Они — русский Николай и английский Георг — были фантастически, невероятно похожи. В молодости кузены иногда даже шутки ради менялись одеждой, мороча головы друзьям. Да что там говорить, однажды родная мать тогда еще цесаревича Николая перепутала сына с племянником, английским принцем Георгом.
Но в тот момент, когда Николаю по-настоящему понадобится помощь брата, тот отступится от него.
Ники и Джорджи
3 июня 1865 года в лондонском Мальборо-Хаусе Александра Датская, супруга старшего сына королевы Виктории Эдуарда, родила мальчика, который при крещении получил имя Георг Фридрих Эрнст Альберт. Тремя годами позже, в мае 1868 года, в Царском Селе жена цесаревича Александра Мария Федоровна родила первенца, названного Николаем. Мария Федоровна была родной сестрой Александры Датской, они являлись дочерьми короля Дании Кристиана IX.
Когда мальчики подросли, их удивительное сходство стало бросаться в глаза. Три года разницы не стали помехой для их крепкой дружбы.
В отличие от Николая Георг, или по-простому Жора, не должен был стать королем. У него был старший брат Альберт Виктор, носивший прозвище Эдди и являвшийся наследником престола.
Георга же по семейной традиции готовили к военно-морской службе. В 12 лет он был зачислен кадетом на учебный корабль, а в 1879 году начал проходить службу мичманом на корвете.
Невеста по наследству
Веселая жизнь Жоры закончилась в январе 1892 года, когда Эдди скончался от гриппа. Георга поставили перед фактом: теперь наследником будет он. Причем в комплекте с правами на трон шла и невеста, оставшаяся от несчастного брата.
Всеми делами, в том числе и личными, в Англии распоряжалась властная бабушка, королева Виктория. Долго подбиравшая невесту старшему внуку и остановившая свой выбор на Виктории Марии Августе Луизе Ольге Паулине Клаудине Агнессе, или, в упрощенном варианте, Марии Текской бабушка-королева сказала Георгу: «Теперь на ней женишься ты!» Жора робко пробормотал что-то про нежелание рано связывать себя брачными узами, а также про любовь, но под грозным взглядом королевы Виктории покорно поплелся делать предложение.
Мария Текская, носившая траур по брату Георга, посмотрела на нового жениха как на идиота и ответила отказом. Но в это время британская пресса уже писала о страстном романе между Марией и Георгом, и описание этих отношений для своего времени было жарче, чем «Девять с половиной недель».
«После такого он обязан жениться», — говорили британские дамы, обсуждая последние газетные публикации. Марию приперли к стене: куда бы она ни шла, там оказывался краснеющий Жора. Поняв, что иэ этого окружения уже не выйти, она дала согласие на брак. Церемония состоялась 6 июля 1893 года в Королевской капелле Сент-Джеймсского дворца в Лондоне.
«Царь! Царь!»
Годом позже Георг отправился в Россию, на свадьбу к кузену. Там в это время тоже царило еще то веселье: бракосочетание проходило сразу после смерти Александра III. Умирающий монарх повелел со свадьбой сына не затягивать, ибо считал это вредным для государства.
Торжества вперемежку с трауром были адской смесью. После очередного застолья Георг решил прогуляться, и вскоре увидел за собой толпу русских, возбужденно приговаривавших: «Царь! Царь!» К счастью, революционеров в тот момент поблизости не было, а то английского принца, слишком похожего на русского монарха, могли и пристрелить.
Николай и Георг крепко дружили, в переписке именуя друг друга «милый Джорджи» и «старина Ники». В 1901 году Георг официально стал первым в очереди к трону: его бабушка, королева Виктория, ушла из жизни, и трон перешел к отцу. Спустя еще десятилетие настал черед Жоры: 22 июня 1911 года в Вестминстерском аббатстве он был коронован под именем Георга V.
У обоих монархов в их странах было неспокойно: Николай пережил поражение в русско-японской войне и последующую революцию, у Георга кипели страсти в парламенте и рвалась на свободу Ирландия.
Два кузена против одного
Но вскоре у Георга и Николая появился общий враг, который, как ни странно, тоже приходился им кузеном. Германский кайзер Вильгельм мечтал о переделе мира, поскольку его страна, затянувшая с объединением, появилась на мировой арене, когда все жирные куски были разобраны. Георг и Николай стали союзниками по Антанте. Им мнились громкие военные победы, хотя и тот и другой, по совести говоря, не были мастерами военного дела.
Когда грянула Первая мировая, кузены бросились избавляться от всего немецкого. Николай переименовал столицу из Петербурга в Петроград, а Георг пошел еще дальше, отказавшись от всех личных и семейных германских титулов и изменив название королевского дома: из Саксен-Кобург-Готского он стал Виндзорским.
Но чем дольше продолжался военный конфликт, тем больше зрело в странах недовольство: все больше людей полагали, что бойня в Европе стала следствием самодурства коронованных особ и жадности капиталистов. «А не снять ли с них голову вместе с короной?» — заговорили радикалы. Георг отлично помнил, что из Англии пошел не только парламент, но и обычай лишать монарха головы. Николай тоже помнил, что сделали народовольцы с его дедушкой. И все-таки с честью выйти из кризисной ситуации не получилось.
«Благослови тебя Бог»
В конце февраля 1917 года Георгу доложили: в России революция, кузен отрекся от престола. А вскоре Николай поинтересовался, готова ли Британия принять его семью.
«Да, мой самый дорогой Ники, я надеюсь, что мы всегда будем продолжать нашу с тобой дружбу; ты знаешь, я неизменен, и я всегда тебя так любил... В мыслях я постоянно с тобой. Благослови тебя Бог, мой дорогой старина Ники, и помни, что ты всегда можешь рассчитывать на меня как на своего друга. Навеки твой преданный друг Джорджи», — так писал английский монарх в одном из посланий к другу и родственнику.
22 марта 1917 года кабинет министров Британской империи согласился предоставить семье Николая II убежище на период военных действий. Романовы были рады и этому. Началась подготовка к их отъезду в Мурманск, откуда морским путем семья отрекшегося монарха должна была отправиться на Туманный Альбион.
А дальше начали происходить странные вещи. Георг вдруг заговорил о том, что данная поездка небезопасна. Когда же собственные министры намекнули королю, что брать свое слово назад Англии не пристало, тот спокойно ответил: звал Романовых не я, а кабинет министров. Позже Временное правительство получило новое сообщение от английского представителя: «Британское правительство не может посоветовать Его Величеству оказать гостеприимство людям, чьи симпатии к Германии более чем хорошо известны».
Личная месть или большая политика?
Под человеком, симпатизирующим Германии, подразумевалась русская императрица Александра Федоровна. Жену кузена Георг знал хорошо и, мягко говоря, недолюбливал. Александра Федоровна, в свою очередь, считала Георга человеком недалекого ума, который государственным делам предпочитает развлечения.
Нельзя сказать, что это было абсолютной неправдой. Георг был страстным филателистом. В 1904 году он гонялся за редчайшей маркой, так называемым «Голубым Маврикием». Узнав, что один экземпляр будет продаваться на аукционе в Брюсселе, он сорвался туда инкогнито и сумел ее купить. Когда ему сказали, что подобное поведение недостойно его статуса, Георг ответил: «Поехал бы официально, цена бы тут же взлетела, потери для казны были бы больше».
Почему же все-таки Георг не пустил кузена к себе? Обычно говорят, что он испугался революции в Англии. Но к тому времени в Британии был уже целый «букет» монархов, которых война заставила покинуть родные пенаты. Так ли уж сильно возмутил бы Николай? Или же все дело в банальной мести Александре? Но при чем тут дочери и цесаревич, судьба которых тоже находилась под угрозой?
Среди дипломатов того времени было и такое мнение: в решающий момент в Георге включился представитель классического английского курса, предполагающего перманентную конкуренцию с Россией. И если русский монарх попал в отчаянное положение, то для Британии выгоднее столкнуть его в пропасть. Потом некоторые представители клана Романовых смогут приехать в Англию. Но это будет позже, когда «дорогой Ники» сгинет вместе с близкими в Екатеринбурге.
Мучила ли Георга V совесть, неизвестно. В 1918 году он принимал поздравления с победой в войне. На этом фоне вспоминать о погибших родственниках Жоре не хотелось.
Королевская эвтаназия
В 1920-х годах Британию серьезно трясло: стачки, манифестации, частые смены кабинетов министров. Георг старался выступать в роли миротворца и худо-бедно справлялся со своей задачей. В 1932 году он стал первым английским королем, выступившим по радио с рождественским обращением. Текст для Георга написал знаменитый Редъярд Киплинг.
Многие годы английский король страдал легочными заболеваниями, и его состояние становилось все хуже. В итоге Георг, как и его кузен Николай, своей смертью не умер. Но если русского царя расстреляли по политическим мотивам, то английского короля умертвили из соображений гуманности. Лечащим врачом Георга весь период его царствования был Бертран Доусон. В январе 1936 года, когда король заболел тяжелой формой бронхита, Доусон сделал вывод, что на сей раз монарх не выкарабкается. Вечером 20 января 1936 года врач опубликовал бюллетень: «Жизнь Его Величества мирно близится к концу». Спустя полтора часа Доусон вкатил находящемуся в забытьи Георгу ударную дозу морфина и кокаина, от которой у короля остановилось сердце.
О том, что Георг V ушел из жизни в результате эвтаназии, станет известно только через полвека из дневников Доусона.
«Было очевидно, что последняя стадия может продлиться много часов, что было неизвестно пациенту, но мало отвечало достоинству и величию, которых он столь заслуживал и которые требовали быстрого финала. Часы ожидания механического конца в то время, когда вся настоящая жизнь уже покинула тело, лишь утомляют свидетелей и держат их в таком напряжении, что они не могут воспользоваться утешением мысли, сочувствия или молитвы...» — писал врач. А еще без обиняков объяснял, что новости о смерти монарха куда престижнее появляться в утренней прессе, нежели в менее популярных вечерних выпусках.
