Красоты не лишена: что изменилось в Москве за 100 лет

Отчего мы так не верим Гераклиту, учившему: нельзя дважды войти в одну и ту же реку? Может, оттого, что у прадедов клубника была слаще, «фонтаны били голубые и розы красные цвели»? Вот бы взять и проверить, так ли романтично выглядит прошедшее? Попробуем?

Попытаемся вернуться в те точки, с которых век назад наш предшественник с треногой и камерой, заправленной стеклянной фотопластинкой, делал первые кадры фотолетописи Москвы. Сохранившиеся сооружения станут реперными точками для сопоставлений (хотя бы для этого следует беречь и лелеять памятники истории и культуры).

Изменились люди, машины, трамваи, рекламные афиши, фонари, пропали гужевые повозки... Перестроилась звуковая картина - снимки на это только намекают: вместо ржания коней, гиканья извозчиков, зазывных выкриков уличных торговцев, скрежета трамвайных колёс на поворотах - мерный гул автомобилей, преодолевающих пробки.

Парадоксальное сочетание живого и неживого составляет неповторимую палитру времени, касаться которой - волнительно и тревожно. Точно как, зябко касаясь пальцем ноги прохладной ряби воды, пытаться войти в реку. В реку времени. Куда, согласно Гераклиту, вход воспрещён.

Сделаем снимок с крыши храма Христа Спасителя. Стрелка Остоженки и Пречистенки изменилась не так уж  сильно.

Вместо трамваев разбегаются веером троллейбусы. Круглого сквера посередине площади больше нет. Трапеция углового дома, после того как с него скололи штукатурную шубу позднего классицизма, оказалась палатами XVII века. И перед ними вырос ничем не мотивированный Энгельс (тоже, думается, временный житель). А вместо церковного ансамбля, останавливающего подкову бульваров, ныне легкомысленным полуцилиндром красуются изящные ворота (вход на ст. м. «Кропоткинская») архитектора Душкина - первостроителя московского метро.

Панорама трёх вокзалов почти неизменна - разве что трамваи скользят там, где прежде громыхали пролётки.

А забор, мешающий перейти площадь где вздумается, - признак того, что скорость, с какой убегает время, выросла с мощью современных средств передвижения.

Нечётная сторона Петровки, хоть и сильно перестроена, «помнит» эпоху раннего капитализма. Сюда съезжались модницы со всей Москвы. В доме со скруглённым углом на Кузнецком мосту была гостиница «Лейпциг». В ней останавливался Лев Толстой.

Таганская площадь легко узнаётся - лишь павильон кольцевой станции затмевает церковь Николы на Болвановке.

А пестрота и неразбериха через столетие по наследству передались этому уголку города. Трамвайное разворотное кольцо стало троллейбусным, а огромные дома Гончарной улицы стеснили пространство.

Фото Алексея Витвицкого, Эдуарда Кудрявицкого

Смотрите также:

• Горки, ярмарки, шампанское. Возрождённые традиции праздничной Москвы →
• Не Кремлём единым: что посмотреть в Москве на майские праздники →
• Тайная столица. Неизвестные места Москвы →