На эту тему мы беседуем с доктором фармацевтических наук, профессором, заведующей кафедрой организации лекарственного обеспечения и фармакоэкономики, заведующей лабораторией фармакоэкономических исследований НИИ фармации Первого МГМУ им. И. М. Сеченова Розой Ягудиной.
Поэтому инвестиции в эту сферу, насколько бы велики они ни были, — самый результативный способ повысить продолжительность и качество жизни людей.
Оригиналы и копии
Елена Нечаенко, «ЛекОбоз»: Роза Исмаиловна, лекарственный рынок растёт день ото дня. Насколько сильно он изменился за последние десятилетия?
Роза Ягудина: Очень существенно. В СССР, например, было 2000 лекарств, а сейчас их больше 30 100 наименований.
— Не могли бы вы, не вдаваясь в фармакоэкономические сложности, рассказать: почему многие препараты сегодня так дороги, в то время как другие, наоборот, стоят копейки?
— Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо учитывать жизненный цикл лекарства. Вообще изобрести новый препарат очень сложно, дорого и долго. Мало того что надо создать нужную формулу (при этом изучив, опробовав и отбраковав тысячи других, неработающих или недостаточно эффективных), но затем ещё нужно провести исследования препарата на животных, потом — на людях, далее сделать стандарты качества, после чего зарегистрировать готовый препарат, произвести его, сохранить на складе, довезти до аптеки. На каждом из этих этапов компаниями тратятся огромные деньги. Разработка принципиально нового лекарства может стоить от 700 тысяч до 2–3 млрд долларов и больше. Поэтому, когда оно появляется, то сразу же защищается патентом на 10, 15, даже 20 лет, чтобы никто другой, кроме этой компании, его производить не мог. И, только когда заканчивается срок патентной защиты, другие компании могут приступать к производству, скопировав формулу лекарства и создав так называемый дженерик.
— Но дженерики тоже стоят по-разному. Почему?
— Вот есть такой препарат, как диклофенак, имеющий более двухсот дженериков. Или амлодипин, который также выпускается во множестве вариантов. Все они идентичны по формуле, но не по стоимости. Всё зависит от политики фармкомпании — вкладывает ли она деньги в продвижение препарата, его рекламу. Препараты с собственным наименованием будут стоить дороже, чем лекарства, выпущенные под общим МНН (международное непатентованное наименование). Есть и другие нюансы. Одно дело, когда выходят первые копии, другое — когда через много лет по истечении патентной защиты таких препаратов выпускаются десятки.
Оно того стоит?
— По каким признакам человек может определить качество лекарства?
— Ни по каким. В отличие от всех других продуктов, качество которых определимо на глаз, на вкус, по запаху или как-то ещё, самостоятельно оценивать лекарства сам человек не может и не должен. Это функция государства, которое ставит очень жёсткие барьеры, чтобы на рынке были действительно качественные и действенные лекарства. У нас есть Федеральный закон, определяющий государственную систему качества лекарств. Есть специальный научный центр, тщательно проверяющий препараты, сделанные ими клинические и доклинические исследования, профиль их безопасности. Система контроля есть и на фармацевтических заводах, и в аптеках. Прежде чем препарат получит регистрационное удостоверение (некий идентификационный номер), он не сможет поступить ни в больницу, ни в аптеку. Сейчас государство инспектирует не только свои заводы, но и зарубежные. На основании этого принимается решение, стоит ли закупать те или иные препараты. Государство также берёт на себя контроль уровня квалификации фармацевтических аптечных работников — каждый фармацевт раз в 5 лет должен проходить переквалификацию и аккредитацию, подтверждая свой диплом.
— Но на что же тогда ориентироваться потребителю, чтобы купить эффективное, но при этом не самое дорогое лекарство?
— Надо прежде всего советоваться с врачом — чтобы назначение было оправданным. Врач сегодня обязан выписывать препарат, указывая в рецепте его МНН (международное непатентованное название). А уже окончательный выбор покупатель может сделать в аптеке.
— Но аптекам выгодно продавать дорогие лекарства.
— Это действительно так, и не потому, что там работают злоумышленники, — просто их вынуждает система, согласно которой доход аптеки формируется исключительно из наценки. Аптека имеет право сделать определённую 15%-ную надбавку к закупочной стоимости препарата, и именно на эти деньги она живёт: платит аренду, зарплату сотрудникам, налоги, коммунальные платежи и прочее. Естественно, аптеке выгоднее продавать дорогие лекарства — на дешёвых много не заработаешь. В некоторых странах другой подход: там аптека получает тариф-процент за обслуживание посетителя клиента (с каждого рецепта). В этом случае аптеке всё равно, какой продать препарат: дорогой или дешёвый.
Тем не менее аптеке всё-таки важно, чтобы покупатель ушёл не с пустыми руками. Поэтому хорошие фармацевты всегда найдут оптимальный для нас, клиентов, вариант. Я бы посоветовала людям выбирать ту аптеку, которой они будут доверять. Хорошие аптеки, как правило, существуют не один год, в них много посетителей, чистота, а персонал внимательный, вежливый и знающий. Если ходить годами в одну и ту же аптеку, больше шансов получить оптимальное по цене и качеству лекарство. Если у препарата много дженериков, лучше выбирать тот, что в среднем ценовом сегменте. Но если выписаны гормональные препараты или антибиотики, лучше всё-таки покупать оригинальные препараты.
Сейчас наши законодатели выступают с инициативой обязать работников аптек сообщать покупателю обо всех имеющихся препаратах с одним и тем же действующим веществом, чтобы дать клиенту возможность выбрать оптимальное по цене лекарство. Но поскольку проверить, как будет выполняться это требование, практически нереально, мы предложили следующее — обязать все аптеки вешать у каждого окошка объявление, где будет указано, что покупатель имеет право узнать у работника аптеки, какие препараты с одним и тем же МНН есть в ассортименте аптеки.
— И всё же цена препарата, имя компании, страна-производитель могут быть в какой-то мере подсказкой? Всегда ли то, что дороже, лучше?
— В какой-то степени да, но далеко не всегда. Например, если говорить о стране-производителе, то в этом есть смысл, хотя трудно говорить, что лекарства, произведённые в той или иной стране, полностью являются продукцией того государства. Например, несмотря на то что в России более 400 заводов, часть из которых не уступает лучшим мировым, большинство субстанций, из которых делаются лекарства (не инновационные, конечно, а дженерики) сегодня закупаются в Китае. Так делают и все другие страны — конкурировать по ценам с китайцами, которые работают на весь мир, мягко говоря, сложно.
Ориентироваться при покупке лекарства на цену тоже можно. И, хотя это не основной показатель, важно понимать, что новое, эффективное лекарство не может стоить слишком дёшево. Нельзя купить «Мерседес» по цене велосипеда.
Фармация теряет сердце. Ещё раз об экстемпоральных препаратах 
В чём преграды для фармпрома? Почему бизнес не готов рисковать 
Патент без права на защиту. Нужно ли принудительное лицензирование лекарств 
Фармпроизводители набирают обороты. Далеко ли до импортозамещения? 
С продуктами, но без лекарств. Чем может обеспечить себя Россия? 
