В январе 1942 г. генерал-лейтенанту Красной Армии Андрею Андреевичу Власову в Кремле вручили орден Красного Знамени за Оборону Москвы. Всего через полгода, в июле, он сдастся в плен немцам в Ленинградской области. Как такое стало возможным?
Новое назначение
Во время Битвы за Москву Власов командовал 20-й армией, которая остановила наступление на столицу 4-й танковой армии вермахта. Вскоре ему поручили новый ответственный участок. Для того, чтобы снять блокаду с Ленинграда, только что сформированная 2-я Ударная армия Волховского фронта начала наступление в районе деревни Мясной Бор. И попала в почти полное окружение. Снабжать ее можно было только через узкую горловину, которая простреливалась немцами с флангов. Власова, который на тот момент находился в должности заместителя командующего войсками Волховского фронта, послали во 2-ю Ударную в составе специальной комиссии. Но дело кончилось тем, что Власову, вопреки желанию, пришлось принять командование над армией, которая, по сути, уже была обречена.
Писатель Илья Эренбург об этом, разумеется, ничего не знал. В марте 1942 г. он писал в газете «Красная звезда»: «Генерал Власов разговаривает с бойцами. Любовно и доверчиво смотрят бойцы на своего командира: имя Власова связано с наступлением... У генерала рост метр девяносто и хороший суворовский язык. Он говорит бойцам о немецком солдате: «Прошлым летом он воевал со смаком. А теперь? Теперь он воюет с перепугу».
В «котле»
«Перепуганные» немцы приступили к ликвидации 2-й Ударной армии 30 апреля 1942 г. Состояние войск на тот момент было уже за пределами человеческих возможностей. «Солдаты, черные от копоти, с воспаленными глазами от многодневной бессонницы, лежали на зыбкой земле, а подчас прямо в воде и вели огонь по противнику, — писал позднее очевидец тех трагических событий. — Они не получали ни хлеба, ни пищи, даже не было хорошей воды для питья. Ели солдаты крапиву, осиновую и липовую кору».
В августе 1942 г., когда все было уже кончено, для заместителя наркома внутренних дел Виктора Абакумова, будущего руководителя контрразведки СМЕРШ, была составлена докладная записка, в которой излагался такой случай: начальник политотдела 46-й стрелковой дивизии Зубов задержал красноармейца, который пытался вырезать из трупа другого бойца «кусок мяса для питания. Будучи задержан, боец по дороге умер от истощения».
Но даже в таких чудовищных условиях 2-я Ударная армия продолжала воевать. 22 июня остатки дивизий пошли в отчаянный прорыв. Из окружения вышла организованная группа из 7 тыс. человек. Шесть тысяч из них — раненые. Андрея Власова среди них не было. Колонна, в которой он вместе с работниками штаба пытался выйти к своим, попала под плотный минометный огонь и отступила. Вообще, из командования 2-й ударной армии не выжил почти никто. Начальник особого отдела Шишков застрелился, комиссар Зуев погиб в перестрелке с немецким патрулем, начальник штаба Виноградов тоже не уцелел...
Власов в это время еще пытался пробиться на соединение с основными силами. «Нас оставалось из штаба 2-й Ударной армии 28 человек и не менее было из штаба 46-й дивизии, — вспоминал те дни начальник политотдела 46-й стрелковой дивизии майор Александр Зубов. Тот самый, который поймал людоеда. — Не имея питания, мы пошли в Замошеское болото и шли 25-го и 26-го. Вечером мы обнаружили убитого лося, поужинали, а утром 27 июня начальник штаба 2-й Ударной армии, посоветовавшись с Власовым, принял решение разбиться на две группы, так как таким большим количеством ходить невозможно. В два часа дня мы раскололись на две группы и разошлись в разные стороны».
Еще через несколько дней группу, в которую входил Власов, встретил в лесу небольшой отряд красноармейцев. По показаниям одного из офицеров 25-й стрелковой дивизии, вместе с командармом их оставалось 16 человек, в том числе 2 женщины.
Анатомия предательства
Кстати, о женщинах. Одной из спутниц генерала Власова в этом блуждании по лесам была Мария Воронова, 1909 года рождения, шеф-повар при штабе 2-й Ударной армии. Вместе со столовой, штабом и самим Власовым она оказалась в окружении и впоследствии попала в немецкий плен. После возвращения на родину Воронова была допрошена Управлением НКГБ Барановической области и дала следующие показания: «Находясь в окружении, Власов в числе 30-40 человек штабных работников пробовал соединиться с частями Красной Армии, но ничего не получилось. Блуждая по лесу, мы соединились с руководством одной дивизии... и нас стало уже около 200 человек». Далее, по словам М. Вороновой, группа была обнаружена немцами, состоялся бой, из которого Власов вышел уже в сопровождении двух солдат и поварихи. Блуждание по лесам возобновилось. «Когда мы зашли в деревню, названия ее не знаю (она называлась Туховежи, ныне входит в Лужский район Ленинградской области, — aif.ru), зашли мы в один дом, где нас приняли за партизан, местная “самооборона” дом окружила, и нас арестовали. Нас посадили в колхозный амбар, а на другой день приехали немцы, предъявили Власову вырезанный из газеты его портрет в генеральской форме, и Власов был вынужден признаться, что он действительно генерал-лейтенант Власов. До этого он рекомендовался учителем-беженцем.
Немцы... посадили нас в машину и привезли на станцию Сиверская, в немецкий штаб. Здесь меня посадили в лагерь для военнопленных в местечке Малая Выра, а Власова через два дня увезли в Германию».
По немецким источникам, все было чуть-чуть не так. Власова обнаружили в крестьянской избе, а не в амбаре. Пленил его офицер разведотдела 36-го корпуса вермахта капитан фон Шверднер. Вернее, Власов сдался сам, вышел из избы и сказал на ломаном немецком языке: «Не стреляйте, я — генерал Власов».
Так для генерала Власова начался путь предательства, который закончится казнью через повешение 1 августа 1946 г. в Москве, на Лубянской площади.
