Однако в последнее время в чувствительной для многих пациентов и их родственников сфере наметились перемены.
Слово – одному из ведущих специалистов в этой области, председателю правления Российской ассоциации паллиативной медицины, доктору медицинских наук, профессору Георгию Новикову.
Процесс пошел
«АиФ. Здоровье»: – Георгий Андреевич, проблема паллиативной медицины сейчас у многих на слуху. Судя по горячим общественным дискуссиям, развернувшимся вокруг этой темы, и у нас стали появляться соответствующие службы?
Г.Н.: – Система паллиативной помощи у нас в стране зарождалась в конце 80‑х годов прошлого века, когда в ведущих онкологических институтах страны были открыты кабинеты противоболевой терапии для неизлечимых пациентов, страдающих хронической болью. Один из них – на базе Московского научно-исследовательского онкологического института им. П. А. Герцена – стал впоследствии Центром лечения хронических болевых синдромов (ныне Центр паллиативной помощи онкобольным, которым долгое время руководил Георгий Новиков. – Ред.), где вплотную занимались организацией системы паллиативной помощи онкологическим больным.
«АиФ. Здоровье»: – Разве она у нас есть?
Г.Н.: – Она по-разному представлена в различных регионах. Где-то в виде кабинета противоболевой терапии, где-то – в виде отделения паллиативной помощи на базе многопрофильной больницы (первое такое отделение было создано в 1994 году на базе московской ГКБ № 11), а где-то – в виде хосписов, патронажных бригад, которые выезжают на дом к пациентам.
И число таких подразделений будет расти. Благо, закон теперь это позволяет. В первую очередь – Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», а теперь еще и недавно изданный Приказ Минздрава «Об утверждении Порядка оказания паллиативной медицинской помощи взрослому населению», согласно которому практически в каждом субъекте Российской Федерации планируется открыть соответствующие подразделения. При этом государство берет на себя обязательство выделить на их функционирование дополнительное финансирование.
«АиФ. Здоровье»: – Речь об онкологических больных?
Г.Н.: – Не только. Онкологические больные составляют приблизительно 16–20% от тех, кто нуждается в паллиативной помощи. Остальные – это пациенты с неонкологическими заболеваниями (состояние после инсульта, терминальная стадия бронхиальной астмы, рассеянный склероз, диабетическая стопа, ревматоидные заболевания и прочие). А посему для стационарной паллиативной помощи больным должно быть открыто 100 коек на 1 миллион населения. И это, не считая кабинетов паллиативной помощи, дневных стационаров и выездных патронажных служб.
«АиФ. Здоровье»: – То есть система формируется?
Г.Н.: – Она должна быть сформирована до конца этого года в подавляющем большинстве регионов.
«АиФ. Здоровье»: – Судя по сообщениям, которые оттуда поступают, такое желание есть далеко не у всех руководителей лечебных учреждений…
Г.Н.: – Что значит «нет желания»? Есть приказ! И кстати, в ряде регионов уже были прецеденты, когда у главных врачей возникали проблемы из-за того, что в их лечебных учреждениях отсутствовали подразделения паллиативной помощи.
Милосердие без границ
«АиФ. Здоровье»: – Кстати, о центрах паллиативной помощи. Некоторые специалисты считают их разновидностью больничных отделений, в которых безнадежно больных людей мучают бессмысленными процедурами. Вы с этим мнением согласны?
Г.Н.: – Нет, абсолютно! Очень многие неизлечимые больные умирают не от основного заболевания, а от осложнений или сопутствующей патологии, например, непроходимости пищевода или из-за дыхательной недостаточности, связанной с непроходимостью бронхов. И, если с помощью небольшого эндоскопического вмешательства мы можем облегчить их страдания, мы обязаны это сделать.
Как раз для этого и должны существовать многопрофильные центры, где неизлечимо больные пациенты смогут получить помощь, направленную не на излечение, а на улучшение качества их жизни. Особенно если речь идет о больных неонкологического профиля, которые могут прожить не месяц и не два, а значительно дольше – многие месяцы и даже годы…
«АиФ. Здоровье»: – …И нуждаются не только в поддержании жизненно важных функций, но и в адекватном обезболивании. Недавно наша газета писала об этой, часто неразрешимой у нас в стране проблеме. Здесь что-то меняется?
Г.Н.: – Эта система, конечно, нуждается в коррекции. И главным звеном здесь должна быть не Федеральная служба контроля за оборотом наркотиков и даже не пациенты, а врачи, многие из которых стараются не обременять себя теми нормами, которые предписаны для таких больных.
Но уверяю вас, ситуация и здесь будет меняться к лучшему по мере того, как станут открываться отделения и стационары паллиативной помощи, которые ОБЯЗАНЫ располагать необходимым запасом обезболивающих наркотических препаратов, доступных для пациентов. В том числе – и неонкологического профиля.
«АиФ. Здоровье»: – А что делать тем, кто страдает от боли дома? Не секрет, что добиться выписки наркотических обезболивающих в этом случае очень сложно…
Г.Н.: – Улучшение качества жизни таких больных последует сразу же за созданием кабинетов паллиативной помощи и выездных бригад дневных стационаров, для которых обезболивание является одной из функциональных обязанностей. Если врач будет уклоняться от этого, значит, он нарушает закон и не соответствует занимаемой должности. И никак иначе!
Кадры решают все
«АиФ. Здоровье»: – Раз уж зашел разговор о врачах, хотелось бы узнать, у нас в стране хватает специалистов по паллиативной помощи?
Г.Н.: – С этим пока проблема. Но мы и ее стараемся решать. За 12 лет, что я руковожу курсом паллиативной помощи при кафедре онкологии Московской медицинской академии им. Сеченова, мы подготовили 1433 специалиста. Из них только 20% – онкологи, остальные – врачи других лечебных специальностей.
А в начале этого года по инициативе ректора и при поддержке ученого совета Московского государственного медико-стоматологического университета была создана первая в России кафедра паллиативной медицины, где будут работать ведущие специалисты в этой области. Надеюсь, эту инициативу при нашей методологической помощи поддержат и в других вузах.
«АиФ. Здоровье»: – За рубежом оказанием паллиативной помощи занимаются высококлассные специалисты, которые проходят подготовку в течение 6–7 лет. А у нас?
Г.Н.: – При наличии лечебной специальности профессиональная переподготовка врача будет занимать не менее 576 часов. В нашей ситуации, при наличии должности «врач по паллиативной медицинской помощи», цикл тематического усовершенствования по вопросам паллиативной помощи занимает 144 часа. Для врача лечебной специальности этого вполне достаточно.
К тому же вопросами содействия непрерывному последипломному образованию в этой области уже занимается и будет заниматься созданная в июне прошлого года Российская ассоциация паллиативной медицины, которая стала полноправным членом аналогичной Европейской ассоциации.
Наряду с повышением квалификации в рамках международного обмена опытом планируется также программа стажировок для врачей из регионов РФ в Германии, где система паллиативной помощи находится на достаточно высоком уровне и идентична создаваемой в нашей стране.
«АиФ. Здоровье»: – Эти шаги решат проблему?
Г.Н.: – Чтобы распутать весь клубок проблем, накопившихся в этой области, нужно решать многие задачи одновременно, начиная с создания системы паллиативной помощи, заканчивая разработкой национальных клинических рекомендаций по ее оказанию. Предстоит большая работа. Но мы оптимисты и будем двигаться дальше.
«АиФ. Здоровье»: – А что в этом перечне самое важное?
Г.Н.: – Самое важное, чтобы врач, который будет заниматься этой сложной областью здравоохранения, понимал, что закон и общество – на его стороне. Отдавать себя до конца тяжелобольным людям и не чувствовать поддержки – невозможно.
Читайте в соцсетях!
