Первый канал показал спортивную драму «На острие». Это история, в центре которой противостояние двух фехтовальщиц сборной России – заслуженной, опытной Александры Покровской и талантливой, молодой Киры Егоровой. Прототип Покровской – двукратная олимпийская чемпионка Софья Великая.
В интервью «АиФ» она рассказывает, чем кино про фехтование отличается от реальной жизни, должна ли медаль быть выстраданной и как совмещать саблю с семьёй.
Как дышать в маске
Дмитрий Гранцев, «АиФ»: Какая же у вас сложная, тяжёлая экипировка! Нагрудник, куртка из кевлара, гетры, бриджи, провода, соединяющие с электронной системой сигнализации… Судя по фильму, в раздевалке спортсмены проводят кучу времени.
Софья Великая: Сложно только вначале. Потом одеваешься на автомате. Думаю, минут за 5 реально уложиться. Да и экипировка весит не так много – килограмма три, если без маски (вот она достаточно тяжёлая – 1,5 кг).
– И как в маске дышится?
– Есть небольшой дискомфорт, всё-таки определённая гипоксия, но к этому привыкнуть можно. Опять же, ты находишься в ней не так долго – 5–10 минут, в зависимости от поединка. Одно время была идея заменить металлическую сетку на прозрачный экран – чтобы было видно эмоции спортсмена. Вот это грозило проблемами. Мало того что дышать было тяжелее, так ещё и фехтовальщики жаловались на оптическое искажение. В итоге от эксперимента отказались. Оставили мелкую сетку. Которая, кстати, как многие замечают, улучшает зрение.
– В начале 80-х маска не гарантировала защиты спортсмена в случае удара: отлетали осколки, попадали в глаза. Был и смертельный случай, когда сломалась рапира и клинок вошёл через маску. Современная экипировка обеспечивает безопасность на 100%?
– После этого и произошла революция в экипировке. Причём работа над усовершенствованием, над безопасностью не останавливается. Фехтование берёт все современные разработки. Если сравнивать то, что было тогда и что есть сейчас, – небо и земля. Ни одной серьёзной травмы на моей памяти не было. Но 100%-ных гарантий… Вряд ли их кто-то может дать. Всегда возможен один на миллион нелепый случай.
– А сабля, кстати, сколько весит? Часто она ломается?
– 500 граммов. В отличие от рапиры или шпаги она достаточно простая и неприхотливая. Ломается редко, быстро разбирается, легко перевозится.
– Фехтовальщикам документ на ношение холодного оружия нужен? Как саблю через границу провезти?
– Это не холодное оружие, а спортивный инвентарь с соответствующими документами. Их и показываешь на границе. Никаких иных лицензий не требуется. Правда, иногда при слове «сабля» таможенники напрягаются, приходится объяснять (улыбается). К рапире или шпаге таких вопросов не возникает, таможню проходишь на счёт раз.
Обезьянки для тренера
– Вы пришли в спорт поздно – в 14 лет. Немыслимый возраст по спортивным меркам.
– До 14 лет я была обычным ребёнком, занималась музыкой, танцами. Чувство ритма, кстати, потом помогло в спорте. В фехтование пришла вслед за братом. Я тоже думала, что 14 лет – своеобразный рекорд, что поздно. А недавно узнала, что Галина Евгеньевна Горохова (3-кратная олимпийская чемпионка по фехтованию. – Ред.) начала, когда ей уже 18 лет было. Для меня это стало открытием.
– В фильме Покровская говорит: «Фехтование – это всегда через боль». Так и есть?
– Раньше я была убеждена: медали надо выстрадать. Прочувствовать боль, превозмочь её, победить и от этого получить удовольствие. А потом поняла, что не страдать надо, а искать любую, пусть маленькую, радость в деле, которым занимаешься. Это только улучшит результат. Мы не знаем, что будет завтра, наслаждаться надо здесь и сейчас. Поэтому я радовалась уже тому, что попала на Олимпиаду в Токио, что участвую там. И в итоге это вылилось в медали.
– И всё же приходилось ли соревноваться с серьёзной травмой?
– Было много разных ситуаций, не хочу сейчас о них вспоминать. Единственное, расскажу один случай, показывающий, как важно верить в себя. На отборочных соревнованиях к Олимпиаде я порвала связку на ноге, но настолько мне было важно прийти к цели, что я эти соревнования выиграла. И всё за счёт настроя, психологического состояния.
– Тренер сборной, которого сыграл Сергей Пускепалис, предстаёт этаким расчётливым, деспотичным человеком. Спортсменки для него – просто обезьянки. В реальности как?
– Все тренеры, с которыми сводила жизнь, были профессионалами. В фехтование меня привёл Дмитрий Владимирович Глотов. Потом 10 лет с командой работал специалист из Франции Кристиан Бауэр. Сейчас я снова вернулась к своему первому тренеру. Скажу так: руководить спортсменами, вести команду – непростое дело. Порой приходится принимать и жёсткие решения. Но никто никогда не относился к нам как к обезьянкам.
– «Соня Великая – добрая мамка для всех», – определил вашу роль в команде главный тренер сборной Ильгар Мамедов. Так и есть?
– Я чувствую свою ответственность и переживаю за подруг по команде. И если это в моих силах, пытаюсь подсказать. Могу уступить, в каких-то случаях промолчать или, наоборот, поднять вопросы, которые важны для команды, отодвинув личное на второй план.
Это всё приходит с жизненным опытом. Самодостаточность – это в том числе твои эмоции, духовный мир. То, что делает меня сильнее. Я поэтому стараюсь помогать людям.
Но всё-таки я не мама в спорте. В первую очередь я профессионал, осознающий, что делаю и зачем.
– То есть интриг и прочих проявлений, свойственных женскому коллективу, у вас нет?
– Если и было, то я не застала. У нас всё честно, открыто. Чтобы кто-то кого-то подставил – невозможно представить. И, главное, лидер в команде – это тот, кто показывает лучший результат.
Могу всё и сразу
– Снова вернёмся к фильму. Покровская даже суп готовить не умеет. Это, наверное, не про вас – маму двоих детей?
– Конечно же, не про меня. Я умела делать всё уже в 15 лет, потому что на мне был младший брат. И потом в жизни мне это помогло. Могу всё и сразу (смеётся). Но уточню – зависит от настроения и наличия времени.
– Многие после рождения ребёнка в спорт уже не возвращаются. У вас в декрете были мысли о том, чтобы завершить карьеру?
– Если честно, думала, что закончу после рождения первого ребёнка (сын Олег родился в 2013 г., дочь Зоя – в 2017 г. – Ред.). И для меня стало большим сюрпризом, когда тренер попросил вернуться, чтобы помочь команде. Но он такие слова подобрал, что я поверила ему.
– Что самое сложное в сочетании «спортсменка и мама»?
– У меня не было никаких сложностей ни с первым ребёнком, ни со вторым. Было классно, удивительно, весело, счастливо, надёжно… Могу продолжать до бесконечности. Просто летала! Став мамой, получила всё то, чего раньше не было. Я вот так распорядилась своей жизнью. И всё у меня хорошо и гармонично. Дети, семья, близкие поддерживают и воодушевляют. Ну как тут не заниматься во всю силу любимым делом.
– То есть думаете о поездке на свою пятую Олимпиаду?
– Вдохновлена идеей отобраться на Игры в Париж и завоевать там золото. Было бы здорово.
– Перед Олимпиадой в Токио ВЦИОМ опубликовал результаты опроса – 97% жителей страны не знают фамилии ни одного спортсмена. Это обидно?
– Нисколько. Пусть сейчас, после Олимпиады, опросят. Это очень лукавые цифры, не отражающие реальность. Социологам стоит прийти в наши секции и посмотреть на всё своими глазами. К нам так много ребят приводят, что очень не хватает детских тренеров.
