Примерное время чтения: 13 минут
500

Хорошая мина при плохой игре? Как Швеция борется с COVID-19 без карантина

Сюжет Пандемия коронавируса нового типа, распространившегося из Китая
Henrik Montgomery / Reuters

Весь мир с интересом наблюдает за Швецией, решившей не объявлять карантин из-за коронавируса. Страна показала пример борьбы с COVID-19 без строгой самоизоляции: большинство предприятий здесь продолжает работать. Но чем она платит за это решение? Например, высокой смертностью.

Спокойная жизнь, высокая смертность

«Миф о шведском рае» — так озаглавлена статья немецкой Die Welt о карантинных мерах в Швеции.  «Все говорят о шведском особом пути, то есть об отказе от жестких ограничений, пишет Die Welt. В других странах Европы, где идут сокращения и увольнения, а фирмам приходится брать корпоративные кредиты, растет зависть к шведам, которые,  похоже, гораздо лучше справились с этим кризисом. Однако два числа показывают, насколько сомнительна ставка шведских властей».

Первое число, на которое указывает Die Welt, показатель смертности. Если сопоставить его с общей численностью населения, получится, что в Швеции от COVID-19 умерло в три раза больше людей, чем в Германии.

Добавим: и в 19 раз больше, чем в России. В десятимиллионной Швеции летальных случаев уже в полтора раза больше, чем в России, где живет 144,6 миллиона человек. Статистика от 19 мая 3698 погибших в Швеции, 2837 — в России. 8123 в Германии, где живет около 80 миллионов человек.

Но разные страны находятся на разных стадиях распространения инфекции, поэтому для оценки применяют и другой показатель: процент летальных случаев от числа заболевших. В Швеции эта цифра высокая: около 12 процентов. Сравним, например, с США, которые сейчас считаются одной из самых пострадавших стран: полтора миллиона случаев, 90 тысяч погибших. Процент летальности около 5. Более чем в 2 раза меньше, чем в Швеции. Получается, что при относительно невысоком числе заболевших погибших в процентном отношении в Швеции очень много.  

Die Welt указывает и на другое важное число: количество коек в интенсивной терапии. «По данным Министерства здравоохранения Швеции, на каждые 100 тыс. жителей приходилось всего лишь 5,8 места в интенсивной терапии. Затем в стране появилось дополнительно 500 мест для тяжёлых пациентов с COVID-19. Что касается возможностей стационаров по приёму больных, то тут Швеция находится на последнем месте в ЕС, пишет немецкая газета. Ещё до начала кризиса с коронавирусом малое количество коек в больницах приводило к тому, что 12% всех пациентов были вынуждены ждать несрочных операций дольше четырёх месяцев. Во Франции этот показатель составляет 2%, в Германии он равен нулю. Приёма у врача-специалиста пятой части населения Швеции приходится дожидаться дольше двух месяцев».

Мест в шведских больницах немного, поэтому в стационар попадают только люди в тяжелом состоянии. Это может быть одной из причин высокой смертности. В шведских группах в социальных сетях медики жалуются на нехватку средств индивидуальной защиты.

Получается, что к взрывному росту система здравоохранения не готова. Правительство Швеции рассчитывает, что взрывного роста инфекции и не произойдет. Но как в стране без объявленного карантина удерживать рост заболеваемости?

Фото: Reuters/ Henrik Montgomery

Карантина нет, ограничения есть

Жительница Швеции Галина Спивакова рассказала АиФ.ru, что, несмотря на необъявленный карантин, ограничения в стране есть и достаточно серьезные.

Например, нельзя собираться группами более 50 человек. Запрещено посещение родственников в домах престарелых. Запрещен въезд в Швецию из стран, не входящих в ЕС. Высшие учебные заведения переведены на дистанционное обучение. Хотя работают школы и детские сады.

«Это связано с отсутствием „института бабушек“, поясняет Галина Спивакова. Если ребенок остается дома, один из родителей теряет работу. Это особенно опасно, если данный родитель является медработником. Тем, у кого есть возможность, рекомендовано перейти на дистанционную работу из дома. Но их дети по-прежнему могут ходить в школу. Согласно подсчетам, благодаря открытым школам Швеция экономит от 1 до 3 миллиардов в день».

Работают бассейны и тренажерные залы, но тренажеры включены через один в шахматном порядке. Везде расставлена жидкость для дезинфекции.

Отслеживается и расстояние между посетителями ресторанов. «Шведский стол» и обслуживание через барную стойку запрещены. Рестораны с тесной посадкой и другими нарушениям могут быть оштрафованы и закрыты.

Билеты на поезд продаются из расчета один человек на два сиденья, то есть рядом с пассажиром никто не сядет.

На входе в магазинах можно обработать руки и взять перчатки. Как и в других странах, введены специальные часы для посещения людей из группы риска, а волонтеры развозят продукты пожилым и маломобильным.

Магазины одежды работают, но примерочные в них закрыты. Многие из них терпят убытки, так как посетителей почти нет. С 1 марта по 8 апреля обанкротилось 101 предприятие торговли.

Государственные стоматологические клиники принимают только нуждающихся в экстренной помощи.

Оплачиваемый больничный теперь можно получить с первого дня недомогания: раньше первые несколько дней человек болел за свой счет. Это стимулирует шведов сидеть дома и не рваться на работу с симптомами ОРВИ.

«Было запрещено широкое празднование Вальпургиевой ночи в парках с 30 апреля на 1 мая (аналог российских майских праздников, когда все выходят на пикники), рассказывает Галина Спивакова. Особенно бесшабашно это день отмечается студентами в Люнде, в городском парке. Администрация посоветовала праздновать дома и обнесла парк железным забором. Потом решила, что высота в 2 метра — несерьезное препятствие для скандинавской молодежи, рост которой легко может доходить до этих же 2 метров. Поэтому перед праздником всю траву в парке засыпали куриным пометом. А полицейские дроны отслеживали ситуацию сверху».

Галина подчеркивает, что маски в Швеции практически никто не носит. Считается, что это ненужная трата ресурсов, необходимых в первую очередь медработникам: «Редкие жители, носящие маски, это, как правило, пенсионеры и азиаты. Некоторые закрывают рот шарфами и носят обычные текстильные или кожаные перчатки вместо резиновых».

Фото: Reuters/ Henrik Montgomery

Почему нет локдауна?

Галина говорит, что COVID-диссидентов в стране мало. «Даже наоборот. Вначале относились более легкомысленно. Мол, болеют только старики, — говорит Спивакова. — Сейчас некоторые начинают задавать вопросы о том, почему растет количество зараженных и летальных случаев. Согласно статистическим исследованиям Школы торговли в Стокгольме, 2 из 5 опрошенных поддерживают сегодняшние меры, предпринимаемые правительством, 3 из 4 опрошенных хотели бы усиления мер».

Но полного локдауна в стране не будет в том числе из-за шведского законодательства. В Конституции прописано: «Гражданина Швеции нельзя депортировать из страны или запретить ему передвигаться внутри страны». Закон о всеобщем карантине противоречит Конституции. Чтобы внести изменения в Конституцию, парламент должен одобрить внесение изменений дважды, причем между первым и вторым одобрением должны пройти выборы. То есть одобрить поправку должны члены двух разных созывов парламента. 

«Швеция — зависимая от импорта и экспорта страна, — объясняет Галина Спивакова еще одну причину, по которой в стране не вводят полный карантин. — Она не может закрыть границы, как, например, Америка, которая может находиться на самообеспечении. Половина из всех потребляемых продуктов питания у нас — это импорт, в основном из стран ЕС. Импортируются даже семена/посадочный материал. Поэтому в случае кризиса и закрытых границ еда в стране закончится очень быстро».

Интересна риторика, выбранная властью в разговоре с гражданами. В документе с рекомендациями местного Минздрава особенно подчеркивается ответственность каждого человека в борьбе с COVID-19: а что ты сам можешь сделать, чтобы это прекратилось? О личной ответственности каждого в своем выступлении высказался и премьер-министр Стефан Левен. Упор — на сознательность жителей: мы не вводим строгий карантин, но и вы не подкачайте.

Жизнь до карантина

Но в целом шведы жили достаточно изолированно и до карантина, и это делает их позицию выигрышной по сравнению, например, с «семейными» Италией и Испанией. Согласно исследованиям Шведского статистического бюро,  почти 40 процентов жителей страны живут одни, без детей и партнера. Плотность населения низкая, 43 процента населения живут в маленьких домах, поэтому редко сталкиваются с соседями.

«Интересная особенность: среднестатистический швед, живущий в многоквартирном доме, перед выходом из своей квартиры посмотрит в глазок, чтобы не столкнуться с соседями, — рассказывает Галина Спивакова. — В транспорте люди не начинают садиться друг с другом, пока все места „по одному на два сиденья“ не закончатся. Пышные празднества на несколько дней, где шампанское льется рекой, тоже не совсем в скандинавском стиле: согласно статистическим исследованиям Swedbank за 2010 год, половина из тех, кто женится, приглашают на свадьбу меньше 50 человек».

Еще одно преимущество шведов — высокий иммунитет. «Здесь не лучшая система здравоохранения, и шведы привыкли не болеть. Это проще, чем лечиться. К тому же они  в целом достаточно здоровая нация, несмотря на то, что пьют, курят и жуют табак. Они много времени проводят на свежем воздухе, занимаются спортом, много бегают, катаются на велосипедах. Плавание преподается детям в школе. Спортом занимаются в любом возрасте в силу возможностей. Половина населения Швеции проживает вдоль береговой линии, максимум в 10 км от кромки воды, многие моржуют».

Фото: Reuters/ Henrik Montgomery

Кто болеет?

По словам Спиваковой, много пострадавших среди иммигрантов, которые живут скученно. Первый подтвержденный случай в Стокгольме — из Ирана. А около 40 процентов летальных случаев в столице Швеции приходится на граждан сомалийского происхождения. В силу менталитета они продолжали тесно общаться и заражать родных и близких. Этнические шведы, ведущие более закрытый образ жизни, пострадали меньше.

Вторая крупная группа пострадавших — жители домов престарелых. Именно в группе 70-90 лет больше всего летальных исходов. При этом работники домов престарелых работают без средств индивидуальной защиты. В статье Expressen с заголовком «В течение двух недель половина проживающих в отделении пациентов умерло» рассказывается о вспышке коронавируса в доме престарелых. Одна из медсестер, работающих там, сообщила журналистам, что пациентов хаотично переводили из отделения в отделение, размещали вместе больных и здоровых даже тогда, когда персонал уже подозревал о вспышке. При этом у медсестер не было даже респираторов, и их пришлось делать из подручных материалов: мешков для пылесосов.

Тесты на COVID-19

Галина говорит, что охват тестированием в стране не очень высокий: «Кого тестируют, непонятно. Возможно, больных в уже очень тяжелом состоянии. Правительство планировало делать по 100 000 тестов в неделю во всей стране, пока получается только треть от запланированного: 28 800 на прошлой неделе, 29 400 на этой неделе. Это 0,3% от всего населения страны. Для сравнения: в РФ на 5 мая проводят 174 000 в день, то есть в среднем 1 218 000 в неделю. Это 0,8% от всего населения. Тесты сделать сложно. Они недоступны для обычных людей. Нельзя просто так куда-то позвонить или прийти и сказать: „А сделайте мне тест, я плохо себя чувствую/я в группе риска/ я общался с больным/я приехал из Италии“»

Сейчас Швеция постепенно мобилизует силы на борьбу с эпидемией. Врачи массово проходят подготовку по легочной реанимации, постепенно перепрофилируются койки под COVID-19, а специалистов с медицинским образованием, ушедших из здравоохранения, приглашают вернуться. С введением мер высокие темпы смертности начали замедляться.

А что с экономикой?

Вопрос, который особенно волнует страны с жесткими карантинными мерами, — помогает ли мягкий шведский режим сохранить экономику в условиях кризиса?

«Предприятия закрываются, люди теряют работу, так что экономический результат такой же, как у всех: кризис», — считает Галина Спивакова. Она подчеркивает, что экономика Швеции очень зависит от европейской, поэтому кризис в Европе никак не минует Швецию.

В отчете о влиянии кризиса на экономику страны шведское правительство упоминает и о связях с Китаем, так как поставки на многие производства напрямую зависят от Поднебесной.

Машиностроение — главная статья шведского экспорта, но с 26 марта Volvo закрыла все фабрики в Швеции и во всем мире. 20 апреля концерн возобновил производство и на родине, и в Китае.

Как и везде, властям Швеции приходится оказывать помощь пострадавшим предприятиям, на это выделено 300 миллиардов крон. 15 миллиардов крон в качестве финансовой помощи получат городские и областные организации. Выдаются кредиты авиакомпаниям, пострадавшим из-за пандемии.

Нельзя сказать, что Швеции удалось избежать экономического ущерба, даже несмотря на мягкость ограничений. Но пока сложно оценить эффективность выбранного ими пути. Кто был прав, станет ясно только после окончания пандемии.

Оцените материал
Оставить комментарий (1)

Топ 5 читаемых



Самое интересное в регионах