Список неблагонадежных
Массовая эмиграция из России началась еще до Октябрьской революции. Но после 1917 года контингент желающих выехать вырос. Впрочем не все уезжали добровольно – многих насильно выслали из страны. Свидетельство тому – сохранившиеся в архивах бумаги.
В августе 1922 г. Государственным политическим управлением НКВД был составлен документ «Характеристика высылаемых лиц: профессора разных учебных заведений». В этом списке значится профессор Трошин – декан медицинского факультета Казанского университета. В характеристике значится: «Организовал вокруг себя значительную группу контрреволюционных профессоров. Определенный противник Соввласти. Антисоветскую агитацию ведет даже на лекциях. В своей работе декана ведет определенную политику против студентов, евреев и коммунистов. Произвести обыск и выслать за границу».
Вернувшись в Петербург, стал профессором, возглавив кафедру гистологии и эмбриологии Военно-медицинской академии. После эмиграции, обосновавшись в США, с 1922 по 1928 гг. Александр Александрович был профессором анатомии медицинского факультета Чикагского университета. В 1927 г. им разработана классическая сводка по соединительным кроветворным тканям.
Взгляд изнутри
Многие из покинувших Россию ученых сделали блестящую карьеру. Некоторые, не будучи врачами, также оставили след в истории медицины.
В 1957 г. он запатентовал установку, в состав которой входил электронный микроскоп. В своих мемуарах Владимир Кузьмич писал: «С моей точки зрения, электронный микроскоп является ярким примером важного побочного продукта при оборонных исследованиях. Как только в нашей лаборатории была создана первая модель, уникальные возможности увеличения, в тысячу раз превосходящие разрешающую способность световых, привлекли внимание ученых из самых разных областей науки. Стало ясно также, что многие результаты интенсивной работы физиков и инженеров во время войны можно использовать не только для разрушения, но и для самых гуманных целей».
После того как изобретение Зворыкина увидело свет, власти США задались целью перенести накопленные знания и опыт из физики и других наук в совершенно другую область – медицину. Одной из первых групп, сформированных для этой цели в США, стала Профессиональная группа по медицинской электронике при Институте радиоинженеров. Начав с небольшого круга исследований, эта область выросла в дальнейшем в большое направление медицины, получив статус специальности в вузах, правительственную поддержку. В этой группе Зворыкин участвовал в создании модели электронного прибора, помогающего слепым читать. Во многом благодаря его исследованиям и изобретениям появилась медицинская электроника.
Доктор-астроном
С трудом добившись легального разрешения на выезд за границу, Великовский весной 1922 г. навеки покинул Родину.
Пожив некоторое время в Берлине, он переехал в Палестину, где сначала работал врачом, а затем в течение 15 лет занимался психиатрией. В 1939‑м, переехав в Нью-Йорк, перестал интересоваться медициной – его новыми увлечениями стали история и астрономия.
Великовский обладал редким даром убеждать слушателей в своей правоте, даже если предмет разговора был спорным. Он был знаком с великим физиком Альбертом Эйнштейном. Некоторые из догадок Великовского позже подтвердили исследования ученых. Хотя когда он во время лекции на форуме аспирантов Принстонского университета впервые высказал идею о том, что планета Юпитер должна испускать радиошумы, сидевшие в зале профессора выразили недоумение: какие радиошумы может испускать холодная планета?! Однако Великовский оказался прав.
Рассказать обо всех эмигрантах первой волны, оставивших след в истории медицины, невозможно, как нельзя оценить ущерб, нанесенный культуре и науке России вынужденной эмиграцией ученых. В США когда-то была популярна шутка, что Зворыкин является русским подарком Америке. Вероятно, это был наилучший выход из наихудшей ситуации.
Смотрите также:
- В День медицинского работника более 40 лучших докторов страны получат награды →
- Нобелевский лауреат по медицине: «ВИЧ научимся лечить к 2012 году» →
- Пироговский центр наградит медалью Виктора Садовничего →