Суть трагедии такова. Вчера на границе Калужской и Орловской областей машина на трассе сбила молодого человека. С калужской подстанции скорой помощи выехала по вызову машина, но, не доехав до пострадавшего, повернула назад, предварительно вызвав скорую орловской подстанции. Однако эту машину молодой человек уже не дождался – умер…
Молодого человека безумно жаль, как жаль и сотни тысяч других людей, умирающих по чьей-то вине. И пусть меня простят читатели, но сейчас мне хочется поговорить не о погибших, а о живых, в частности о фельдшере калужской «скорой» – ее мне тоже очень жаль. Ее уволили. А за что? Вот вопрос.
Поскольку я не раз сталкивалась с подобными ситуациями, когда «скорая» ОБЯЗАНА работать только в рамках своей юрисдикции, могу с очень большой долей вероятности нарисовать картину случившегося на пути к пострадавшему.
Фельдшер с водителем ехали к месту ДТП. Честно ехали, и именно они ехали, поскольку калужская подстанция скорой помощи была ближе к пострадавшему. Ехали и высматривали место трагедии, поскольку наверняка не знали, где на трассе лежит пострадавший. Но вот они доехали до границы Калужской и Орловской областей (а пациента все нет…). Как вы думаете, что случилось в этом месте – на границе двух городов? Вполне возможно, что фельдшерица и предлагала ехать дальше искать на трассе сбитого человека, но это вряд ли. По сообщениям, на скорой она проработала 6 лет. Значит, уже грамотная, наверняка с такими случаями сталкивалась. Но даже если предположить, что предлагала ехать дальше, то водитель наверняка ей в ответ покрутил бы пальцем у виска, присовокупив фразу наподобие такой: «Ты чё, с ума сошла чё ли? Да меня сейчас любой гибддешник остановит и права отымет». И остановил бы, если бы заметил машину скорой с номерами другой области. Потому что есть такая инструкция…
Первый раз я столкнулась с этой жуткой и совершенно бесчеловечной инструкцией много лет назад. Моя приятельница, будучи беременной, проводила последние недели перед родами в Подмосковье – на свежем воздухе. И как всегда – вдруг! – у нее там «что-то началось».
Ее нужно было срочно перевозить в Москву, чтобы разобраться, что там «началось», а кроме того, и роддом и врачи были определены заранее и всю беременность ее вели и наблюдали. Никогда не забуду, как я с чиновником, который мог отправить московскую скорую в область, «бодалась» (именно бодалась – лучшего и более точного слова и не подберешь). Он буквально орал мне в трубку телефона, что я ненормальная, что я ничего не понимаю, что как только его скорая пересечет границу Московской области, любой гаишник ее тут же остановит и в лучшем случае (если настроение будет хорошее!) просто завернет ее назад, а в худшем…
Та история закончилась благополучно: машину знакомый чиновник все-таки отправил (я его таки «достала»!), взяв с меня обещание, что в «случае чего», я его ж… буду прикрывать. Но ничего прикрывать не пришлось, потому что ГАИШНИК НА ПУТИ НЕ ВСТРЕТИЛСЯ. Вот ведь повезло-то – проскочили. Потом не раз я сталкивалась с такими ситуациями и всегда в нелепом бешенстве требовала пустое пространство «подать мне» того, кто этот закон придумал, по которому скорая не имеет права пересекать границу территории своей юрисдикции.
Вот я теперь и думаю – а за что калужскую фельдшерицу уволили? За что судьбу ей испоганили? За что живого человека покалечили? За то, что инструкции выполняла? А она ее выполняла: ехала по своей территории и пострадавшего высматривала, а когда до границы областей доехала, никого не встретив, то вызвала скорую с другой стороны границы. Все по закону, все по инструкции.
Нет, господа хорошие, если хотите кого-то наказать за этот и многие другие аналогичные случаи, найдите того, кто придумал этот закон без исключений, и того, кто этот закон принял или утвердил. Хотя бы один раз давайте найдем и накажем! А то они прячутся за законодательными бумажками – безымянные и оттого недосягаемые – а от их идиотизмов люди погибают. Или калечатся – как эта несчастная калужская фельдшерица...
| Татьяна Рессина Медицинский обозреватель |