Эдик: - Вас называют лучшим рассказчиком страны. Скажите этот талант можно развить или это врожденный дар? Когда вы первый раз проявили свое дарование?
Павел Любимцев: - Мне приятно, что так называют, я впервые это слышу. Бывают смешные суждения, которые тоже слышать приятно. Когда был эфир с В. Молчановым, он сказал, вас называют «луч света в луже грязи», имея в виду современное телевидение, конечно. Это тоже слышать было приятно.
Мне дано было от природы. Я, разбираясь в себе строго, могу сказать, что мне от Бога и родителей досталось два умения: хорошая память и вот это желание поговорить. Оно во мне было с детства. Мамочка рассказывала, что я в возрасте 3 лет на улице разговаривал очень рассудительно, собирая вокруг себя людей. Понимаю, что в молодом возрасте это раздражает страшно – такой больно умный. Но в школе меня никогда не обижали, несмотря на то, что я был такой – с высоким голосом, в очках, полный и больно умный, были чудесные отношения с товарищами.
Можно ли развить это умение? Можно. У меня даже есть по этому поводу какой-то опыт. Надо стараться, размышляя о чем-то, облекать эти мысли в форму монолога. Надо бормотать про себя. Я это люблю. На улице иногда перехватываю взгляды очень сочувственные. Надо стараться думать словами, фразами. Думаю, это способно развить лексику.
Так сложилась моя жизнь, что в артистическом плане я оказался в той сфере, которая мне больше подходит. Работа драматического актера мне всегда была трудна. Было сложно поверить, что я – это не я, а кто-то другой. Я всегда себя со стороны видел и контролировал. А чтец ни в кого не должен перевоплощаться, он выходит на эстраду сам, от себя. Можно сказать, что чтец – это не существо иной породы, а собеседник. Для этого надо видеть то, о чем ты рассказываешь.
Есть понятие «внутреннее видение». Если видишь, о чем рассказываешь, тогда рассказываешь интересно. Нельзя рассказывать пусто, надо представлять то, о чем и о ком рассказываешь, тогда получается интересно. Вот два момента, которые я могу порекомендовать.
Владимир: - Откуда вы родом, где учились?
П.Л.: - Я москвич. Родители мои музыканты, оба работали в Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных. Мой отец Евгений Яковлевич Либерман был известным педагогом, мама Берта Львовна Крименштейн, преподавала теоретические предметы. К сожалению, родителей моих уже нет.
Учился я в Театральном институте имени Щукина, тогда он назывался Театральное училище имени Щукина, и до сих пор выпускники моего возраста говорят училище. У меня образование актерское. Окончив в 78-м году, я поехал в Ленинград и стал работать в Ленинградском академическом театре комедии, это театр, в котором когда-то работал выдающийся режиссер Николай Акимов. Сейчас театр носит его имя. Там я проработал 3,5 года.
Главным режиссером в те времена был Петр Фоменко. И псевдоним мой придумал Фоменко. Я как-то пришел к нему в кабинет, сказал, что хотел бы взять псевдоним. Либерман если перевести, получится Любимов. На что Петр Наумыч сказал: «Знаете что, если вашу фамилию перевести, получается Любимов, но Любимовых очень много, и почти все они – бывшие Либерманы. Поэтому давайте Любимцев. Такая фамилия для комика хорошая, и фамилии такой нет». Оказалось, что однофамильцы есть, есть люди с фамилией Любимцев. Фамилия со мной срослась. Потом я решил, что в Ленинграде корней не пустил, вернулся в Москву и стал работать в Московской государственной филармонии в качестве артиста-чтеца, где и работаю до сих пор. Потом, в 88-м стал преподавать в Щукинском училище, и сейчас там заведую кафедрой актерского мастерства.
Ведущий конференции: - Как вы попали на телевидение?
П.Л.: - Случайно. Никогда об этом не мечтал. Это какая-то странная вещь. Получилось так: Михаил Ширвиндт, который был продюсером телекомпании «Живые новости», знал о том, что я в детстве интересовался животными, и он пригласил меня писать тексты в передачу. Потом стал делать короткие минутки из зоопарка, передача маленькая была, шла по утрам 5 минут. Она была построена в виде выпуска новостей. Продюсерам понравилось, как я вел минутки, тогда возникла идея сделать авторскую программу «Зоопарки мира». Но тут грянул дефолт, и все возобновилось уже в 99-м на НТВ передачей «Записки натуралиста». Вел я ее 5 лет. Потом был перерыв, и еще полтора года я ее вел, хотя параллельно существовала передача «Городское путешествие с Павлом Любимцевым». Потом я понял, что две передачи вести никак нельзя, и из «Натуралиста» ушел. Сейчас он существует, его ведет Александр Хабургаев, очень образованный, грамотный зоолог.
Ведущий конференции: - ТВ изменило вашу жизнь?
П.Л.: - Конечно, жизнь моя сильно изменилась. Я понимаю, что есть честолюбие и честолюбие. Есть такое: я лучше всех буду делать свое дело – перед этим честолюбием я снимаю шляпу. А есть такое: я хочу, чтобы на всех заборах была написана моя фамилия. Это честолюбие дураков. Даже если они этого добиваются, нельзя исходя из этого жить. Заниматься надо делом, а не популярностью. Для меня удивительно, что как-то на меня свалилось это, что люди узнают на улицах, что вы интервью берете, я этому удивляюсь до сих пор, хотя работаю на телевидении уже 11 лет.
Ведущий конференции: - Недавно у вас вышла новая книга ««Москва неизвестная с Павлом Любимцевым». Кто ваши читатели москвичи или приезжие?
П.Л.: - Читатели – взрослые люди, достаточно интеллигентные. У меня, помимо встреч в магазинах, есть встречи просто на улицах, потому что я езжу на такси, вижу людей разных, они подходят и говорят. Мне всегда приятно, когда о передаче отзываются хорошо люди совсем простые, совсем не москвичи в пятом поколении.
Удивительно, что люди что-то такое запоминают. Была ситуация, водитель машины, которую я поймал, узбек, судя по чертам лица и аспекту, процитировал мне стихи Василия Львовича Пушкина, которые я прочитал в своей передаче. Я упал. Думаю: как же прекрасно, что этот человек, не так давно в Москве живущий, не только посмотрел передачу, но и запомнил такую непростую вещь. Это для меня очень дорого.
Обычно говорят, что я ненавязчиво и хорошо рассказываю, но помнят ли люди, что я рассказываю – вопрос. Мне рассказали, что когда слушаешь какого-нибудь человека, многое зависит от того, как человек выглядит и как говорит, и немногое – от того, что говорит. Это закон восприятия. Иногда мне говорят: у нас девочка очень любит вашу передачу, а ей полтора года. Она, говорят, под вас хорошо кушает. Я хотел бы, чтобы восприятие было содержательное.
Ведущий конференции: - Общаетесь ли вы с поклонниками по Интернету?
П.Л.: - У меня нет компьютера, не умею пользоваться Интернетом, нет желания и времени. Пишу я ручкой. Мне все мои знакомые говорят, что это просто и научиться пользоваться Интернетом ничуть не сложнее, чем научиться пользоваться утюгом. Я бы научился, это понимаю, но необходимости сейчас нет пока.
Женя: - Что вас поразило больше всего в неизвестной Москве?
П.Л.: - Поразило – не совсем точное слово. Я в Москве живу всю жизнь, это все родное. Есть новые вещи, которые меня трогают. Например, памятник сырку «Дружба» перед сырным заводом. Это бронзовая фигура вороны и лисицы, они сидят в обнимку на пеньке и в руках держат плавленый сырок «Дружба» большущего размера. Место это стало популярным, особенно среди молодоженов. Есть поверье, что если взять ворону за нос, а лисицу за хвост, это не так просто сделать, будет в семье дружба и счастье. Была интересная история, когда украли сырок. А ведь он бронзовый, весит больше 200 кг. Унести его далеко не смогли, его дворники нашли в сугробе по соседству.
Или памятник московскому дворнику на улице Бориса Галушкина. Из ржавого железа изваяли фигуру коренного московского дворника, он не татарин, русский, я знаю даже, с кого изваяли. А почему бы нет? Москву убирают, чистят, она в приличном состоянии.
Если говорить о старине, Москва развивается. Я неплохо отношусь к нововведениям. Москва изначально мешанина стилей, жизненных укладов, эпох. И суть Москвы не меняется, сколько ее ни перестраивай, именно потому что она изначально город не ансамблевый. Меня спрашивают, как отношусь к Царицыно. Я хорошо отношусь, хотя понимаю, что павильоны, которые там сделали, это не Баженов и не Казаков, но ни Баженов, ни Казаков его не достроили, так и стояло в руинах. А так получилось нечто очень красивое и очень своеобразное. В этом смысле там знак баженовского есть. Не похоже ни на что. Баженов – это чудо. В Жуковском мы снимали передачу, церковь Баженова в Быково – чудо. Редчайший пример православного храма в готическом стиле. Но Екатерине не понравилось в очередной раз то, что он делал, и она очередной раз передала это дело Казакову. Тот проявил тактичность. Он просто спрятал красный кирпич, покрыл его штукатуркой. По документам церковь казаковская, а по сути – баженовская. По очертаниям своим это нечто совершенно особенное.
Ведущий конференции: - Если приезжают иностранные друзья, что в Москве вы показываете в первую очередь?
П.Л.: - В Москве бесконечное количество историй и интересных мест. Только дай возможность это изучать и популяризировать. Я люблю центр московский, люблю Арбат, конечно, Кремль, Красную площадь, Бульварное кольцо, Поварскую, Патриаршие пруды, какие-то литературные истории. На Поварской дом, который известен как дом Ростовых. Или места Булгакова. Интересно, где находится дом Маргариты, где она летела, где она громила квартиру Латунского. Я такие вещи показывать люблю. Я не так часто это делаю. Иногда, когда иностранцы приезжают, которые интересуются Россией. Любопытна встреча с тем, что ты знаешь, поэтому встречаешься как со старым знакомым. Я как-то гулял по Москве с профессором Женевского университета. Мы с ним проходим по Неглинке, показываю Училище имени Щепкина. Он говорит: Щепкин, это который Фамусова играл. Я в обморок упал. Потому что для него это не пустой звук, он Щепкина знает.
Валентина: - Вы сами смотрите телевизор. Какие программы предпочитаете?
П.Л.: - Почти не смотрю. У меня нервов не хватает. Я буквально до потолка подпрыгиваю от злости, когда включаю. Доконала меня реклама. Я не могу этого пережить – когда каждые несколько минут это все прерывается. Реакция на рекламу у меня однозначная: сделаю все возможное, чтобы ничего из того, что мне пытаются впарить, никогда не купить. По-моему, никакой другой реакции быть не может. Кроме того, Первый канал – кошмар какой-то, эти ток-шоу бессмысленные, бодро-лживые выпуски новостей, сериалы, от которых последние волосы выпадают и встают дыбом, это невозможно пережить. Это такая ложь, как человек без штанов. Ужас какой-то. Когда переключаешь быстро, впечатление такое, что один и тот же фильм идет по разным каналам. Убивалки эти, расчлененку ставят во главу угла, вообще можно открывать уголовное дело в отношении НТВ. Дети уже кровь и ужас воспринимают как нечто нормальное, потому что постоянно видят это по телевизору. Канал «Культура», конечно, поприличнее, его я иногда смотрю. Там рекламы нет.
Людмила: - Вам посчастливилось много путешествовать. Где вам понравилось больше всего?
П.Л.: - Сложная история. Я путешествовать не очень люблю. За эти 11 лет я насандалился так в путешествиях, что на всю оставшуюся жизнь мне хватает. Люблю работать в Москве.
Много где понравилось. Я испытываю в этом смысле комплекс, что многие люди страстно мечтают видеть мир, такой возможности не имеют, а я, который изначально об этом особенно не мечтал, ее получил. Я стараюсь искупать вину, делясь своими впечатлениями. Из культурных памятников меня поразили древние цивилизации. Еще в «Натуралисте» – Цейлон, Шри-Ланка – это очень интересно. Древние города, Анурадхапура, город, который был построен в 5-м веке до нашей эры, сейчас в джунглях стоят святилища, огромные полусферы сто метров в радиусе. Грандиозно. Или на Яве Боробудур – чудо. Это не храм, это такой буддистский университет, мировосприятие буддийское. Англичане это раскопали. Оно абсолютно сохранившееся. Благодаря компьютерным технологиям Боробудур разобрали по камешку и собрали снова. Перу и Боливия – памятники инков. Египетские пирамиды. Я люблю Европу, там красиво, люблю Италию, там у меня друзья. Если говорить о комфортном существовании, я люблю прохладный климат, поэтому очень люблю Скандинавию, там хорошо. А больше всего я люблю Россию.
Роман: - Может ли возродиться «Путешествия натуралиста» с вашим участием?
П.Л.: - «Путешествия натуралиста» есть сейчас, просто веду их не я. Я с уважением отношусь к ведущему, он профессионал, зоолог, грамотнее, чем я. Мое начальство на канале «Домашний» очень боится, когда я где-нибудь попадаю в зоопарк, потому что тогда передача останавливается, я начинаю рассказывать про животных, и все съезжает в другую колею. Поэтому про них особо рассказывать не дают. Я еще и потому ушел из «Натуралиста», что стал уставать. Интересные истории про животных одни и те же. Я снимаю шляпу перед Дроздовым, который «В мире животных» ведет более 30 лет. Я вел 6-7 лет, но уже стал повторяться. Так что тут сложно.
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ ОНЛАЙН-КОНФЕРЕНЦИИ ПАВЛА ЛЮБИМЦЕВА