Линия разграничения невидимой чертой проходит по главной улице поселка. Она разделила вчерашних соседей, друзей и семьи на «наших» и «живущих на той стороне». Чтобы попасть в гости к родственникам, дом которых стоит через 200 метров, нужно проделать путь примерно километра полтора до блокпоста ДНР, потом, пройдя проверку, пересечь украинский блокпост. Можно попробовать напрямую, но так делают крайне редко. Очень велик шанс подорваться на мине или быть просто застреленным. Никто не будет разбираться, с чьей стороны прозвучал выстрел. «Война спишет все».
Впрочем, могут стрелять и не специально по человеку. Стрельба идет постоянно. Жители даже в огороды свои стараются выходить вечером, когда начинает темнеть. Но не ночью. Ночью начинаются минометные обстрелы.
Это поселок Зайцево — северная окраина Горловки. Первое место в печальной статистике информационных сводок министерства обороны непризнанной ДНР. В таком состоянии Зайцево находится с февраля 2015 года — тогда в этом месте закончилась «активная фаза» боев и ВСУ удалось сохранить контроль над половиной поселка.
Дом Семена Ивановича Васильца стоит почти на передовой. Когда-то это была улица Брусилова, но теперь, благодаря украинской артиллерии, улица перестала существовать. Многие дома стали руинами, в еще оставшихся зданиях — дыры от снарядов и мин. Из-за обстрелов газоснабжение этой части поселка заблокировано. Электричество регулярно выключается на несколько суток — рвет линию передач. Рядом «линия фронта», поэтому починить провода ремонтникам удается при помощи представителей ОБСЕ, при них не обстреляют. До украинских позиций — 200 метров.
Семен Иванович живет с женой — удалось выжить при обстрелах. Теряли только домашнюю скотину. Летом 2014 года снайпер с украинской стороны убил корову Васильца. Чем помешала корова — он не понимает до сих пор. Волонтеры купили деду новую телочку, но та погибла во время обстрела. Вместе с домашней овчаркой Гердой.
— В огород не могу спокойно выйти, стреляет снайпер, благо не в меня, то в лопату, то в кружку, так развлекается, — рассказывает Василец.
В прошлом году вслед за домашней скотиной Семен Иванович лишился дома. Во время обстрела дом загорелся, а потушить его никак не получалось — обстрел продолжался. Машина МЧС ДНР на место проехать не смогла. Сам Василец вместе с женой под обстрелом выскочили из дома — все, что на них было надето, осталось их единственным имуществом. Остальное сгорело вместе с домом, который Семен Иванович строил когда-то своими руками.
Сейчас старики ютятся в маленьком домишке, который раньше был подсобной постройкой. Говорят, ладно еще, живы. Не так давно Василец вышел днем в сторону магазина — недалеко взорвалась мина. Стреляли по нему, или случайно, Семен Иванович не знает. Главное, удалось выжить — накрыло осколками, около двух месяцев лежал в больнице. Но уезжать тоже некуда — «кому мы, старики, нужны?».
Раньше на той же, теперь уже разгромленной улице Брусилова жила и Евгения Васильевна. Недалеко был и дом ее дочери. Теперь дом Евгении Васильевны частично разрушен, жить в нем нельзя. А дом дочери сгорел полностью. И теперь дочь не может восстановить сгоревшие в хате документы, чтобы получить временное жилье. Женщины собрали показания соседей, что они тут проживали. Но нужно заключение комиссии о том, что дом сгорел в результате обстрела. А выдать заключение комиссия должна на месте — но не выезжает туда все из-за тех же обстрелов. Замкнутый круг.
— Это они (ВСУ, — Ред.) все время обстреливают. Наши туда не бьют, там дома целые. Недавно здесь ночевала женщина из Жованки (поселок, прилегающий к Зайцево, – Ред.) – ее мать забрали в больницу и она осталась присматривать за домом. Говорит «невозможно так жить, я не могла уснуть». Так она ночь побыла и не выдержала, а мы так постоянно живем.
Сейчас пенсионерка с дочкой снимают угол в соседнем селе Никитовка. Помимо скудной пенсии в 2900 рублей Евгения Васильевна раз в три месяца получает доплату по разрушению. Это 1500 рублей.
Выжить старикам помогают местные волонтеры, а также Международный Красный Крест. Гуманитарную помощь привозят раз в два месяца.
Лидия сидит на автобусной остановке. Раньше она жила тут, но, не выдержав обстрелов, переехала к сыну в Горловку. Однако на свой страх и риск в Зайцево ездит «на огород». Это важный источник питания для семьи. Дом Лидии сильно пострадал, что-то растащили. Но она не расстраивается — «ладно, что жива».
— Вот посмотрите какой подарок нашла у себя, — рассказывает она, протягивая на ладони патрон от автомата.
— Не боитесь приезжать? Тут на днях, рассказывают, убило стариков прямо в доме?
— Страшно конечно, но тянет, я же тут всю жизнь прожила. Стараюсь утром пораньше приехать и выехать дотемна. Днем меньше обстреливают.
В 2015 между ВСУ и ополчением была достигнута устная договоренность не обстреливать друг друга в светлое время суток. Какое то время стороны старались его придерживаться, но сейчас о нем предпочитают не вспоминать.
Недавно снаряд прилетел еще в один зайцевский дом. Зная, откуда будет обстрел, семья собралась в дальней комнате, это и спасло им жизни. Однако от пережитого нервного стресса хозяйку парализовало — теперь она прикована к постели.
Обстрелы постоянные, но носят хаотический характер. Снаряд может залететь в любой дом. Сначала разгромили улицу Брусилова. Потом разнесли еще несколько: Лисянсого, Маресьева, Муравьеву. Жители покинули улицу с названием Мирная.
Почти целой осталась школа, стоящая недалеко от линии разграничения. Конечно, в ней давно никто не учится, детей из окрестностей на автобусах возят в соседнюю Никитовку, там не стреляют. В здании школы расположились добровольцы армии ДНР.
— ВСУ воюют подло, — рассказывает боец с позывным Кеп. — Прячут минометные расчеты среди жилых домов, зная, что мы не будем «давать ответку» в жилмассив. Наши позиции они знают, но все равно продолжают метить в жилые дома. Просто сеют панику среди населения. А мы молчим. Отвечаем лишь по мере острой необходимости стрелковым оружием.
До местных доходят рассказы, как на подконтрольной ВСУ части поселка среди местных жителей процветает доносительство на «лиц, нелояльных украинской власти». Конечно, многие используют доносы для сведения личных счетов.
— Зимой к нам на блок-пост пришел еле живой избитый шестидесятилетний старик и рассказал, что его из дома буквально выкинули грузины. Дочка у дедушки, кстати, жила в Чернигове. Мы скинулись ему на автобусный билет.
Не так давно на позиции ополчения заехал «Урал» украинской армии. Водитель был до такой степени пьян, что долго не мог сообразить, что попал в плен и все выспрашивал дорогу.
За 4 года Зайцево покинули все, кто мог. Остались старики, которым некуда больше идти. Они клянут украинские войска, Киев, достается и местной власти. Но понимают, что в ближайшее время вряд ли что-то серьезно изменится. Старики «доживают свой век» вместе со всем поселком.
«Слезы кончились в первые полгода». Исповедь пленницы украинских силовиков 
Сын донецкого полка. История подростка-разведчика из ДНР 
Когда чёрный хлеб сладок. Три войны старейшей жительницы Донецка 
Утраченная вакцина. Как родился и умер единственный в ДНР военный госпиталь 
Сход-развал. Грустная история одного дома в ДНР 
