.jpg)
Сначала встреча лидеров стран «Большой двадцатки» в Мексике 18 – 19 июня, а затем и череда встреч министров уже южнее, в Бразилии, на саммите ООН по проблемам Земли «Рио + 20».
Принимая во внимание развитие греческой политической драмы (в очередной раз) и всепоглощающее внимание лидеров стран к проблеме кризиса еврозоны (также в очередной раз), а также то обстоятельство, что развитые и развивающиеся страны не смогли преодолеть в Бразилии недоверие друг к другу по вопросам «зеленой экономики», последствием саммита явилась отдающаяся эхом глобальная скука.
Саммит «Рио + 20» был заклеймен представителями природоохранных групп как «эпопея провала», а глава британской делегации Ник Клегг охарактеризовал его как «разочарование». Китай и Соединенные Штаты были несколько более оптимистичными в своих оценках.
Китай с облегчением воспринял тот факт, что в заключительной декларации было еще раз подтверждено, что более бедные страны не должны нести такую же ответственность, как и более богатые страны; а США с облегчением восприняли то, что декларация не обязывает богатые страны ежегодно предоставлять 30 миллиардов долларов развивающимся странам. Обе группы стран были освобождены от взятия на себя дополнительной ответственности.
Конфликт по вопросу «зеленой экономики»
Концепция «зеленой экономики» пользуется поддержкой среди стран «Большой двадцатки» и стала центральной темой обсуждения на саммите «Рио + 20». Таким образом, встает вопрос: если все – от членов гражданского общества до руководителей корпораций и руководства правительств – энергично кивают головой каждый раз, когда упоминается слово «зеленый» или «зеленая», почему решение этого вопроса так до сих пор и не продвинулось вперед в глобальном плане?
Один ответ, как представляется, заключается в неспособности согласовать определение того, что понимается под «зеленой экономикой» или «зеленым ростом». Другой ответ отражает все больший отход от ранее обозначенных позиций и взглядов, которые служили связующими элементами между геополитическими альянсами, союзами и неформальными группировками.
Поскольку у нас имеются примеры продолжающихся – и неудачных – попыток ЕС по разработке всеми приемлемой (или, хотя бы, едва допустимой) схемы решения кризисов еврозоны, необходимо отметить, что, когда возникает вопрос экономической безопасности, все другие соображения сразу отметаются.
По большому счету, развивающиеся страны полагают, что любые обязательства, связанные с «зеленой экономикой», могут ограничить их выбор и возможности развития и привести к несправедливому обременению. Они также рассматривают «зеленую экономику» как эвфемизм «протекционизма». Развитые страны приравнивают обязательства в отношении «зеленой экономики» к открытию своих чековых книг и передаче ключевых технологий своим конкурентам, таким как Китай, Индия и Бразилия.
Это взаимное недоверие усиливается, поскольку страны-производители нефти, которые также являются участниками обсуждения, проявляют враждебность всякий раз, когда такие термины, как «возобновляемые источники энергии» или «альтернативная энергетика» употребляются в контексте «зеленой экономики».
Более того, это многообразие голосов стало намного более сильным в многоцентричном мире XXI века, характеризующегося наличием многих центров силы, которые появились вслед за однополярным и многополярным мировым устройством периода после окончания «холодной войны». Эти новые формирующиеся центры силы становятся все более влиятельными, что, в свою очередь, усложняет ведение глобального диалога по таким вопросам, как развитие альтернативной энергетики.
Перезагрузка в отношении альтернативной энергетики
Нерешительные итоги саммита «Рио + 20» могли бы, на самом деле, открыть возможности для перезагрузки в отношении альтернативной энергетики. Страны должны действовать в контексте глобальных сил и сосредоточиться на общей цели укрепления глобальной энергетической и экономической безопасности, поскольку это важно для всех, а не только для некоторых стран.
Несмотря на неоднозначное отношение к альтернативным технологиям в области энергетики, их развитие изменило систему энергообеспечения. Альтернативные технологии в области энергетики уже начали содействовать росту стабильности и безопасности международной энергетической системы, устойчивости энергетики, диверсификации поставок энергоносителей, энергетической независимости на местном уровне и глобальной взаимозависимости.
Кроме того, в настоящее время цены на энергоносители оказывают влияние на все сферы мировой экономики. Энергетическая безопасность тождественна безопасности экономической. Действительно, сейчас развитие возобновляемых источников энергии вносит изменения в расчеты по ситуации в сфере глобальной экономической безопасности, предоставляя новые катализаторы роста и обеспечивая трамплин для технологического развития.
Альтернативная энергетика может стать универсальным буфером, смягчая перебои в поставках энергоносителей и ценовые потрясения, равно как экономическую нестабильность в более широком плане и цикличность глобального развития.
Достижение таких оптимальных результатов зависит от установления тонкого баланса в отношении государственного контроля с непременным более широким участием частного сектора. «Ответы по решению энергетических проблем находятся в частном секторе», - отметил Генеральный директор Организации промышленного развития ООН Кандех Юмкелла на саммите «Рио + 20».
Несмотря на рост участия корпораций в усилиях по укреплению энергетической безопасности и устойчивости на всех уровнях государство продолжает играть несоразмерно большую роль в формировании и развитии альтернативных технологий в энергетической сфере из-за существенных технологических и финансовых потребностей, которые лежат в основе развития этих технологий.
Крайне важным является создание рынка альтернативных источников энергии. Переход к глобальному рынку возобновляемых источников энергии влечет за собой более высокий уровень сотрудничества частного сектора с государством, при этом частный сектор должен постепенно брать на себя роль ведущего участника рынка (маркет-мейкера). Генеральная стратегия, учитывающая изменения в международном балансе сил, должна состоять в достижении большей ясности государственной политики, в том, чтобы избегать искушения микроуправления рынками, а также в проявлении открытости и поддержки инноваций.
Умение ловко управлять этими сдвигами в международном балансе сил от одного саммита к другому может оказаться самой большой проблемой. «Зеленая экономика» должна выйти за рамки простого заявления о намерениях, а, в ряде случаев, перестать быть и громоотводом в отношении недоверия между новыми формирующимися геополитическими и геоэкономическими центрами власти во всем мире, которые включили разработки в сфере альтернативных источников энергии в повестку дня своих стратегических интересов.
Для достижения этого мировым лидерам и участникам саммитов необходимо предпринять меры по укреплению доверия, необходимого для глобального сотрудничества и поддержания глобальной экономической безопасности, по выработке целей, которые являются общими для большинства государственных и негосударственных игроков, а также по выработке консенсуса в отношении того, как эти цели могут быть достигнуты. Эта задача вдвойне затрудняется тем обстоятельством, что экономическая безопасность для одной заинтересованной стороны часто рассматривается как угроза своей безопасности другой заинтересованной стороной.
Каким образом альтернативная энергетика вписывается в этот баланс? Технологические достижения приобретают собственный момент развития, несмотря на то, что природоохранные цели мировых саммитов все в большей степени затушевываются из-за различий в национальных интересах и намерениях политики. Если рассматривать саммит «Рио + 20» как индикатор, то следует отметить, что природоохранные соображения все в большей и большей степени определяются тенденцией развития альтернативных источников энергии, а не наоборот.
