В Московском музее современного искусства открылась первая персональная выставка уличного художника Павла Пухова — он же Паша 183. Первая — и посмертная: при жизни творчество граффитчика не очень-то ценили, хотя он был известен даже за рубежом. Работы Паши для экспозиции пришлось воспроизводить по фотографиям и видео, потому что их почти не осталось: его граффити на стенах закрашивались, а инсталляции уничтожались. Зато сейчас, спустя год после смерти 29-летнего художника, к его творчеству возникла волна интереса. К изданию готовится книга о Паше — тоже первая и тоже посмертная.
«Вандализм» в музее
Глядя на музей современного искусства — шикарный особняк конца XVIII века, кажется, что внутри должна быть «стандартная» музейная экспозиция: изысканная живопись, графика или скульптура. Но стереотип меняется, как только открываешь тяжёлую деревянную дверь: изнутри стены всего первого этажа от пола и до потолка покрывают граффити. Практически напротив входа появилась старая телефонная будка, покрытая надписями, паутиной и толстым телефонным справочником. Рядом с гардеробом улыбается со стены чеширский кот, а вдоль лестницы наверх наклеена оградительная бело-красная лента. Так зрителей «морально готовят» к работам уличного художника Паши 183, под творения которого отведён весь второй этаж.
Не русский Бэнкси, а наш Паша
О необычном граффитчике, который подписывается как Паша 183 или Р183, весь мир узнал в 2012 году. Тогда The Guadian и ряд других иностранных изданий написали о творчестве Паши и сравнили его с анонимным британским андеграундным уличным художником Бэнкси. Прозвище приклеилось и даже на родине Пашу стали называть «русским Бэнкси». Наверное, многие мастера могли бы гордиться таким сравнением, но самому Павлу Пухову (он же Паша 183) оно категорически не нравилось. Друзья граффитчика шутили: это, скорее, Бэнкси — «английский Паша». По словам куратора выставки Кирилла Лебедева — тоже, кстати, художника, — выставку сделали в том числе и потому, что захотели снять с Паши это «клеймо».
Экспозиция помогает понять, почему «наш» Паша не похож на британца Бэнкси. Показывает, какие разноплановые у Р183 работы, и демонстрирует, что автора интересует не только политика. Многие рисунки сопровождают подписи — автор старался делать творения максимально понятными и донести смысл своих посланий до каждого зрителя.
Остановка для ангелов, машина-буханка и другие шедевры Паши
Работы Пухова занимают в музее несколько залов. В экспозицию вошли не только граффити, но и их фотографии, сделанные самим художником, трафареты, которые он вырезал вручную, холсты, личные вещи Паши 183 и инсталляции. В одном из залов — автобусная остановка в натуральный размер. На задней стенке которой нарисованы крылья. Таким образом, каждый сидящий на лавочке будто «превращается в ангела». Кстати, этот арт-объект особенно популярен у зрителей — с ним фотографируется, наверное, половина пришедших. В зале неподалеку другая интересная инсталляция — «Буханка». По мнению художника, полицейские машины напоминают буханки хлеба — одну такую он и соорудил (тоже в масштабе 1:1), а потом разрезал на «ломти». Рядом с машиной граффитчик нарисовал тостер, где символически «буханка» и поджарилась — получилась своеобразная протестная акция. Конечно, кураторы не смогли пройти мимо этого случая — на улице собрали «макет» пашиной «буханки», а потом по частям перенесли её в музей и соединили все элементы. Поскольку оригинальную инсталляцию давно утилизировали, ориентироваться пришлось на оставшиеся фото и видео. Также в создании новой «буханки» поучаствовали люди, которые когда-то помогали самому Паше 183 организовать ту акцию.
Есть на выставке и импровизированная мастерская художника — в одном из самых дальних и самых тёмных уголков. Причем, это не фантазия на тему «Как мог бы выглядеть уголок граффитчика»: все предметы были привезены из квартиры Пухова, а интерьер мастерской восстанавливали по фотографиям — после смерти сына мать Паши ничего не стала там менять.
Шедевры из света, снега и фонаря
По словам куратора, особая ценность экспозиции — лайт-граффити Паши 183, собранные в отдельном зале. Световые граффити художник делал в больших количествах и зачастую в труднопроходимых местах — в подземельях, подвалах, канализациях Москвы. Очень помогло, что все свои работы Паша тщательно документировал — организаторы использовали фото и видео с его личного компьютера, чтобы распечатать снимки и «закольцевать» их в одну большую панораму. Вообще, собрать работы Паши для выставки оказалось непросто. Граффити на московских стенах быстро закрашивают, поэтому художник заранее знал, что работы будут уничтожены.
Большая часть его трудов — это «одноразовые акции». Наверное, многие знают знаменитый шедевр Паши 183 — инсталляцию с уличным фонарём. В одном из московских спальных районов художник раскрасил снег во дворе дома, нарисовав там огромные очки. Левой дужкой очков стал фонарь. Работа настолько масштабная, что оценить её можно только на расстоянии — а лучше с высоты. При этом жители дома проходили мимо, даже не подозревая, что идут по гигантскому произведению искусства. Наверное, это отличительная черта художника — видеть красоту в самом обыденном и привычном. Там, где «нормальному» человеку даже в голову бы не пришло её искать.
Любое течение высохнет, а искусство останется
Гуляя по второму этажу музея, отданному под экспозицию, понимаешь, какой труд проделал и сам уличный художник — сколько ещё он мог бы сделать, если бы не ушёл из жизни в 29 лет? — и кураторы проекта. Работы подобраны с любовью, а некоторые даже немного переосмыслены — например, из зимнего снимка граффити, на котором изображена девушка, поднимающая к небу глаза и ладони, сделали анимацию: добавили падающий снег. Теперь героиня ловит снежинки.
После выставки очень хочется посмотреть на другие творения Паши 183 — человека с действительно блестящей фантазией, эдакого анонимного городского романтика. Возникают мысли о том, что, возможно, когда-нибудь, в каком-нибудь заброшенном подвале, обнаружится новое граффити художника — то, которое раньше никто просто не видел. Но такого, скорее всего, не произойдёт — по крайней мере, автор больше никаких работ не документировал.
Одно из самых ярких впечатлений на выставке производит скромное и незамысловатое граффити. На полу сидит маленький мальчик с бумажным корабликом. Рядом — фраза: «Любое течение высохнет, но искусство останется». По-видимому, так вышло и с Пашиными работами. Спустя год после его смерти люди приходят, чтобы посмотреть на граффити уличного художника и открыть для себя что-то прекрасное и вечное в обыденном, и разглядеть высокое искусство в том, что принято считать вандализмом.
Смотрите также:
- Сергей Андрияка: труд художника - самоотверженный, на него способны единицы →
- Нина Мишинцева: «Деревня — это возможность для творчества» →
- Мэтр парадного портрета. 70 лет Александру Шилову →