670 лет назад, 12 октября 1350 г., в семье Ивана, удельного князя Звенигородского, родился первенец. Нарекли его Дмитрием, в честь святого Дмитрия Солунского, покровителя воинов.
Спустя 30 лет к его имени добавят прозвище Донской, поставив тем самым Дмитрия вровень с Александром Невским. Во всей нашей истории только два этих князя носят «речные» имена – по тем битвам, которые их прославили. Другое дело, что у Александра Невского в активе есть ещё и победа на Чудском озере. А вот имя его праправнука связано в нашем сознании с одним-единственным событием. Мы говорим «Дмитрий Донской», подразумеваем – «Куликовская битва». Хотя в XIX в. историк Николай Костомаров утверждал: «Княжение Дмитрия Донского принадлежит к самым несчастным и печальным эпохам истории многострадального русского народа…»
Да, ту эпоху можно назвать и несчастной, и печальной. Но вины Дмитрия здесь нет. Более того – эти несчастья преследовали и его самого.
Знак свыше
У несчастий есть конкретное имя. Пандемия чумы. «Чёрная смерть», явившись на Русь в 1353 г., возвращалась снова и снова – до конца столетия было не менее десяти повторных волн эпидемии. Сам же Дмитрий за всю свою недлинную жизнь – а умер князь в возрасте 38 лет от сердечного приступа – был свидетелем пяти волн мора.
Первая волна выкосила семью его дяди, правящего князя Симеона Гордого. Престол занял отец Дмитрия, Иван. Сам же Дмитрий стал наследником Великого княжения. Вторая волна 1358–1359 гг. убила уже Ивана, сделав Дмитрия князем. Однако девятилетнему Мите в тот момент было не до власти. С каждой волной мора он терял близких – дядю, отца, мать и братьев, потом – вообще почти всех родственников. К 1364 г. из сильного и многочисленного Московского княжеского дома осталось только двое – Дмитрий и его двоюродный брат Владимир, будущий герой Куликова поля.
Историк Николай Борисов уверен, что и современники юного князя, и он сам воспринимали случившееся как знак свыше: что Дмитрий – Божий избранник, которого Всевышний помиловал в своём гневе и оставил в живых для великих свершений. Что, кстати, подтверждается любопытным артефактом. Одна из свинцовых печатей Дмитрия Донского несёт на себе изображение царя в короне и надпись: «Всё сие минует». Считается, что это прямая отсылка к библейским царям Соломону и Давиду, правление которых принесло древнему Израилю силу и славу.
Если посмотреть на свершения Дмитрия Донского под этим углом, то многое станет ясным. Его политика, и внешняя, и внутренняя, вполне соответствовала принятой роли ветхозаветного царя, укреплявшего избранный Богом народ и побеждавшего «нечестивых язычников».
Успех по нарастающей
Едва «войдя в возраст» и женившись, 16-летний князь начинает строительство каменного кремля в Москве. Бросая тем самым недвусмысленный вызов Золотой Орде – ханы запрещали строительство на Руси каменных укреплений, которые так трудно брать. И к 1367 г. Кремль был выстроен.
А на следующий год судьба столкнула Дмитрия с самым энергичным и талантливым полководцем Восточной Европы – литовским князем Ольгердом, который за считаные годы сделал Литву реальной сверхдержавой, простиравшейся от Балтики до Чёрного моря. У Москвы в этом столкновении шансов не было никаких.
Однако Москва выстояла. Сперва Ольгерд проломился до самого Кремля и осадил город, выжигая и грабя всё на своём пути. Но каменная крепость оказалась ему не по зубам. Во время второго вторжения Ольгерду крепко досталось под Волоколамском. И, хотя он снова дошёл до Москвы, быстро запросил мира. Третий великий поход Литвы окончился на дальних подступах – близ пограничного города Любутск московская рать разгромила литовский сторожевой полк, на чём всё и завершилось.
Постепенное нарастание успеха логично связывают с взрослением князя. Первая «литовщина» – Дмитрию всего 18 лет, это его первая большая кампания. Последнее вторжение Ольгерда – Дмитрию уже 22 года, он заматерел и отлично действовал в стиле «ударом на удар».
Этот стиль станет визитной карточкой князя. Удары сыпались на него часто и отовсюду, но мало какой остался без ответа – Дмитрий почти всегда быстро и успешно сводил с противником счёты. Исключений крайне мало – разве что сожжённая Тохтамышем в 1382 г. Москва. Но и тогда князь довольно быстро оправился от поражения и даже сумел удержать позиции по политической части. Великое княжение навсегда осталось в семье Дмитрия. В прямом столкновении с Ордой это может считаться безусловным успехом.
Из князей – в цари?
Словом, с ролью Божьего избранника князь управлялся прекрасно. Что вселило в него излишнюю самоуверенность и чуть было не привело к катастрофе. Князь властно вмешался в дела Церкви. Ему очень хотелось, чтобы преемником умершего митрополита Алексия был русский иерарх. Но Константинополь прислал болгарина Киприана. Упрямый князь вышвырнул нового митрополита из Москвы, на что тот жаловался: «Слуг же моих из города вывели ограбленных и до сорочки, и до штанов, и до подштанников, и сапог, и шапок не оставили на них». За чем последовало проклятие – да-да, князь Дмитрий, признанный в 1988 г. святым, был за 600 лет до этого подвергнут анафеме.
Произошло это в преддверии Куликовской битвы. Дело осложнялось тем, что знаменитый подвижник Сергий Радонежский держал сторону болгарина Киприана. И кто знает, как бы всё повернулось, если бы князь не проявил себя как тонкий политик, сумевший временно обуздать свои страсти и хотя бы для видимости изъявить покорность. Сознавая, что борьба с Мамаем должна стать общерусским делом, которое немыслимо без благословения Церкви, Дмитрий признаёт Киприана и вымаливает знаменитое благословение Сергия на Куликовскую битву. Что не мешает ему спустя три года снова выгнать митрополита из Москвы и не пускать его в город до самой своей смерти.
Но, даже несмотря на такое самоуправство, Константинопольский патриархат признаёт влияние Дмитрия и официально меняет титул русских государей. До него все наши князья там назывались архонтами. Титул невысокий, примерно соответствующий главе родоплеменного союза. А Дмитрия называют «рикс» – как императоров Священной Римской империи.
Отменный полководец, упрямый, а когда надо – и тонкий политик, заставивший считаться с собой самых высших авторитетов своего времени, первый князь, бросивший Орде вызов и победивший, – таков был Дмитрий Донской.
