2017, когда стартовала программа. Отечественные рыбаки насытили внутренний рынок, Россия стала одним из крупнейших мировых экспортеров рыбы и морепродуктов. По данным ФТС, за 2021 г. наши рыбопромысловые компании поставили свою продукцию в 67 стран мира на сумму 5,9 млрд долларов США. Эти достижения вполне можно объяснить благотворным эффектом новых, технологичных и производительных рыболовецких судов, построенных на российских верфях, и сменивших отживший свой век убогих сорокалетних посудин.
Кто виноват и что делать?
Новые рабочие места на верфях, возрожденная береговая рыбопереработка, больше доступной рыбной продукции на столах россиян... Остается лишь сожалеть, что реализация столь успешной программы споткнулась о санкции. До 70% комплектующих в производстве судов — импортные поставки, попавшие под ограничения или запрет. Импортная составляющая вполне объяснимо и привела к срыву графика поставок судов.
Вроде бы виновных нет, так сложились обстоятельства. Если бы не одно «но». Первые суда в количестве 5 штук корабелы должны были передать рыболовам в 2019 г., а по факту было передано лишь 2 судна. В 2020 г., согласно заключенным договорам, верфи должны были передать уже 12 судов, но рыболовы получили всего 3, а в 2021 г. и вовсе одно-единственное. За все время действия программы было принято к эксплуатации всего 6 новых судов. Это ничтожно мало, например, только промыслом сельди и минтая у нас занимаются примерно 360 судов различного водоизмещения.
Получается, кораблестроители переоценили свои силы — существенные отставания от графика сдачи судов начались еще в 2019 г. А восьмипроцентный рост фактического улова в России за период 2017-2021 гг обеспечен исключительно усилиями рыбопромысловых компаний. Государство же, инициировавшее программу «квоты под киль», из года в год наблюдало нарастающее отставание корабелов от графика, но не реагировало, хотя все возможности для этого были. Тем более, что самые крупные заказы получили предприятия, входящие в государственную Объединенную Судостроительную Компанию (ОСК). Например, со стапелей ПАО «Северная верфь» должны сойти 14 судов, ПАО «Выборгский судостроительный завод» — 6, АО «Адмиралтейские верфи» — 6.
Что говорят участники процесса?
Приведет ли срыв графика поставок судов к провалу или это лишь временная заминка на длительном пути? АиФ.ru выяснил это у непосредственных участников программы — чиновников, судостроителей и рыбопромысловых компаний.
Алексей Осинцев, Президент Ассоциации судовладельцев рыбопромыслового флота (АСРФ):
— Программа «квот под киль» стала первым действительно эффективным стимулом инвестиций в отрасль, благодаря которому начато масштабное обновление флота. Без такого обновления в ближайшие годы большинство рыбопромысловых судов критически устареет. Уже сегодня средний возраст судов в Дальневосточном, Северном и Западном бассейне около 30 лет, а в Азово-Черноморском — более 35 лет. При этом, как показывает мировой опыт, срок безопасного и эффективного использования морских судов составляет 25–30 лет. Несмотря на то, что сроки строительства судов сдвигаются, ранее — в результате влияния пандемии, в сегодня — санкционных ограничений — программа не остановлена. В целях поддержки инвесторов принято решение о продлении на два года сроков реализации проектов строительства судов с использованием механизмов инвестиционных квот. По данным Научно-исследовательского финансового института при Минфине России за период 2018–2021 гг. в регионах предоставления инвестквот отмечена положительная динамика показателей по рыболовству и рыбопереработке: отмечен рост занятости, фонда оплаты труда, производства и реализации продукции. У верфей показатель «Капитал и резервы» увеличился в 24 раза, внеоборотные активы выросли в девять раз, оборотные активы — в пять раз, реализация продукции выросла в три с половиной раза.
Мы видим положительные результаты и поэтому уверены в необходимости продолжения программы.
Герман Зверев, президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ):
— Среди основных причин отставания от графиков строительства сами верфи выделяют недостаток стапельных мест и нехватку квалифицированных кадров. Сейчас добавилось санкционное давление на РФ: предприятия столкнулись с немотивированным отказом иностранных поставщиков от поставки заказанного и частично оплаченного оборудования.
По словам министра промышленности и торговли Дениса Мантурова, на состоявшемся 5 апреля совещании у президента России Владимира Путина, общий объём оборудования для строящихся рыбопромысловых судов, заказанного у зарубежных компаний, превышает 140 млрд руб. (в том числе уже оплачено 25 млрд). По оценке министра, с учётом введённых санкций необходимо перепроектирование многих строящихся рыбопромысловых судов: он предложил профинансировать из федерального бюджета такое перепроектирование в объёме 7 млрд рублей.
Первый этап инвестиционных квот ещё очень далёк до завершения, по оценкам специалистов, все запланированные в рамках инвестиционных квот 105 рыбопромысловых судов будут построены не ранее 2027 г.
Объединенная Судостроительная Компания (ОСК):
— Рыбопромысловый флот строится сегодня по 11 проектам (9 — рыбаков, 2 — краболовов), большинство из которых — иностранные. А это означает необходимость производства множества головных судов и адаптации проектов под требования Регистра судоходства. Сказалось и отсутствие опыта проектирования рыболовецких судов в российских КБ. Ранее на российских верфях суда такого класса не строились, а в советское время создание рыболовецкого флота было отдано на откуп странам СЭВ.
Все доработки отражались на процессе строительства. Заводы начинали строить одновременно головные и серийные суда с небольшой разницей по времени. Соответственно, проблемы, возникшие на головном судне, переходили на последующие. Росла и трудоемкость из-за большого объема переделок. В результате сроки сдачи заказов переносились. Иногда это происходило по желанию заказчика, вносившего изменения в уже согласованный проект.
ОСК, безусловно, продолжит свое участие в программе «квоты под киль». Запрос на обновление флота существует, при этом было бы правильно сделать долгосрочную программу, чтобы ОСК могла соотнести мощности российских верфей и реальные потребности обновления.
Стоит отметить, что в рамках реализации проекта заказчикам ОСК уже сдано 6 рыболовных и 2 краболовных судна, еще 6 судов на сегодня находятся в степени готовности более 90%. Влияние санкций чувствительно в части заказов, по которым недопоставлены импортные комплектующие, в связи с чем понадобится время на перепроектирование, изготовление и монтаж нового оборудования и пуско-наладочные работы.
В целом, корпорация получила новый для себя колоссальный опыт и новые компетенции, которые позволят еще лучше подготовиться ко второму этапу программы.
Федеральное агентство по Рыболовству:
— Многие рыбопромысловые компании винят судостроителей в срыве сроков поставок новых судов. Важно понимать, что проблемы есть, но, в отличие от авиации, у российского флота нет такого уровня зависимости от иностранных поставщиков. Российские верфи успели накопить необходимый опыт. В их распоряжении проекты судов, российские партнеры-проектанты, компетенции в области строительства рыбопромысловых судов нового поколения, предприятия-смежники, которые уже могут обеспечить импортозамещение основных агрегатов и оборудования.
Кто проведёт работу над ошибками?
Верфи борются с трудностями, власть в раздумьях, рыбаки тактично обходят острые углы. Очевидно, что здравая и эффективная госпрограмма, призванная не только возродить береговую рыбопереработку и рыболовное судостроение, но и оздоровить рыбопромысловую отрасль, насытить российский рынок качественными и недорогими морепродуктами, как минимум выбилась из графика. Рыбопромысловые компании выплатили судостроителям огромные авансы, а отдачи не получили. Конечно, санкции мешают, но, может быть, не стоит все промахи списывать на коронавирус или санкции, это уже становится плохим трендом. Возможно, прежде чем переходить ко второму этапу программы «Квоты под киль» корабелы, рыбаки и чиновники должны вместе проанализировать допущенные ошибки, и внести коррективы как в программу, так и, если понадобится, в отраслевое законодательство. Тогда мы сможем если не свести на нет ущерб от санкций, то хотя бы минимизировать его.