Можно отдать свою почку, печень. Но жизнь твоя (то есть смерть) твоему ребёнку не поможет, не спасёт. А вот жизнь Артёма Муравьёва, похоже, пошла в зачёт. Если бы Артём не умер в этом марте, может, и его сына Егора скоро не стало. А так есть шанс надолго пережить отца.
Своя кровь
Первые пару лет после рождения сына с больным сердцем Муравьёвы регулярно показывались, обследовались, снижали нагрузки. После прогулок обессилевшего мальчика папа нёс на этаж на руках. Мама Катя с Егором были у очередного врача, когда позвонили из скорой и сказали, что папа у них - что-то с сердцем. И у него тоже. Наследственное. Как будто передавшееся от сына к отцу.
Эти двое ведь были одним целым. Артём не просто «был другом Егора» и «никогда не кричал». Не просто трое суток не спал, когда понадобилась срочная операция (у Егора резко упало сердечное давление), искал клинику, писал в фонды. Не просто кормил, лечил, воспитывал. Он был рядом, разговаривал. Егор писал рассказы, а папа их редактировал (они даже успели увидеть один, «Мальчик без имени», опубликованным). Гуляли - медленно, часами, садились отдыхать. Чтобы не мёрзнуть, брали с собой мяч и перекатывали его потихоньку от большой ноги к маленькой, от маленькой - к большой. Гуляли и разговаривали. Пас, ещё. Никаких голов и правил. Никто не выиграл, никто не побеждён - просто два человека, соединённые невидимыми трубочками, по которым течёт одна кровь. Просто жизнь. С одним сердцем.
Кажется, как будто Артём и правда отдал свою - за Егора.
Фибрилляция сердца при муравьёвском диагнозе - это несогласованная работа его камер, неправильное их сокращение, как если бы сороконожка запуталась в своих 40 ногах. Однажды сердце «заклинивает» и не может дальше стучать. Заводят его электрическим разрядом - если скорая успеет доехать. Или имплантированным кардиовертером-дефибриллятором, который автоматически регулирует работу сердечной мышцы.
Артёму была показана установка такого прибора. Но Иваново не давало направления на операцию. Лечили таблетками, урезонивали, когда с виду здоровый мужик ложился обследоваться: «Вы тут от жены скрываетесь? Или любовницы?» Не заморачивались.
Егору прибор тоже показан. Но московские врачи ждали, чтобы он чуть-чуть подрос: электрические провода, подведённые к сердцу, во время операции укладывают петлями, чтобы они расправлялись и не натягивались по мере роста, и чем взрослее пациент, тем меньший запас нужен. Казалось, ещё можно ждать...
Когда сердце Артёма запнулось, кардиореанимация не приехала. На станции не поверили. В скорой, которая прибыла через полчаса, не было дефибрилляторов, зато был прибор ЭКГ. Катя влетела к мужу вместе с бригадой и увидела опытным глазом мамы сердечника по прямой линии на мониторе, что Артёма здесь уже нет, а ему продолжали колоть адреналин…
«Есть два диагностических признака, что имплантация неотложна: толщина сердечной перегородки и смерть близких родственников», - говорит Катя. Перегородка Егора с виду ещё терпела. Но папа умер.
Продолжение любви
А Егор - ещё нет. И сейчас ему вживят прибор, который будет решать все вопросы без звонков в скорую города Иваново. Если Катя найдёт на него деньги - квоты закончились.
«У меня ребёнок-инвалид, и мы потеряли кормильца. Но по закону я могу получать только одну пенсию из двух». Закон писан для всех, но не у всех сразу и потеря, и ребёнок-инвалид. Катя стоит перед выбором: либо покупай продукты, либо лечись. Либо плати за «коммуналку», либо выздоравливай. Хотя и это лукавство. Разве можно что-то купить на пенсию по потере кормильца или кого-то вылечить на пенсию по инвалидности? И даже сложив их обе… Кате Муравьёвой, бухгалтеру из Иваново, негде взять этот миллион на дефибриллятор для сына.
А Егору надо жить. Обязательно. Иначе всё бессмысленно.
«Сын из-за этих прогулок с мячом с детства болен футболом. А нельзя даже салочки! Мы объясняли - он плакал и мечтал стать футболистом. Это был его протест. И однажды муж сказал: «Лучшие футболисты - это самые ярые фанаты. Давай мы с тобой будем ими». Артёма нет - и Егор больше не думает о футболе, не пишет рассказы».
Кажется, папа подарил Егору намного больше, чем жизнь, когда Муравьёвы родили его 11 лет назад. Больше, чем надежду на её продолжение, когда умер в этом марте. Он подарил ему такой невероятный опыт любви, который не должен прерваться.
Поможем этой любви продолжаться в Егоре.
«АиФ. Доброе сердце» начинает сбор 831 900 рублей на покупку кардиовертера-дефибриллятора для Егора Муравьёва, 11 лет, Иваново.
Тем, кто хочет помочь
Перечислить деньги на счёт можно тремя способами:
С помощью сотового телефона
- Напишите SMS на номер 8910.
- В SMS укажите, какую сумму в рублях вы хотите перечислить (например: 300).
- Дождитесь ответного SMS с просьбой подтвердить платёж.
- Напишите любой ответ для подтверждения платежа.
Через интернет
- Зайдите на сайт фонда www.dobroe.aif.ru
- В меню выберите раздел «Как помочь», затем зайдите в окно «С помощью банковской карты».
- Следуйте инструкциям.
Через банковский перевод
- Счёт фонда в Сбербанке: БФ «АиФ. Доброе сердце», № сч. 40703810838090000738 в ПАО «Сбербанк» (Москва), ИНН 7701619391, БИК 044525225, корр/сч 30101810400000000225.
- В графе «Назначение платежа» напишите: пожертвование.
Как узнать, поступили ли ваши средства?
- Зайдите на сайт фонда www.dobroe.aif.ru в раздел «Наши отчёты».
- Позвоните по указанным номерам тел.: (916) 941-41-12; (495) 646-57-89 (доб. 4554).
- Спросите нас по e-mail dobroe@aif.ru
