Тренер Виктор Антихович хорошо известен болельщикам из девяностых. Именно в те годы он возглавил самарские «Крылья Советов», с которыми проделал путь от второй лиги до высшего дивизиона только что образованного российского чемпионата (1992). Позже он тренировал сочинскую «Жемчужину», казанский «Рубин», владивостокский «Луч-Энергию». И всегда оставался самим собой: ярким, неординарным, но порой и жестким специалистом. Причем характер он проявлял в общении не только с футболистами, но и с руководством. Отсюда были и проблемы.
В 2012 году Виктор Антихович в интервью изданию «Спорт уик-энд» откровенно рассказал о своей карьере и памятных историях. Приводим самые интересные выдержки.
О своем детстве и любви к футболу
«Мой отец был летчиком. Пилотировал самолет командующего Приволжским военным округом. Часть, в которой служил отец, сначала была расквартирована в Энгельсе, а затем ее перевели под Куйбышев. Именно отец привил мне любовь к футболу. Вместе с ним ходил на игры „Крыльев Советов“ в чемпионате СССР. Билеты на матчи в начале 1950-х были страшным дефицитом, и добывать их иногда приходилось через генерала».
О работе детским
«Когда я начинал свою тренерскую карьеру в куйбышевской СДЮСШОР „Восход“, то, работая на полторы ставки, зарабатывал 250 рублей. Зарплата инженера была 150-160. Сейчас детские тренеры предпочитают свои заработки не афишировать».
О несостоявшемся переходе в «Спартак»
«В Йошкар-Олу перебрался по причинам, не связанным с футболом. Так сложилась жизнь. А в 1967-м меня вместе со ставшим затем известным арбитром Александром Хохряковым приглашали не куда-нибудь, а в московский „Спартак“. Только секретарь обкома Петр Коротков не дал добро на этот, как сейчас говорят, трансфер. Партийный руководитель республики вникал тогда буквально во все нюансы жизни футбольной команды.
После смотрин в „Спартаке“ тогдашний главный тренер Никита Симонян и начальник команды Николай Старостин сказали: „Увольняйся и приезжай“. В Йошкар-Оле Коротков три часа меня уговаривал остаться. Условия предлагал, а у меня как раз тогда дочка родилась. Решил, что лучше синица в Марийской АССР, чем московский журавль. Хотя тогдашний тренер йошкар-олинской команды Дмитрий Смирнов, получивший обещанную мне квартиру, был ярым сторонником перехода».
О работе в «Крыльях Советов»
«У меня были очень хорошие отношения с руководством авиационного завода, содержавшего команду. В начале девяностых многое было непонятно. Большую часть расходов взял на себя один из банков. Завод, конечно, помогал, мы уже тогда летали на игры чартерами, чего даже многие московские команды не могли себе позволить. У меня же возникли определенные разногласия с начальником команды, который хотел рулить сам.
В переходный период по привычке больше считались с главным тренером. Помнили, что это была номенклатура обкома. Без санкции первого секретаря невозможно было его уволить».
О нелюбви многих футболистов и работе в «Жемчужине»
«А как еще обо мне могут отзываться ребята, которых бракую? Приняв ФК „Питер“, просмотрел 60 человек. Остались в команде единицы. Думаете, те, кто не выдержал конкурс, скажут обо мне что-то хорошее?
Когда я приехал в „Жемчужину“, команда год до этого не выигрывала. Зато в штате кого только не было! Пришлось пойти даже на такую непопулярную меру, как отчисление любимца местной публики Гочи Гогричиани. Пригласил Максима Деменко, Константина Коваленко — и команда заиграла. По итогам второго круга сочинская команда разделила второе-третье места. Одного очка не хватило, чтобы сохранить прописку в высшем дивизионе.
Если бы волгоградцы проиграли, они бы стали первыми претендентами на вылет. Президент „Ротора“ Владимир Горюнов был уважаемым не только в футболе человеком. В Государственной думе заседал. А его клуб имел некоторые привилегии».
О непростом периоде в «Рубине»
«Я не один, у кого в Казани не вышло. У Павла Садырина, чья тренерская квалификация не вызывает сомнений, тоже ведь ничего в Казани не получилось. В Татарстане как раз денег на спорт не жалеют, и все команды закреплены за кем-то из серьезных руководителей. „Рубин“ в те времена, когда я там работал, курировал мэр Казани Камиль Исхаков, который потом стал полпредом в Дальневосточном федеральном округе. С ним отношения были просто потрясающими. Только желающих порулить и в Казани хватало. Я никого не подпускал к команде. В ответ мне сожгли машину, ограбили квартиру, стали угрожать дочке.
Работая в Казани, чувствуешь себя под напряжением в 700 вольт. Когда у меня начались конфликты с местным менеджментом, и даже на уровне Исхакова их не удалось решить, просто попрощался с ребятами на базе, собрал вещи и уехал. Даже не к жене в Москву, а в Самару, и на всякий случай на неделю отключил все телефоны».
