Джеймс Кэмерон: Я погрузился к «Титанику» благодаря российскому ученому

26 марта Кэмерон заставил весь мир говорить о себе, совершив третье в истории человечества погружение в самую глубокую (из известных) точку планеты - Марианскую впадину, глубина которой составляет 10 918 м. Легендарный режиссёр стал первым человеком, кто совершил это уникальное погружение в одиночку.

   

   

На дне впадины Кэмерон провёл рекордные шесть часов, а спустя буквально два дня после этого фантастического погружения режиссёр прилетел в Москву в рамках премьеры его шедевра 15-летней давности - фильма «Титаник», который теперь выходит в мировой прокат в формате 3D.

 

Чувство первопроходца

«АиФ»: - Господин Кэмерон, какие ощущения вы испытали, оказавшись в самой глубокой впадине мира?

Д.К.: - Это сложно передать словами! Я чувствовал себя так, словно провёл один день в космосе, будто бы побывал на другой планете и вернулся обратно. Опять же это выброс адреналина. Отправляясь в одно из самых негостеприимных мест на земле, ты не можешь рассчитывать на то, чтобы позвонить в Американскую автомобильную ассоциацию и сказать: «Вытащите меня отсюда».

«АиФ»: - А что вы пытаетесь найти или узнать, совершая глубоководные погружения, что вами движет?

Д.К.: - В первую очередь любопытство естествоиспытателя, первопроходца! Несмотря на то что я не учёный, мною во многом движет научный интерес. Он был присущ мне всегда. После окончания колледжа, кстати, я собирался посвятить себя науке - поступил на физический факультет. Но математическая составляющая физики оказалась для меня слишком сложной, поэтому пришлось принять непростое решение и пойти по гуманитарной линии. Но в определённый момент жизни я понял, что жажда познания окружающего мира во мне очень сильна. И как режиссёром, и как исследователем-любителем мною движет желание увидеть то, чего раньше ни я, ни другие не видели. Иногда это удаётся. Например, со дна Марианской впадины удалось взять уникальные образцы грунта, запечатлеть морские организмы. Как заявили учёные, ранее они ничего подобного не видели. И это здорово! Я чувствую себя настоящим первопроходцем!

   

   

12 тонн и 6 часов

«АиФ»: - До вас точно никто ещё на такой глубине не вёл съёмки в формате 3D. Что будете делать с отснятым материалом?

Д.К.: - Действительно, все шесть часов, что я провёл на дне, велись съёмки специальной камерой. Поскольку я в первую очередь режиссёр, для меня это было очень важно. Отснятый материал ляжет в основу документального фильма - жанр, который меня также сильно увлекает. Очень хочу, чтобы зрители всего мира поскорее увидели всё то, что видел я.

«АиФ»: - А что вы можете рассказать о самом аппарате? Сколько он стоил, например?

Д.К.: - Его строительство обошлось в 7 млн долларов и заняло почти восемь лет. Весит он почти 12 тонн - для сравнения могу сказать, что предшественник этого аппарата, погружавшийся на дно впадины, весил 150 тонн. К тому же он пробыл на дне всего 20 минут и не имел возможности даже фотосъёмку вести. Вообще аппарат, на котором я совершал погружение, уникален по многим параметрам.

 

«АиФ»: - Если не ошибаюсь, глубоководные погружения возникли в вашей жизни вместе с идеей снять фильм «Титаник». Помните, когда это было?

Д.К.: - Конечно, помню отлично! Когда я загорелся идеей по­грузиться к остову «Титаника», чтобы быть максимально достоверным в деталях при съёмках картины, меня уверяли, что это невозможно. Это был 1995 год, тогда во всём мире существовало всего две-три субмарины, которые были способны достичь глубины, где залегал лайнер, - а это порядка четырёх тысяч метров. Тогда судьба меня свела с российским учёным-океано­графом Анатолием Сагалевичем. Его лаборатория, её техническое оснащение позволили мне осуществить свою мечту. Без российской науки моё развитие как режиссёра и как исследователя было бы невозможно. Я почти 9 месяцев провёл на судне «Академик Мстислав Келдыш», совершив более 50 погружений на глубину от двух до пяти километров. Конечно, из них более 30 погружений было совершено к остову «Титаника».

 

«АиФ»: - Собираетесь ли вы и дальше исследовать океанское дно и нет ли желания попробовать себя в других видах экстрима?

Д.К.: - У меня нет задачи получить впрыск адреналина, острые ощущения. Я, например, никогда не думал о том, чтобы прыгнуть с парашютом или увлечься гоночным спортом. Это всё неоправданные риски. Они ничего не дают, кроме ощущений, не открывают для тебя ничего нового. Погружаясь в батискафах, я рискую, но это просчитанный и обоснованный риск. Попусту рисковать собой я не имею права. Всё-таки у меня 5 детей. Надеюсь, мой опыт подтолкнёт и других. Нам нужно понимать природу океана, чтобы его не погубить. А сейчас мы его губим! Относимся к нему как к источнику продовольствия и помойке одновременно.

 Читайте также:

Кэмерон: «Титаник» в 3D стал сюрпризом даже для меня