О «деспотическом гуманизме» моды
То, что происходит сегодня в моде, я называю «деспотическим гуманизмом». В своё время я ушёл из официальной моды в простое ателье именно потому, что понял: я обманываю людей! Показываю им красивые вещи, но никто даже прикоснуться не может к этой эстетике - ведь в производство ничего из этого не шло.
Сегодня же в магазинах есть ВСЁ! Появилась возможность выбрать любую одежду, создать любой ансамбль. Но люди не знают, как это сделать! Как выбирать среди такой вакханалии форм, такого количества оттенков цветов и такого невообразимого их сочетания?
Об искусстве и коммерции
Я вообще потихоньку отхожу от создания коллекций. Модой я жил в 60-90-е годы. В те времена многие вещи я открывал для себя впервые. Сейчас же всё повторяется - модельеры словно листают страницы старых журналов. А я не люблю повторов! Сегодня мода становится слишком коммерческой, когда важно не то, насколько оригинальны твои идеи, а насколько хорошо они продаются. А это уже неинтересно. Поэтому, когда мне предлагают открыть магазины, бутики, я всем отвечаю: «Ребята, отвалите! Это не моя тема!» Мне интереснее делать одежду для одного конкретного человека, а не одевать какие-то абстрактные тысячи! Для меня эта индивидуальная работа и есть мода. А каждый новый клиент - как непрочитанная книга, которую я бережно изучаю.
А ещё я увлёкся экспериментами с тканями. Создавать какие-то новые комбинации, играть многослойностью, разными фактурами, цветовыми сочетаниями, добавлять к этому различные аксессуары, детали…
О живописи и одиночестве
Я всегда хотел быть именно художником. Но так уж сложились обстоятельства, что из-за ареста отца мне, сыну «врага народа», была открыта дорога только в Ивановский химико-технологический техникум. А потом люди настолько привязали меня к себе, мой интерес к изучению человеческой натуры оказался столь силён, что я уже не мог порвать с модой. На работе я всегда открытый, радостный - друзья даже называли меня «солнечный зайчик». И эту позитивную энергию я старался переносить в одежду - от костюма не должно веять несчастьем.
А все свои разочарования, обиды, недосказанности, свою боль и своё одиночество я отдаю бумаге - живописи и стихам, чтобы освободить себя для следующего дня и вновь идти на работу светлым. А сейчас я хочу наконец серьёзно заняться модной фотографией - я снимаю с 1963 года, у меня скопились уникальные архивы! Фотография для меня (как и работа в театре) - возможность оставить после себя память в истории. Вещи изнашиваются, теряются. Остаются лишь текст и фотография… Мечтаю сделать большую выставку, чтобы собрать на ней все лучшие снимки - красивейших женщин и мужчин. Особенно мужчин. Красоту женского тела я воспел уже достаточно. А созерцание мужского тела, облачённого в декоративные одежды, задрапированного роскошными тканями, может дарить не меньшее наслаждение! Поэтому я хочу преподнести женщинам такой подарок. Вот только времени на всё не хватает!
О театре и мистике
Параллельно с модой я занимался массой вещей - работал в театре, рисовал эскизы для художественных журналов, для балета на льду. Расплёскивал себя в разные стороны - и из интереса, и из необходимости обеспечить семью. В 70-е, 80-е годы художники в Доме моделей получали по 90 рублей, старшие художники - 130. Но эта изнурительная работа давала мне возможность открыть для себя самые разные вещи. Самым счастливым днём в моей жизни был день премьеры спектакля «Женитьба Фигаро» в Театре сатиры - мой дебют как театрального художника. А в 80-е годы режиссёр Валера Фокин предложил мне не только создать костюмы к спектаклю, но и поработать сценографом спектакля «Лоренцаччо» Мюссе. Я за три ночи нарисовал огромные фрески в стиле эпохи Возрождения. В последнюю ночь работал в театре до 7 утра.
О жажде жить
Сейчас я чувствую себя потрясающе! У меня есть возможность ежедневно общаться с людьми, когда они приходят ко мне в салон на приём, встречаться на презентациях, в театре или на нашей передаче. Я полон жизни, но мне просто не хватает времени. И, когда ко мне пристают не по делу, не по профессии, я кричу: «Отстаньте все! Я хочу работать!»
