30 января своё 80-летие отмечает Борис Спасский — десятый чемпион мира по шахматам. «АиФ» он рассказал про фигуры (не только шахматные), гипноз, близкий к параличу, а также возвращение из Франции в Россию.
О том, как всё начиналось
— Мне кажется, что шахматную карьеру я начал летом 1946 года, когда оказался в ленинградском парке культуры. Это был шахматный клуб — застеклённая веранда, столики, фигуры. Попав в этот мир, выйти из него я уже не смог. Стал регулярно приезжать в павильон и наблюдать, как играют другие. Я очень полюбил белого ферзя. Эта фигура так вольно разгуливала по полю сражения, что невозможно было не увлечься. Знаете, я даже хотел украсть ферзя, но не осмелился. В результате белый ферзь остался в целости и сохранности. Я до сих пор помню его запах — он пах свежим лаком.
О современных шахматах
— Противостояние между Карякиным и Карлсеном? Не думаю, что этот матч войдёт в историю. Каким шахматный мир был, таким и остался. Подрасти им еще надо. Хотя, уверен, Сергей своё возьмёт в будущем.
Если же сравнивать современные шахматы с шестидесятыми годами, то, возможно, тогда индивидуального творчества было больше. Сегодня — больше компьютера и его возможностей. Но это не значит, что мне не нравится то, что я вижу сейчас. Соревнования проходят достаточно остро.
Скажу ещё одну мысль, справедливую во все времена: шахматист должен уходить от политики, не позволять втягивать себя в другие игры.
О Франции и России
— В 1976 г. я переехал из Москвы в Париж, чтобы принимать участие во всех международных турнирах. Это была главная причина. Хотя, если бы Спорткомитет решил эту проблему, то переезда бы не случилось.
В 2012 г. я вернулся в Россию, в Москву. И пока об этом не пожалел. Спасибо моему ангелу-хранителю Валентине Алексеевне — она меня поит, кормит, обстирывает.
С моей бывшей французской женой я нахожусь в состоянии бракоразводной войны. Мои родные распродают наше имущество во Франции. И мне сегодня важно спасти от продажи мой архив. Там редкие документы, уникальные книги, есть материалы, интересные для истории шахмат. Например, письмо одного американца русского происхождения, которое я получил перед матчем с Фишером. Он рассказал об ультразвуковом излучении, которое используют спецслужбы, и предупредил, чтобы я был аккуратнее во время мачта. Если бы мне удалось перевезти свой архив в Москву, то, наверное, я бы его отдал в Российскую шахматную федерацию.
О подозрениях и сомнительных «инструментах»
— У Виктора Корчного была своя команда во главе с психологом Рудольфом Загайновым. Шёл матч, в одной из партий я допустил грубую ошибку. У меня создалось впечатление, что это гипноз. Вернее сказать, я был буквально парализован, долго находился в таком состоянии, когда ничего не понимаешь. Доказательства мне не нужны, но, когда гроссмейстер делает подобные ошибки, он сразу чувствует, что произошло нечто из ряда вон.
Что-то таинственное было и в матче с Фишером. Всю игру меня не покидало ощущение: кто-то или что-то сильно мешает сосредоточиться. А 12 лет назад я встретился с одним из организаторов той встречи. Он сказал: «Ваши подозрения не такие голословные и глупые».
О друзьях
— Считается, что в шахматном мире не может быть друзей. Но они у меня были. Например, Здравко Милев (шахматист из Болгарии, — ред.) был мне верным другом. С Фишером мы стали очень тесно общаться незадолго до его смерти. Помню, задал ему вопрос: «Какой ход сильнее — пешкой е4 или d4?». Он ответил: «d4 — потому что эта пешка защищена ферзём, а королевская пешка — беспризорная». Хотя, на мой взгляд, эти ходы примерно одинаковы. В январе 2008 г. Фишер умер, отказался от операции, хотя его легко можно было спасти. Но у Фишера была сильная мания преследования, он считал, что его обязательно зарежут на столе. Помню, когда у меня с аппендиксом случились неприятности, он звонил мне всё время и твердил: «Не соглашайся на операцию».
О счастье
— Шахматный гений никогда не делал человека счастливым. Исключением был только Миша Таль, который к своему таланту относился легко. Я его всегда очень тепло вспоминаю. Наверное, может быть ещё Капабланка — шахматный баловень. Мне же звание чемпиона мира счастья не принесло. Да, я смог немного подправить своё материальное положение. Но если вы посмотрите на фотографии того времени, то у меня такая кислая рожа. Даже не физиономия, а именно рожа.
