В коридоре Пермского краевого суда в ожидании заседания сидят Даша, её мать Елена и правозащитник Денис Галицкий. Мы ждём рассмотрение апелляции по делу о взыскании морального вреда за незаконное помещение Даши в центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей, где она провела 18 дней. Это не первое судебное заседание в жизни подростка, но она всё равно волнуется, обнимает мать и, пока не вызвали в зал, рассказывает свою длинную и запутанную историю.
«Прогуливает, сдаёт на отлично»
Даше в начале марта исполнится 15 лет, она учится в самой обычной пермской школе в 9 классе и посещает секцию бокса. В дневнике то двойки, то пятёрки, иногда прогуливает уроки. Она ещё не решила, кем хочет стать — поваром или психологом. Сейчас девочка заканчивает 9 класс и не планирует оставаться в школе, ей хочется продолжить обучение в колледже.
«С 5 класса у Даши много неправильных поступков, не посещает уроки, не аттестована по нескольким предметам. Но она девочка очень неглупая. Устный экзамен сдала на „5“, без подготовки, потому что там нужна была монологическая речь, а это она умеет хорошо. Если бы её энергию, энтузиазм в хорошее русло, то цены бы ей не было в школе. Она лидер, много могла бы сделать добрых дел, если бы не возникало непонимание», — даёт характеристику Даше заместитель директора школы № 136 по воспитательной работе Людмила Энглези.
Одним словом, Даша — непростой ребёнок. Ей часто приходится отвечать перед инспекторами ОДН за свои поступки и у неё нередко возникают конфликты с учителями, ребятами из школы. Так три года назад на девочку даже писали заявление родители одноклассников с просьбой разобраться с её поведением.
«Уроки срывает, если их посещает, но чаще всего она просто прогуливает. Ругается нецензурной бранью, вызывает на драки, как мальчиков, так и девочек. Абсолютное неуважение к учителям... Просим СРОЧНО принять меры», — написано в заявлении в департамент образования.
Одной лишь жалобой дело не ограничилось. После письма в департамент, по словам девочки, её подкараулили на улице одноклассники, напали и избили. Мать Даши подала заявление о побоях, но в возбуждении уголовного дела по статье «Побои» было отказано ввиду того, что совершившие противоправные действия не достигли возраста привлечения к ответственности. Участникам драки на тот момент едва исполнилось по 12 лет. Зато в жизни самой Даши всё чаще стали появляться аббревиатуры ОДН, КДН. Закончилась эта череда односложным словом «суд».
«Это как тюрьма»
В апреле 2016 года, когда Даше было 13 лет, Индустриальный районный суд принял решение поместить Дашу в центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей. Основанием были названы общественно-опасные деяния подростка. Слушание началось с опозданием, затянулось до позднего вечера, но не было отложено. Девочку отправили в ЦВСНП прямо из зала суда.
«Так как была пятница, вечер, врач уже ушёл. Меня до понедельника поместили в изолятор, потому что без осмотра врача нельзя пускать к группе. Трое суток ко мне никого не пускали. Когда уже врач осмотрел и разрешил присоединиться к другим, я спросила у воспитателя, не передавала ли мне мама что-нибудь. Мне сказали, что не передавала, хотя на следующий день после того, как меня увезли, она приносила сумку с личными вещами, зубной пастой, щёткой. Вещи мне отдали только через неделю», — рассказывает Даша.
Условия проживания в ЦВСНП оказались для подростка настолько непривычными, что у неё «каждый день была истерика». Заводить дружбу ни с кем из центра она не стала, потому что, как говорит Даша, там «токсикоманы, наркоманы, попавшие туда за дело».
«Мне было тяжело, очень плохо. Я домашний ребёнок, мне не к кому было подойти, поговорить. Мои проблемы и вопросы никому там не нужны. Мама приезжала ко мне каждый день в течение недели. Потом ей запретили, потому что не ко всем родители приезжают каждый день, другим детям было тяжело это видеть. Звонить разрешали по пять минут по понедельникам и четвергам. После ЦВСНП у меня поменялось мышление, я стала более взрослой».
Отношения с некоторыми воспитателями из центра у девочки сложились хорошие, они продолжают общаться, но вспоминать о ЦВСНП она не любит.
«Это как тюрьма. Там везде решётки на окнах, в туалет — строем. Захотел один, сказал воспитателю — пошли все. Есть — строем. На зарядку — строем. Умываться — строем. В 8 утра подъём. Кто не успел встать, тот в наказание моет потом полы. В комнате стоит 14 кроватей, всего нас — девочек и мальчиков — было 20 человек. Проводились беседы с психологами, но я с ними не люблю говорить, лучше с мамой обсудить проблемы».
Не для наказания
Пока Даша находилась в ЦВСНП, родители готовили апелляционную жалобу. Адвокат семьи настаивала на том, что суд, принявший решение об изоляции подростка, не проверил факты совершения девочкой правонарушений.
«Конвенция ООН о правах ребёнка подразумевает, чтобы любые меры воздействия на несовершеннолетних правонарушителей были всегда соизмеримы как с особенностями личности правонарушителя, так и с обстоятельствами правонарушения. Данные требования судом соблюдены не были», — из постановления Пермского краевого суда, которым было отменено решение Индустриального суда о помещении девочки в ЦВСНП.
Апелляция, которую подавали родители Даши, была удовлетворена. Спустя 18 дней пребывания в центре девочку освободили прямо в зале суда.
Елена Антонова направила иск о выплате подростку компенсации морального вреда в размере 200 000 рублей за незаконное помещение в ЦВСНП. Предварительное заседание в Свердловском районном суде города Перми оставило неприятный осадок: представителю Елены, правозащитнику Денису Галицкому, не дали высказаться, а на неё саму судья повышал голос. Позже на рассмотрении дела по существу в компенсации было отказано.
При этом суд согласился, что помещение в ЦВСНП было незаконным. А вот компенсация, по решению суда, полагается только пострадавшим от незаконного уголовного преследования, а Даша не была подозреваемой в уголовном преступлении.
«Не имеет значения, какова была предыстория: зачем девочку поместили в ЦВСНП. Это решение суда уже отменено. Центры временного содержания созданы не с целью наказания, а с целью коррекции поведения. Это как психологическая служба. Если бы это относилось к уголовному преследованию, то компенсацию бы выдали», — говорит Денис Галицкий.
Семья вновь подала апелляционную жалобу. Они руководствовались п.5 ст.5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которому компенсация за незаконное помещение под стражу полагается не только подозреваемым, но и несовершеннолетним, помещённым под стражу в целях воспитательного надзора.
«Мы просим 200 000 рублей, самую минимальную компенсацию», — поясняет Елена Антонова.
«Теперь в Страсбург»
Наконец всех участников слушания вызывают в зал судебного заседания. После быстрого перечисления присутствующих Даше задают вопросы о том, почему она считает, что её помещение в ЦВСНП было незаконным, но не интересуются, было ли ей там плохо.
— После нахождения в центре временного содержания несовершеннолетних правонарушителей вы какие-нибудь выводы сделали для себя?
— Да. То, что сотрудники полиции не всегда бывают честными и могут поступать не по закону, а так, как им хочется.
Выслушав объяснения подростка, суд посчитал, что страданий во время нахождения в центре она не испытывала и отказал в возмещении морального вреда.
На вопрос корреспондента АиФ: «Что дальше?» Денис Галицкий ответил просто: «Теперь в Страсбург». 
«Как в детском загородном лагере»
В УМВД России по Пермскому краю пояснили, что «центры временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей являются субъектом государственной системы профилактики правонарушений несовершеннолетних. Ежедневно воспитанникам Центра предоставляется возможность общаться с родителями (законными представителями) по телефону. Во все дни, кроме выходных, родители имеют право посещать детей, при желании с ознакомительной экскурсией, и общаться с психологом и руководством Центра. По результатам рассмотрения судом материалов, в 2016 году в ЦВСНП ГУ МВД России по Пермскому краю было помещено 138 несовершеннолетних, в 2017 году — 86. Ежегодно проводимый анализ показывает, что около 70% несовершеннолетних после помещения в ЦВСНП имеют положительную динамику и повторно не помещаются».
Уполномоченный по правам ребёнка в Пермском крае Светлана Денисова отказалась отвечать корреспонденту АиФ на вопрос о проверке на наличие нарушений прав Даши, но прокомментировала, какие основания могут послужить помещению детей в Центр: «Несовершеннолетний (на момент помещения в ЦВСНП — прим. ред.), совершивший противоправное деяние до достижения установленного законом возраста уголовной ответственности, может быть помещен в центр временного содержания, если это необходимо для защиты его жизни или сохранения здоровья либо для предотвращения совершения им нового противоправного деяния. Одной из основных задач центров временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей являются индивидуальная профилактическая работа, выяснение причин и условий, способствующих такому поведению ребёнка. В профилактическую работу вовлекается всё близкое окружение. Что сделать, чтобы дети туда не попадали? В первую очередь, быть другом для своего ребёнка, чтобы не допускать безнадзорности детей, совершения ими правонарушений и общественно-опасных деяний».
Как пояснили в департаменте образования Перми, «жалобы от родителей других учащихся школы № 136 на ученицу зафиксированы администрацией школы. Работа с несовершеннолетней осуществляется на основе межведомственного взаимодействия образовательного учреждения, комиссии по делам несовершеннолетних и защиты их прав, а также подразделения по делам несовершеннолетних отдела внутренних дел полиции. Центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей (ЦВСНП) — учреждение по профилактике безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних. В учреждении с ребятами работают педагоги и психологи. Распорядок дня — как в детском загородном лагере. Там для ребят проходят занятия спортом, прогулки, пятиразовое питание».
И хоть такая «лагерная» жизнь стала для Даши Антоновой тем периодом, о котором ей вспоминать неприятно, уроки прогуливать она стала всё же меньше. Теперь её мечта — скорее окончить школу и поступить в колледж, в котором, правда, её так же, как и в школе, ждут учителя, домашние задания, контрольные и, конечно, однокурсники.
Мама, не ори! Как перестать кричать на ребёнка 
«Уберечь от Европы». Суд запретил немецкой семье удочерить ребенка-инвалида 
Полтора года разлуки. Как детей забрали из семьи из-за пролитого чая 
«Он — наркоман». В Волгограде бабушка сражается за опеку над внучкой 
