Забытое Солнце. Чего успел достичь за своё недолгое правление Фёдор III?

Сравнения с солнцем в нашей истории при своём уходе из жизни удостоились только два человека. Князь Александр Невский и царь Фёдор Алексеевич. Первый — известный всем. Он вполне заслуженно стал победителем конкурса «Имя России». Второму в учебниках истории достаётся невнятная скороговорка: «Болезненный и безвольный, на престоле был шесть лет, правил лишь номинально». В лучшем случае историки скажут: «Подготовил почву для реформ своего брата Петра­ I». К сожалению, именно так сейчас воспринимают жизнь и деятельность этого царя. Хотя то, что было сделано им, достойно большего, чем пара строчек.

Шквал реформ

Например, это: «Унифицировал полевую артиллерию. Форсировал развитие военной техники — русская армия первой в Европе получила ручные гранаты и нарезные ружья. Создал систему военных округов, которая в общих чертах существует до сих пор». Или это: «Трижды снижал налоги для населения. Обновил столицу — в Москве выстроено 10 тысяч каменных домов. Сделал обязательным ношение европейского платья». 

Стоп. Какое ещё «европей­ское платье»? Известно же, что это, да и всё остальное, придумал и ввёл Пётр Великий!

Тем не менее первым переодел Россию именно Фёдор: «Парни ходят в коротких куртках пепельного цвета, не достигающих колена. Чтобы быть тонкими и проворными, они крепко подпоясываются». Такими увидел молодых русских австриец Бернгард Таннер в 1678 г. Кстати, «безвольный» царь за исполнением своего указа о новой форме одежды следил строго: «В Кремле и Китай-городе со всех дворян и подьячих старое русское платье, охабни и однорядки, сдирали и клали в караулку».

Указ Фёдора исполняли, в общем, с охотой — в отличие от топорных попыток Петра I. Которому адресовали подмётные письма ехидного содержания: «Бояре указу твоему об иноземном платье не послушны. Как ты приедешь к Москве, все бояре ходят в немецком, а без тебя — в русском. А как брат твой Фёдор повелел платье переменить, в один месяц все переменили. И указу его не ругали, а твоего указу ни во что не ставят!»

Поэт на троне

Если сравнить деяния двух братьев, результат будет обескураживающим: почти всё, что «реформировал» или «ввёл» Пётр, уже было введено его старшим братом. А ведь Фёдор взошёл на престол совсем мальчишкой — 15 лет от роду. У него не было ни фаворитов вроде правой руки Петра Великого — Александра Меншикова. Ни иноземных учителей и наставников вроде петровского же выдвиженца Франца Лефорта. 

Да, юный царь получил очень хорошее, но всё-таки полностью гуманитарное образование. Вместо военных потех, которые обожал Пётр, его старший брат увлекался живописью, историей, литературой и музыкой. «Весьма великое в поэзии искусство имел, и вирши слагал преизрядные по-русски и по-латыни». Ну а его богородичное песнопение «Достойно есть» до сих пор с большим успехом исполняют на концертах духовной музыки. 

Известна насмешливая фраза: «Гуманитарий у власти — это катастрофа». Теоретически в случае Фёдора катастрофа должна была стать тройной — не просто гуманитарий, а ещё поэт и композитор. К тому же вместе с царским скипетром он получил в наследство войну, которую просто обязан был проиграть. Потому что войны с этим противником проигрывали все.

Огромная, могучая, непобедимая Турция, или, вернее, Оттоманская империя. В границах от Алжира до Багдада, от Персидского залива и почти до Вены. Поглотившая всю Южную Европу, подмявшая под себя Венгрию, угрожающая Италии. Вдребезги разбив Польшу, Турция отхватила у неё всю Правобережную Украину и вошла в соприкосновение с Россией по Днепру. С перспективой отнять у русских Киев и Малороссию. А у нас на троне — 16-летний поэт.

Война и мир  

Поэт, который внезапно оказывается вовсе не витающим в облаках романтиком, а жёстким и умелым политиком. Он совершает три последовательных шага. Перепись населения и что-то вроде военного займа, первого в нашей истории: «По рублю со двора стрелецких денег, которые дворы могут дать, ежели не в тягость, а коли дадут, за то простить иные недоимки, сколько бы ни было». Перевооружение и формирование на эти деньги новой армии: 25 полков кавалерии — рейтаров и драгун и 40 полков пехоты. Создание элитных штурмовых частей, вооружённых «пищалями винтованными» (первыми в Европе винтовками) и ручными гранатами. И наконец, рискованный, но верный шаг. Приказ командующим оборонять ключевой город — Чигирин — «до елику возможно, а коли невмочь станет, город свесть, чтоб на том месте никакого городу не было». Взорвать, стереть с лица земли собственную крепость, которую невозможно отстоять, — такой практики не знали ни Европа, ни Турция.

Муж на 70 дней. Почему не сложилась личная жизнь царя Федора Алексеевича Подробнее

Эти шаги полностью себя оправдали. Чигирин пал. Но турки понесли от обновлённой русской армии такие потери, что в 1681 г. сочли за счастье свести войну вничью. Нашим даже достался бонус: «Богоспасаемому граду Киеву, и землям до Запорожья, и Запорогам быть в нашего Царского Величества дер­жаве. А которые пустые земли за Днепром, на тех землях салтану Турскому и хану Крымскому городов не ставить и людей не селить». Турки твёрдо усвоили, что с армией «Фёдорова образца» лучше не связываться: европейцев бить куда веселее и безопаснее. И в 1683 г. отправились осаждать Вену, поставив Европу на грань гибели и хаоса. Когда же спустя несколько лет в Стамбуле пошли слухи о том, что Москва заинтересовалась Чёрным морем, янычары подняли восстание и бросались со стен с криком: «Русские идут!»

Пока взрывали Чигирин, Москва интенсивно строилась. Опять-таки впервые в истории наш «безвольный гуманитарий» применяет весьма остроумную экономическую схему. В нынешних терминах её, наверное, можно назвать реновацией жилья на основе льготной государственной ипотеки. Вот что пишет об этом немецкий магистр юриспруденции Георг Адам Шлейссинг, посетивший Россию в те годы: «Умерший недавно царь был достойным правителем. Он добился того, что в город было завезено большое количество камня. Те, кто хотел жить в городе, обязаны были строить себе новые каменные дома, а деревянные сносить. Тем, у кого не было средств на строительство, можно было рассрочить платежи на 10 лет без пени, лихвы и процентов. Однако после смерти царя это дело умерло вместе с другими его полезными распоряжениями».

Последняя фраза отлично показывает, как к делам Фёдора отнеслись его преемники. К сожалению, сейчас почти мертва и память об этом царе. Чего, согласитесь, он не заслужил.