Правдами и неправдами. Как советские хоккеисты бежали в НХЛ

Сегодня для российского хоккеиста отправиться играть в НХЛ — вполне нормальное решение, не сопряжённое практически ни с какими трудностями, кроме вполне стандартного оформления визы, изучения английского языка и покупки билетов — обычная житейская ситуация. Многие с появлением Континентальной хоккейной лиги даже назад потянулись — в России платят лучше, чем за океаном.

Но каких-то тридцать лет назад советскому хоккеисту отправиться играть в НХЛ было не то что сложно — невозможно. В лучшем случае тебя за такое намерение просто отчитывали и переставали включать в состав сборной СССР, в худшем могли объявить едва ли не предателем родины и отправить за решётку.

Тем не менее среди хоккеистов, постоянно участвовавших в международных турнирах в других странах, постоянно находились отчаянные сорвиголовы, готовые на всё ради запаха свободы и хрустящих зелёных долларов. Приезжая из иностранной командировки, они неделями не выходили из запоя и жили от поездки до поездки, дико мечтая в какой-то момент остаться там, «за кордоном», до конца жизни.

Первый игрок, официально перешедший в НХЛ из СССР, — Сергей Пряхин. Произошёл знаменательный случай ровно 25 лет назад — 29 марта 1989 года. Но и до него, и после хоккеисты старались отбыть за океан всеми правдами, а чаще — неправдами.

Виктор Нечаев

Первым, кто осуществил мечту, был нападающий сборной СССР Виктор Нечаев. Его же история, наверное, и самая увлекательная.

После одной из очередных командировок он впал в дикую депрессию и начал искать возможность уехать за границу, желательно в США, чтобы там играть в хоккей. Познакомившись с парой диссидентов, он через них нашёл в США девушку по имени Шэрол, которая согласилась приехать в Советский Союз и выйти замуж за советского хоккеиста, чтобы спасти его от «поездки на войну в Афганистан» — именно такую легенду для неё придумали затейники.

Пара заключила брак в Ленинграде. Когда это выяснилось, Виктору не разрешили завершить обучение в институте, вышвырнув со справкой. Но он был не в обиде, наоборот, радовался, что в армию не забрали по какой-то дикой случайности.

Расписавшись, они с Шэрол обвели вокруг пальца и советскую таможню, которой уже некогда было во всём разбираться, и американскую, потворствовавшую любым беглецам из СССР. Приехав в США, он заплатил причитавшиеся Шэрол деньги и подал заявление на развод, которое и было удовлетворено через полгода. Всё это происходило в 1982 году.

Тренируясь в Лос-Анджелесе с бывшими хоккеистами, познакомился с генменеджером «Лос-Анджелес Кингз» Джорджем Магуайром. После тренировочного лагеря играл в команде АХЛ «Нью-Хэвен Найтхокс». В НХЛ сыграл всего три матча, в игре против «Нью-Йорк Рейнджерс» забросил одну шайбу. После третьей игры вместо предложенного ему контракта по схеме «2+1» Нечаев решил подписать договор только на один год, который, как оказалось, не гарантировал ему место в основе «Кингз». Вскоре был переведён в клуб ИХЛ «Сагино Гирс», где выступал до конца сезона 1982/83. Завершил карьеру из-за травмы спины. До сих пор живёт в США.

Сергей Пряхин

Пряхин также был первым — первым советским хоккеистом, официально переехавшим в США, чтобы играть в НХЛ. Произошло это в 1989 году, когда руководство Госкомспорта СССР начало выдавать соответствующие разрешения. Выдавались они не всем. Пряхин был своего рода экспериментом.

На драфте его выбрала команда НХЛ «Калгари Флеймз». Условия его соглашения обязывали все выплаты игроку проводить через Госкомспорт. По контракту ему причитались 125 тысяч в год в качестве гонораров и ещё 150 тысяч премиальных, которых он так и не получил — осели где-то в государственном аппарате.

В том же первом сезоне его команда вышла в плей-офф и в итоге завоевала Кубок Стэнли. Однако сам Пряхин не смог принять участие в достаточном количестве матчей, чтобы его имя было выгравировано на чемпионском кубке. Однако он присутствует на чемпионской фотографии и является счастливым обладателем чемпионского перстня.

Александр Могильный

Сложнее было уехать за границу Александру Могильному. Он как хоккеист ЦСКА числился в советской армии, а военнослужащим было категорически запрещено покидать пределы родины. Для спортсменов, выезжающих за границу на соревнования, конечно, делались исключения, но не такие же, чтобы на всё время отпустить советского военнослужащего жить в средоточии капиталистического мира — в США.

Тем не менее Могильный не оставлял надежды, которая загорелась ещё ярче, когда в 1988 году он был выбран в пятом раунде под общим 89-м номером командой «Баффало Сейбрз». Могильный понимал — надо уезжать.

Он сбежал из расположения сборной во время выездного турнира в Швеции, попросил политического убежища и вскоре уже получил не только убежище, но и паспорт гражданина Соединённых Штатов Америки. Первую игру в заокеанской карьере Могильный провёл 5 октября 1989 года.

Разрешение вернуться на родину изменник (вполне официально изменник воинскому уставу — даже уголовное дело было заведено) Могильный получил лишь в 1994 году. Впервые за сборную России сыграл на Кубке мира в 1996 году, но после этого не провёл в составе национальной команды ни одного матча, проигнорировав даже приглашение на Олимпиаду-2002.

Сергей Фёдоров

Почти таким же изменником на родине считали и другого форварда ЦСКА, сбежавшего вслед за Могильным за океан — Сергея Фёдорова. Побег же нынешнего генерального менеджера московского ЦСКА вообще напоминал шпионскую драму.

В 1990 году, после того как он узнал, что был задрафтован командой «Детройт Ред Уингз», было принято решение бежать. Фёдоров отправился в США в составе сборной СССР по хоккею на Игры доброй воли. И по собственной же доброй воле решил остаться за океаном.

Он сказал представителям «Детройта», подкараулившим его после одного из матчей, что готов на побег. Они должны были дожидаться в фойе отеля, пока Фёдоров последним выйдет из командного автобуса, доставлявшего хоккеистов в гостиницу. Увидев менеджера «Ред Уингз» у дверей, Фёдоров просто подошёл к нему и сказал: «Здравствуйте, Джим. Пора идти». Впоследствии он стал одним из самых титулованных российских хоккеистов в НХЛ, завоевав три Кубка Стэнли и ещё десяток индивидуальных трофеев.