250 лет назад, 7 декабря 1769 г., под пение «Многая лета» и салют в 101 выстрел из орудий Петропавловской крепости Екатерина II наложила на себя знаки самой почётной награды в истории нашей страны.
Так был учреждён императорский военный орден Святого великомученика и победоносца Георгия.
Допускается и название попроще – орден Св. Георгия. Но вот сказать о нём «Георгиевский крест» – значит допустить непростительную ошибку. В прежние времена, кстати, такое никому не пришло бы в голову. Все и без напоминаний отлично знали, что есть орден, которым награждают офицеров, и есть крест – знак отличия этого же ордена, но исключительно для нижних чинов. Известен единственный случай, когда «солдатского Егория» получил генерал. В Битве народов при Лейпциге 1813 г. Михаил Милорадович, к тому моменту уже заслуживший орден Св. Георгия II степени, сражался в рядах русской гвардии вместе с простыми солдатами. Это видел император Александр I, который поднёс генералу «простой» серебряный крестик: «Носи солдатский крест! Ты – друг солдат!» Между прочим, этот боевой знак Милорадович ценил едва ли не выше, чем все остальные свои награды.
Фальстарт Екатерины
Впрочем, всё это будет потом. Во времена же восшествия на престол Екатерины II система орденов Российской империи была откровенно куцей. Высший орден – Св. Андрея Первозванного. Рангом пониже – орден Св. Александра Невского. И ещё один, правда исключительно женский, – орден Св. Екатерины. Особого ордена за военные заслуги попросту не существовало.
А потребность в нём была, поскольку Россия вела довольно-таки успешные войны. Тот же орден Св. Александра Невского задумывался Петром I в 1724 г. именно как военный. Но царь-плотник не успел довести проект до ума. Орден учредили после его смерти – в том числе для награждения гражданских лиц. Осечка.
Второй заход состоялся в 1765 г. И если бы проект одобрили, то знаменитая «лента Победы» была бы у нас не георгиевской, а екатерининской. И соответственно, другого цвета. Сочетания зелёного и красного – как униформа Преображенского полка. Но Екатерина II совершенно справедливо усмотрела в этом откровенный подхалимаж. К тому же дамский орден Св. Екатерины уже существовал. Проект отправили на переработку, которая длилась 4 года.
Защита. Победа. Традиция
Срок немаленький, зато герою Семилетней войны генерал-фельмаршалу графу Захару Чернышёву удалось в конце концов создать истинный шедевр.
Избрание небесным покровителем ордена св. Георгия – ход блестящий. Георгий, которого на Руси называли также Юрием, был одним из самых почитаемых святых. Причём не только среди знати, но и среди простых мужиков. Именно в праздник Егория, в Юрьев день, крепостные крестьяне имели право на уход от старого хозяина. Этого дня иные ждали как манны небесной, потому что он давал возможность изменить судьбу. То есть Георгий – заступник.
Сам святой был, согласно житию, военным – это для ордена с девизом «За службу и храбрость», конечно, хорошо, но недостаточно. Особенно для русского. И здесь вспомнили князя Ярослава Мудрого, которого при крещении назвали как раз Георгием. Князь каждую крупную военную победу отмечал строительством во имя своего небесного покровителя. Так, в 1030 г. после победы над чудью – предками эстонцев – был заложен город Юрьев (ныне – Тарту) и Юрьев монастырь в Новгороде. А после окончательной ликвидации печенежской угрозы в 1036 г. был заложен Георгиевский собор в Киеве. То есть Георгий – это сила и победа.
Кстати, Георгиевскую церковь в Коломенском основал возвращавшийся с Куликова поля Дмитрий Донской – в той битве воины вроде бы видели св. Георгия, сражавшегося на стороне русских. Да и в царствование Фёдора, сына Ивана Грозного, воинам за храбрость раздавали монеты с изображением св. Георгия. А значит, Георгий – ещё и традиция.
Ну и, конечно, статус ордена, который не мог не импонировать военным людям «всех чинов»: «Ни высокая порода, ни полученные пред неприятелем раны не дают права быть пожалованным сим орденом: но даётся оный тем, кои не только должность свою исправляли во всём по присяге, чести и долгу своему, но сверх того отличили ещё себя особливым каким мужественным поступком… Сей орден никогда не снимать: ибо заслугами оный приобретается».
Царское уважение
Всё вместе создавало бронебойный эффект. На кавалеров ордена смотрели как на небожителей. Вот как писал об этом историк XIX в. Евгений Карнович: «Появление в обществе георгиевского кавалера очень часто обращает на него внимание присутствующих, чего не бывает в отношении кавалеров других орденов, хотя бы и звездоносцев».
Что правда, то правда. Другими орденами награждали, Георгия же можно было только заслужить. Даже от высшего ордена, Св. Андрея Первозванного, бывало, что и отказывались. Нечасто, всего дважды: в Российской империи – генерал Алексей Аракчеев, в новейшей истории – писатель Александр Солженицын. А вот от ордена Св. Георгия не отказывался никто и никогда. Более того – его жаждали. Скажем, Лев Толстой был представлен к «солдатскому Георгию» дважды. Оба раза награда пролетала мимо. И писатель, ненавидевший войну, с горечью говорил: «Я вам признаюсь откровенно, что из всех наград я имел тщеславие добиваться именно этого маленького крестика и что это препятствие доставило мне большое горе…»
Заслуживших этот орден действительно немного. Ещё меньше было тех, кто может называться полным георгиевским кавалером (см. инфографику). Но перед ними благоговели даже особы царских кровей. Как-то раз перед Георгиевским праздником Екатерина II сильно заболела. У неё спросили: не лучше ли будет отменить приём кавалеров ордена? И получили ответ: «Я скорее велю нести себя к ним на кровати, нежели соглашусь огорчить тех людей, которые жертвовали жизнью, чтобы получить это отличие».
