Андрей Сидорчик: Политическая казнь журналиста Бекетова

Барометр общества

Говорить приятные вещи и безопаснее, и выгоднее. Вот только такая деятельность журналиста не приносит пользы никому, кроме тех, кто «заказывает музыку».

Журналист, который говорит о том, о чём власть имущие хотели бы умолчать, всегда оказывается в «зоне риска». Он не застрахован от эксцессов даже на Западе, где выражение «четвёртая власть» в отношении СМИ имеет реальный смысл, в отличие от современной России.

Но благополучие журналиста, критикующего власть, – это барометр, который показывает обществу, чем регулируются отношения внутри страны: законом или «понятиями».

За спиной настоящего журналиста стоят те простые люди, которые хотели бы сказать о своих проблемах, но не имеют сильного голоса, зато испытывают сильный страх. Они следят за смельчаком, говорящим от их имени, ожидая, что с ним произойдёт.

Если говорящий неприятную правду цел и невредим – значит, власть чтит закон. Если журналист становится жертвой преступления, которое власть не в силах раскрыть – это означает, что власть опирается исключительно на «понятия».

Журналист Михаил Бекетов умер, так и не увидев на скамье подсудимых тех, кто фактически убил его. Сильный и здоровый мужчина превратился в искалеченного инвалида после нападения неизвестных, совершённого 13 ноября 2008 года. Он потерял часть мозга, ему ампутировали правую ногу и три пальца на левой руке. Бекетов практически лишился возможности говорить, и тем самым те, кто изувечил его, добились своей цели – заставили журналиста замолчать.

Сказать про то, о чём молчат

Михаил Бекетов с 1994 по 2003 годы работал в пресс-службе мэра Химок Юрия Кораблина, поэтому жизнь города знал, что называется, «от и до».

Статья по теме

Химкинский заступник. За что боролся Михаил Бекетов

И в 2007 году решил вступиться за город, который, по его мнению, администрация мэра Владимира Стрельченко ввела в глубокий кризис. Бекетов на свои деньги выпускал газету «Химкинская правда», где говорил о том, что было чрезвычайно неприятно городской администрации настоящего полковника, ветерана Афганистана Владимира Стрельченко.

Писал о том, что власть, демонстрирующая показушные дворики и фонтаны, загнала Химки в долговую яму, что брала в связи с этим кредит в банке, тесно связанном с чиновниками администрации.

Именно Бекетов впервые написал о незаконной вырубке Химкинского леса для строительства трассы Москва – Петербург, подняв тему, о которой химчане шептались по углам, но не решались заявить вслух.

В 2007 году «Химкинская правда» рассказала о том, как в Химках тракторами варварски снесли могилу лётчиков, погибших в годы Великой Отечественной. Это происходило в то же время, когда россияне проклинали эстонский фашистский режим, надругавшийся над советскими захоронениями в Таллине.

Власти оправдывались зло и неуклюже. То перезахоронение объясняли тем, что рядом с могилой «собираются проститутки», то расширением Ленинградского шоссе. При этом совсем ничего не хотели говорить о том, что часть останков пилотов так и осталась в осквернённой могиле.

Власти Химок устроили торжественное перезахоронение пилотов, собрав на него правильно подготовленных ветеранов, не задававших лишних вопросов. А через несколько недель после этого у Михаила Бекетова неожиданно сгорела машина.

Два имени

Тогда журналист открыто заявил в эфире телеканала Рен-ТВ, что это «политический террор, где заказчиком выступает господин Стрельченко». Вскоре оскорблённый мэр подал в суд на Бекетова за клевету.

А упорный журналист продолжал писать о том, о чём другие в городе предпочитали помалкивать. Заявлял о том, что родня мэра превратила Химки в один большой семейный бизнес, где брат жены продавал химчанам электричество, тепло и газ, а другие родственники владели автосервисами, рекламными агентствами и даже стоматологической клиникой.

Ни для кого не секрет, что подобная картина «семейного подряда» процветает во многих городах России. Но говорят об этом шёпотом, дабы не навлечь на себя гнев всесильных городничих.

Бекетов стал голосом тех, кто видел, но боялся. И после того, как журналиста изуродовали, бояться стали ещё больше.

В этой истории с самого начала было два имени – Михаил Бекетов и Владимир Стрельченко. Один – заслуженный ветеран, полковник. Второй – журналист, которому оказалось «больше всех надо».

Когда Михаила Бекетова превратили в инвалида, для раскрытия этого преступления нужны были не навыки Шерлока Холмса, а политическая воля государства.

Государство, кажется, предпочло сделать вид, что ничего особенного не случилось. Через два года мэр Стрельченко и инвалид Бекетов встретятся в суде по делу о клевете. И мировой суд Химок приговорит журналиста к штрафу в 5000 рублей за клевету в адрес мэра.

Чьё дело правое?

Это была политическая казнь журналиста, публичная казнь в назидание тем, кому так же, как и Бекетову, окажется «больше всех надо».

Через месяц городской суд отменит решение о штрафе, но сути дела это не изменит. Бекетов будет пытаться научиться говорить, а мэр Стрельченко пробудет в кресле мэра до лета 2012 года, после чего сам досрочно покинет свой пост.

В январе 2012 года тогдашний премьер-министр Владимир Путин будет вручать журналисту Бекетову премию правительства «За самоотверженное служение профессии», обещая ускорить расследование нападения. А в Химках, несмотря на это, ещё полгода всё продолжит идти своим чередом.

Михаил Бекетов умер, не дождавшись торжества закона. Вместо этого нынешняя администрация Химок обещала помочь с похоронами журналиста. В деле о нападении на Бекетова по-прежнему фигурируют «неизвестные лица».

Герои Великой Отечественной, погибая от рук фашистских палачей, в последний миг своей жизни верили в торжество своего правого дела. Верил ли в торжество справедливости умирающий Михаил Бекетов?

	Андрей Сидорчик,  Редактор раздела «Общество» «AиФ».ru

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции