Противостояние между Россией и Европой за мифический контроль над Украиной, окончившееся впечатляющей победой Кремля, вновь поднимает вопрос о мотивах и выгодах постсоветской интеграции.
Поведение европейцев в целом понятно. Они хотят расширить свой торговый блок, при этом экспорт ЕС на 86% состоит из промышленных товаров, подверженных таможенному регулированию. Не будет границ - можно будет продавать больше и дороже: чем не мотив? У нас всё иначе. 68% нашего экспорта на Украину, в Белоруссию и Молдову - нефть и газ: их закупки и так никто не собирается ограничивать. При этом предполагается, что в случае «углубления сотрудничества» с республиками СНГ мы будем продавать им свои товары дешевле: Минску уже сейчас отдаём их по внутрироссийским ценам, Киев тоже практически обеспечил себе скидки.
Конечно, России нужны союзники. Но какой союзник из той же Белоруссии, если г-н Лукашенко позволяет себе захватывать российских бизнесменов чуть ли не в заложники, публично заявлять претензии на Калининградскую область, а за 5 лет не удосужился признать суверенитет Абхазии и Южной Осетии? Но если скрытые дотации Белоруссии оцениваются в 3-4 млрд долл. в год, то в какую сумму выльется киевская победа? Cтоит ориентироваться на счёт в 15 млрд долл., который г-н Янукович «выставил» европейцам, или речь идёт о чём-то намного большем?
Несмотря на все заклинания наших властей, объёмы торговли со странами Таможенного союза практически не растут (с Казахстаном увеличиваются, а с Белоруссией сокращаются). Расширяя интеграцию в направлении Средней Азии, мы открываем путь полулегальным поставкам из Китая через Киргизию, а наращивая сотрудничество с Украиной - обязываемся приобретать её продукцию, которую сами же считаем некачественной. Не странно ли одновременно слышать от наших властей и то, что украинские товары хуже европейских и потому их «в Европе никто не ждёт», и то, что Россия готова, позвав Украину в Таможенный союз, покупать эти самые товары в любом количестве? Отчего это мы не заинтересованы в том, чтобы Украина «ассоциировалась» с ЕС и улучшила качество своей продукции, к которой у нас так много претензий? Я не слышал экономически обоснованного ответа на этот вопрос.
Я всегда выступал и выступаю за интеграцию. Но за такую, которая экономически выгодна всем участникам и при этом устанавливает единые чёткие правила. Это получилось в Европе. Это начинает получаться в АСЕАН. В России доминирует иное представление. Интеграция для нас - синоним постсоветской реставрации. В этом случае за политические амбиции нужно платить. Я не буду судить, слишком высока цена или нет, - я лишь констатирую, что мы её платим и будем платить. И при этом такая интеграция не будет устойчивой. Разве Белоруссия (вкупе с Приднестровьем, Абхазией и Южной Осетией) перестала быть политическим изгоем? Нет. Ни её, ни Казахстан не пустили в ВТО, несмотря ни на какие таможенные союзы. Это и указывает на главную нашу проблему: мы ставим политику впереди экономики, тогда как весь мир уже переучился на движение в обратном направлении. И, пока подход у нас не изменится, мы будем и далее финансировать наших партнёров. И надеяться на то, что со временем они станут друзьями.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Альтернативное мнение
Наталия Нарочницкая: Больше союзников!
Мы заинтересованы в том, чтобы наших соседей не втягивали в какие-то чуждые им союзы.
