Накануне 23 февраля на вопросы «АиФ» отвечает заместитель генерального директора Центра анализа стратегий и технологий Константин Макиенко.
Игорь Александров, «АиФ»: Константин Владимирович, ваш центр уже много лет отслеживает малейшие нюансы в жизни и обеспечении ведущих армий мира – от численности и вооружения до того, что дают солдатам на обед. О наших армии и флоте вы тоже знаете немало. Что изменилось там за последние 10 лет?
Константин Макиенко: Изменения радикальные. Именно за этот период фактически произошёл переход от прежней Советской к новой Российской армии. Крупным достижением я считаю значительное улучшение укомплектованности вооружённых сил личным составом, доведённое до 98%, – ещё в конце 2014 г. было 82%. Это достигнуто как за счёт роста численности офицеров (только в 2019 г. в войска направлено 14 тыс. офицеров-выпускников), так и поддержанием числа контрактников.
Заметно улучшилось оснащение войск новой и модернизированной боевой техникой, её доля доведена до 68%. Особенно это касается самолётов и вертолётов. Растёт уровень боевой подготовки. В прошлом году проведено 18,5 тыс. учений и тренировок, в итоге за показатели налёта лётчиков и наплаванности моряков не стыдно.
Нельзя не сказать и о сирийской кампании. В историческом измерении наше вмешательство в конфликт обозначило возвращение России на мировую арену в качестве игрока, с которым другие державы во главе с США вынуждены считаться даже против своего желания.
Важно, что через участие в операции прошли практически все высшие командиры и почти весь лётный состав. По словам министра обороны Сергея Шойгу, боевой опыт в Сирии получили все командующие войсками военных округов, общевойсковыми армиями, армиями ВВС и ПВО, командиры дивизий, бригад и полков, 90% лётного состава ВКС, 56% специалистов ПВО, 61% личного состава ВМФ, 98% военной полиции, 78% инженерных войск. Никакие учения, полигоны и никакое моделирование не сравнятся с участием в реальных боевых действиях.
Отмечу и опыт применения в Сирии Сил специальных операций и частных военных компаний. Там прошли обкатку многие образцы новых систем вооружения, беспилотники и системы управления. Примечательно, что наш успех в Сирии достигнут очень небольшими силами: вся группировка насчитывает 6,5–7 тыс. человек.
В итоге всего этого страна сегодня имеет гораздо более опытные, оснащённые и дисциплинированные вооружённые силы, нежели 10 лет назад.
Сколько служит танк?
– И какая армия сегодня сильнее – России, США или Китая?
– Очевидно, что при военном бюджете США в 14 раз больше российского их военный потенциал гораздо значительнее. Американцы присутствуют по всему миру, у них огромное количество баз и войск за рубежом, гигантские ВВС и ВМС. Но есть великий уравнитель потенциалов – ядерное оружие. Пока Россия сохраняет ядерный паритет, мы можем чувствовать себя в безопасности.
Китай же имеет крупнейшие по численности вооружённые силы и за последние годы добился впечатляющих успехов в их модернизации. Но в техническом оснащении у них остаются существенные проблемы, и в области ядерных вооружений отставание от США и России тоже пока значительное.
– Какое оружие Российской армии сегодня самое грозное?
– Безопасность России обеспечивается в первую очередь стратегическими ядерными силами, и в особенности РВСН. Именно их вооружение и ядерное оружие в целом и является наиболее грозным.
– А из неядерного?
– Здесь я бы назвал ракетные комплексы «Искандер-М», «Бастион», «Калибр», самолёты Су-34 и Су-35, вертолёты Ми-28Н и Ка-52, комплексы радиоэлектронной борьбы. Очень радуют результаты разработки систем ПВО. Россия сегодня, возможно, единственная в мире имеет ЗРС всех типов дальности – от большой (С-400) до переносных зенитных ракетных комплексов «Игла-С» и «Верба».
– Но в войсках всё это ещё поискать.
– Истребители 5-го поколения Су-57 (ПАК ФА), системы ПВО и ПРО С-500, танки и БМП на новой платформе «Армата», высокоточное и гиперзвуковое оружие – всё это начнёт поступать на вооружение в ближайшие годы. Ведь создание нового поколения боевой техники – сложный и долгий процесс, тем более в условиях очевидных проблем нашей оборонки, долгое время в постсоветский период пребывавшей в упадке. Да и залихватская реклама новых танков и самолётов в СМИ нередко также создаёт у общественности ошибочные представления о фактической готовности образцов. Но 9 женщин не могут родить ребёнка за 1 месяц.
Напомню, что американский истребитель 5-го поколения F‑22A Raptor проделал путь от полёта первого опытного образца в 1990 г. до начала поступления в войска в 2004 г. за 14 лет. У F-35 этот срок составил 13 лет. У нас первый полёт ПАК ФА состоялся в 2010 г. Теперь подписаны контракты на производство 76 Су-57, первый из которых был готов в прошлом году, но его разбили перед передачей военным. Тем не менее ВКС начнут получать Су-57 уже в 2020–2021 гг. Срок в 10 лет от первого полёта до начала серийного производства для 5-го поколения – это весьма неплохо.
То же с танками. Предыдущий советский танк действительно нового поколения Т-64 шёл от первых образцов до достижения полной боевой готовности 15 лет. Созданный ещё при Хрущёве, он начал поступать в части Группы советских войск в Германии лишь в 1976 г. И это в СССР, когда денег на его доводку не жалели и для испытаний танками оснащались целые дивизии. Танки на платформе «Армата» впервые были показаны в 2015 г., сейчас должен быть реализован выданный тогда же контракт на 132 машины для войсковых испытаний. Скорее всего, они завершатся году в 2022–2023-м, после чего и будет принято решение о начале серийного производства. И это тоже нормально – в 1970-е основные западные танки – американский М1 Abrams и немецкий Leopard 2 – шли к серийному производству по 7–8 лет. А ведь современные платформы танков рассчитаны на десятилетия. Abrams был взят на вооружение 40 лет назад, и замены ему пока не видно. 
Железо или люди?
– Какая проблема в армии остаётся самой острой?
– Несмотря на заметные изменения к лучшему, вооружённые силы по-прежнему продолжают сталкиваться с проблемой укомплектованности, т. к. создаются новые части и соединения, а конкурентоспособность военной профессии, в т. ч. в оплате труда, по сравнению с «гражданкой» снижается. В частности, в войсках сегодня не хватает лётчиков, недостаточен набор контрактников, велика их текучесть. Но эти проблемы сейчас общие для армий практически всех развитых стран.
– То есть до профессиональной армии и отмены призыва нам пока далеко?
– Для этого необходимо значительно увеличить набор контрактного состава, что пока выглядит малореальным. Необходимо приличное повышение денежного содержания как офицерского состава, так и контрактников. Насколько я понимаю, таких возможностей у государства пока нет.
Кроме того, на мой взгляд, в нынешних демографических условиях поставленная политическим руководством страны задача иметь миллионную армию трудновыполнима. Она если и решается, то лишь за счёт ухудшения качества личного состава. И ещё. При выборе между новой партией самолётов или танков и индексацией зарплаты (компенсацией процентов по ипотеке), мне кажется, надо выбирать второе. Воюют ведь люди, а не железки.
– Каковы, на ваш взгляд, перспективы развития Вооружённых сил России?
– Руководство страны продолжает достаточно осторожное и сдержанное консервативное военное строительство, тщательно соизмеряя уровень военных расходов с реальными экономическими возможностями России и уклоняясь от прямого военного соперничества с США и НАТО. Наши военные расходы по своей базовой части с 2015 г. фактически заморожены на уровне 3 трлн руб. в год и в ближайшие несколько лет сохранятся на том же уровне. Это означает, что Россия скоро покинет первую десятку стран по этому показателю – даже у Южной Кореи с 2020 г. военный бюджет в долларах будет уже больше нашего.
Приоритет отдаётся модернизации ядерных сил с одновременным развитием группировки сухопутных войск. Закупки новой боевой техники будут носить умеренный характер, хотя можно ожидать их увеличения после 2021 г. в связи с началом производства ряда образцов вооружения нового поколения.
С учётом всего этого мы должны избежать втягивания в гонку вооружений с Западом, т. к. шансов выиграть её у нас нет.
