Даже у маститых режиссёров что-нибудь когда-нибудь случается впервые. Вот и для Карена Шахназарова «Анна Каренина» стала первой - первым фильмом о любви и первым сериалом.
Начало конца
Юлия Шигарева, «АиФ»: Карен Георгиевич, взяться за экранизацию Толстого - это надо обладать недюжинной смелостью, пытаясь найти свою тропинку в уже исхоженном кинематографистами маршруте.
Карен Шахназаров: «Каренина» - это у меня, пожалуй, первая история, в которой не я был инициатором. Мне предложил взяться за роман канал «Россия». Первая моя реакция была «нет». Но один из руководителей канала, Антон Златопольский, всё-таки убедил меня.
К тому же я нашёл ход, который, как мне казалось, придал этой истории новый драматургический поворот. У нас в картине Вронский спустя 30 лет встречается на Русско-японской войне с сыном Анны Сергеем Карениным, который служит врачом в госпитале. Это позволило нам, во-первых, уйти от сцены, в которой Анна бросается под поезд. Это же очень трудно - делать фильм, когда все знают, чем он закончится. И второе: на мой взгляд, именно 1904 год, Русско-японская война, которую мы проиграем, - начало гибели Российской империи. А 1917-й - уже финал.
- Почему же! Мы как раз сосредоточились на любовном треугольнике - Вронский, Каренина, Каренин. Понимаете, я сделал довольно много картин: и про войну, и про мир, и по классике. Но про любовь ещё не снимал. И подумал: если уж тебе плывёт в руки такое предложение, то чего ломаться - надо брать. Более того, я искренне считаю, что никто лучше Толстого про взаимоотношения мужчины и женщины не написал и уже, наверное, не напишет. А ведь любовь - это самое главное, что есть в жизни.
Лишь начав снимать, я по-настоящему осознал величие этой книги. Потому что понял: я всё это видел. А что-то и переживал сам. Порой даже мысли возникали: боже мой, откуда Толстой всё это про меня знает, как он смог увидеть мою жизнь? Но в этом и есть величие классиков.
- Когда готовились к съёмкам и роман перечитывали, что-то новое в нём нашли?
- Я никогда не снимаю мозгом кино - это не вполне рациональный процесс. Поэтому не очень люблю рассказывать, объяснять.
- Так о чём же этот фильм?
- Да-да! (Смеётся.) О чём этот фильм... Этот фильм о жизни! Прав был Толстой, когда писал в своих дневниках: нет плохих и хороших людей, человек - существо текучее. Он сложен. Я и самого Толстого воспринял как человека очень темпераментного, живого. Он не был тем бронзовым памятником, в который его сейчас превратили. Он мог ошибаться - и в поступках, и в книгах, потому что писал чувством.
«Оставьте Толстого!»
- К вопросу об ошибках и чувствах. Сегодня периодически заводят разговоры: надо бы изъять из школьной программы некоторые романы Достоевского, Толстого - не надо перегружать детей.
- Если мы хотим вырастить идиотов, то да, надо облегчить. А если мы всё-таки хотим воспитывать людей способных, то не надо ничего облегчать.
На совете по культуре я предложил иной шаг - очистить школьную программу от всякой ерунды. Оказывается, в школе сегодня проходят Сэлинджера «Над пропастью во ржи». Объясни мне, что в Сэлинджере есть такого, что нужно обязательно знать нашим подросткам? Вот от этого программу точно надо очистить. И сосредоточиться на шести величайших наших писателях: Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Толстой, Чехов и Гоголь. Эти гении сформировали нашу философию, нашу историю. В России литература - больше чем литература. У нас не было столь развитой философии, как в Германии. Наши философы - это Достоевский и Толстой. И эпоса, аналогичного всем этим Брунгильдам, у нас не было. Эпос наш создали Пушкин и Гоголь. «Тарас Бульба» и пушкинские исторические романы - вот наш эпос. Они всё мировоззрение наше сформировали, поэтому именно их надо изучать по-серьёзному, откинув всё остальное.
- И как, коллеги вас поддержали?
- В ответ я услышал целый хор возражений: а почему не Фет? А вы что же, Тургенева забыли? Почему не Тургенев? Да потому что всё впихнуть невозможно! И не надо! Если вы хотите получить умных, думающих, знающих, а главное, любящих чтение людей, приучите их к этой литературе - всё остальное они потом сами прочтут. И в головах у них хоть что-то останется. Если ребят правильно учить, они всё поймут.
Если же пойдём по пути упрощения, это в будущем скажется на всей стране. Ведь литература нужна не только для души. Человек, прочитавший «Войну и мир», будет врачом лучшим, чем тот, кто не прочитал ничего. Однозначно! И если ты хочешь, чтобы тебя резал нормальный хирург, а зубы лечил опытный стоматолог, лучше, чтобы он прочёл Достоевского и Толстого, чем Сэлинджера и «Гарри Поттера». Так мир устроен!
Понять человека
- После мартовских «прогулок по площадям» в обществе развернулась дискуссия: мол, молодёжь вышла на площадь, потому что хочет быть услышанной.
- И что, для этого надо на улицу выходить, чтобы тебя услышали? Не надо на этих прогулках спекулировать: «Ах, наши дети одиноки, непоняты!» Да всё мы понимаем - что тут не понимать? «Ах, это они от одиночества!» Да это не от одиночества! Это от того, что они книжек не читают. От того, что их не воспитывают. Одной из миссий советской школы было воспитание. А у нас же это отменили: воспитывать должна не школа, а родители. Но большинство родителей никого не воспитывает. А если ни родители, ни школа не воспитывает, то кто этим занимается? Интернет. Так что школе нужно эту функцию - воспитательную - вернуть!
- А мы, взрослые, наших детей понимаем?
- Я своих детей понимаю! У меня их трое. Вот я прожил жизнь. Много читал, много видел, много знаю. Так почему я своих детей не знаю? Знаю я их. Да, они совершают ошибки, делают глупости. Но я их люблю. И пытаюсь им помочь. Потому что они неизбежно будут делать ошибки - ты их от этого не убережёшь. Так устроена жизнь. Но от того, что мои сыновья лучше меня владеют гаджетами, они не так уж сильно изменились, чтобы я перестал их понимать.
- Человек в принципе способен меняться?
- Человек абсолютно не меняется - и в этом его прелесть. Меняются слова, одежда, технологии. А человек неизменен. И очень глубок. А мы его перестали изучать, человека. Главная функция искусства - познание человека - перестала работать. Фильмы какие снимают? Про инопланетян, супергероев. Мы поэтому и молодёжи своей не знаем - у нас про молодёжь много сегодня фильмов снято?
- Нет.
- И как мы хотим её понять? А в советское время со всей его цензурой, про которую сегодня так любят вспоминать, очень острые ленты про молодёжь выходили. Их смотрели, обсуждали.
Поэтому, когда встречаешься с такой книгой, как «Анна Каренина», получаешь удовольствие! О человеке тебе рассказывают. О женщине. О мужчине. О том, почему они не могут сойтись. Что их притягивает и что отталкивает. И я вдруг понял: господи, как это интересно!
