«Спаси и сохрани!»
…Январь 2000 года. Вторая и для России, и для Жукова чеченская кампания. Одна из его задач - спасать тех, кто воюет в тылу врага. Он прилетает с командой на «вертушках» (транспортные вертолёты Ми-8) под прикрытием «крокодилов» (ударные вертолёты Ми-24) в самое пекло, чтобы эвакуировать разведчиков и спецназовцев. В тот раз, 30 января, сигнал бедствия пришёл из Аргунского ущелья от новосибирских спецназовцев. Уничтожая в горах склады и схроны боевиков, они попали в окружение значительно превосходящего в живой силе противника.
По должности (начальник поисково-спасательной службы управления авиации Северо-Кавказского военного округа (СКВО) Александру Петровичу полагалось сидеть в штабе и командовать операцией дистанционно. Но сидеть на месте подполковнику было тяжелее, чем быть на передовой.
И вот он уже среди новосибирских десантников, контролирует, как с помощью лебёдки и специального кресла на борт зависшего вертолёта поднимают тяжелораненого пулемётчика. В этот момент подошедшие совсем близко боевики начали нещадный обстрел машины. Позже на вертолёте насчитают 48 пробоин. «Уходи!» - крикнул командиру «вертушки» по рации Жуков, и железная птица взмыла по направлению к своим. А Жуков и оставшиеся спецназовцы начали свой бег от смерти. Ему, на тот момент 40-летнему, пригодилось мастерство спортивного троеборца. Оторвавшись от погони, наутро по рации вновь вызвали вертолёт. Почти все поднялись на борт. И снова обстрел «вертушки» боевиками. Ещё минута, и духи завалят вертолёт - машина, набитая людьми, загорится как спичка. Второй раз за сутки он даёт команду по рации: «Уходи! Слышишь, уходи!»
Их осталось трое: подполковник Жуков, его подчинённый капитан Анатолий Могутнов и спецназовец Дмитрий Бегленко. На троих - 4 гранаты, которые они успели пустить в дело. А дальше ранение в руку, удар по голове… Придя в сознание, Жуков почувствовал, как в его шею впивается нож: «Сука, сейчас голову отрежу». Офицер попал в руки к головорезу Темирбулатову по кличке Тракторист, известному своей жестокостью: он на камеру отрезал головы живым российским солдатам. Тракториста остановил крик другого боевика: «Подполковник! Штаб СКВО!» Бандит радостно размахивал документами Жукова - ценного пленника.
Начались пытки и издевательства. От православного Жукова требовали отречься от Христа, принять ислам, осудить политику Путина на Кавказе. Не добившись своего, Тракторист продал Жукова другому полевому командиру - Бараеву, который хотел обменять его на своего родного брата. Однако время и место обмена совпали с массированной бомбардировкой, которую вела наша авиация: лётчики были не в курсе строго засекреченной операции обмена. Бараев решил, что его обманули. Просто так расстреливать ценного пленника было жалко, и он продал подполковника полевому командиру Гелаеву. Тот, попав в окружение федеральных войск, использовал пленника как живой щит, когда бандиты начали прорываться через минное поле. Жуков шёл впереди, за ним след в след боевики.
Развязка наступила, когда боевики вышли на блокпост федеральных войск. Александра зацепила пулемётная очередь. Раненый подполковник упал со склона в горную реку. Чувствуя, что уходит под воду, Жуков вспомнил, как в учебке им внушали: если у десантника ранена рука, он лишился только 25% своих возможностей. У Жукова были ранены две руки, левая нога и грудь. Что есть мочи он заработал одной здоровой ногой и выполз на берег. Неожиданно сбоку появился Али, его конвоир, головой отвечавший за подполковника перед Гелаевым. Он навёл на Жукова автомат, но, не успев выстрелить, сам упал, «разрезанный пополам» автоматной очередью. В последнюю секунду Али схватил гранату, висевшую у него на поясе. «Господи, помилуй! Спаси и сохрани!» - в который раз за 47 дней плена молился про себя Жуков. Рука боевика застыла так и не выдернув чеку.
Живой свидетель
Жуков шестым чувством уловил: свои где-то совсем рядом. Его, с отросшей бородой и закопчённым лицом, могут принять за «духа». Перед тем как потерять сознание, он все силы вложил в крик: «Мужики, я - свой! Подполковник Жуков. Штаб СКВО. Был в плену».
…За жизнь подполковника боролись лучшие врачи. Дважды у него останавливалось сердце. Александр Петрович отчётливо помнит, что происходило, когда его душа разлучилась с телом: «Я оказался в освещённом тоннеле в очереди. Вокруг было много «оболочек», полупрозрачных фигур. Очередь продвигалась в сторону большого зала, где раздавался голос. Одним он говорил: «Этого в рай!», другим: «Этого в ад!» Когда моя «оболочка» вошла в зал, наступила пауза, потом я услышал: «Этого в резерв!» И сразу же понёсся по трубе. Из стен трубы высовывались страшные рожи, которые пытались меня укусить. Но я со свистом проскочил. А потом ощутил боль, которая словно взрывала меня изнутри».
Подполковник пришёл в сознание. Тогда же он с радостью узнал, что его подчинённый капитан Могутнов и спецназовец Бегленко освободились из плена раньше него.
Врачи ещё точно не знали, удастся ли Жукову спасти ногу, а он для себя уже всё решил: надо обязательно вернуться в строй. Благодаря врачу Владимиру Шачкину, который ещё в Афгане творил в операционной чудеса, и собственной силе духа Жуков спустя год на своих двоих вернулся на службу, отказался от инвалидности и снова прыгал с парашютом. Снова спасал. Как всегда, не мог отсиживаться в штабе.
А ещё раньше, наполовину загипсованный, ездил в Нальчик на суд «в гости» к Трактористу. Этот изверг обычно не оставлял живых свидетелей, потому показания Жукова были особенно ценными. Сегодня Тракторист отбывает пожизненное заключение в «Чёрном дельфине». Гелаев и Бараев давно ликвидированы.
Вручая подполковнику Жукову в Кремле «Золотую Звезду» Героя России, президент Владимир Путин тихо, не на камеру спросил: «Тяжело было?» - «Да... Но ничего....Мы всё сможем». С тех пор прошло 14 лет. Но от своих слов Жуков, недавно ушедший в запас в звании полковника и воспитывающий трёх внучек и внука, не отказывается. С уверенностью повторяет: «Мы всё сможем».
