Я сижу в кафе на проспекте Руставели в Ташкенте. В меню большими буквами написаны названия блюд на латинице, маленькими — на кириллице. Откровенно хочется смеяться. Syrnaya tarelka, ovoshnoy assorti, fruktovaya narezka, blinchiki, bulochki. «Вы понимаете, что это смешно?» — говорю я официантке. Она мнётся. «Простите... нас обязали... это законодательство». После ужина решаю прогуляться — до гостиницы не так далеко. Иду по тротуару мимо кондитерской Sladkiy dar и закусочной Lubimye pirojki. 1 января 2023 года Узбекистан окончательно перейдёт на латинский алфавит: на нём будут печататься газеты, книги, публиковать статьи новостные сайты, вестись делопроизводство. Честно говоря, мне сложно это себе представить. Реформа букв в республике длится 30 лет — долго, мучительно и сложно. На неё уже потрачены миллиарды долларов, и отдельные представители узбекской интеллигенции спрашивают — для чего нужны подобные страдания? После прошлогоднего распоряжения убрать ВСЕ объявления на кириллице в Ташкенте, ничего не вышло: они остались не только в закоулках, но и на проспектах. Идёшь — и видишь на каждом шагу — «Нон» (хлеб), «Квас», «Фрукты». В узбекских регионах (особенно в кишлаках) ситуация круче — там русские буквы присутствуют повсеместно. Чувствуется, сложности продолжатся и дальше.
«Молодёжь перестала читать»
«Самое плохое здесь — серьёзный разрыв между поколениями, — считает учитель русского языка из Ташкента Бахтияр Хабибуллаев (имя изменено — Авт.) — Молодёжь сейчас очень плохо начитана, почти не знает литературу. Почему? В Узбекистане 90% книг издаётся на русском языке. Оказалось, для перевода всего “внеклассного чтения” на латиницу необходимы бешеные деньги. А их нет. В результате молодые люди не читают международных и русских классиков, да и узбекских-то писателей знают не очень. Если кириллица исчезнет, мы попросту станем самой “нечитающей” нацией в мире. Наши люди от сорока лет пишут в основном русским алфавитом, они так и не смогли переучиться — особенно в маленьких городках и кишлаках, где с грамотностью и в советское время была проблема. Зато их дети пишут и читают на латинице, и они друг друга не понимают. Прошло целых 30 лет, но проблема не ослабла, она стала только хуже. Мне кажется, одними приказами решить этот вопрос будет невозможно».
«Наличка», «самолёт» и «пирожное»
Тут остаётся только согласиться — в частном бизнесе, на вывесках и в рекламе узбекских областей (конкретно в небольших городах) царствует кириллица. Безусловно, через полгода строго обяжут убрать, но пока на базарах или в магазинах её полно. Кроме того, в узбекском языке полно русских слов, только и слышишь в разговорах — «наличка», «самолёт», «хороший», «транспортировка», «пирожное». «Я знаю много людей от пятидесяти лет, которые не читают на латинице, — признаётся мне бизнесмен из Термеза Даулат Абдулрахимов. — Они элементарно пропустят рекламный щит на улице, не заинтересуются. Но закон русский алфавит запретит: и получается, я останусь без клиентов. Мне не очень понятно, зачем это было вводить. Говорили, мы станем ближе к Турции, но я совершенно не вижу, чтобы латинизация повлияла на улучшение наших отношений с турками — им пофиг вообще, лишь бы торговать было выгодно, скидок за латиницу никто не сделает. Спросите людей в нашем городе, не услышите восторга от реформы. Она только усложнила всем жизнь. То, что мы целые десятилетия мучаемся и никак её не вытянем — хороший показатель». Действительно, в личных разговорах новый алфавит горячо хвалят лишь чиновники. Простой народ азбука, мягко говоря, не радует.
«Это не стоило шаурмы»
«Это стоило уже чёрт знает сколько денег, — сообщил aif.ru преподаватель Алексей Ниязов (имя изменено — Авт.). — Мой отец узбек, мать русская — им “новые веяния” сразу не понравились. Ввели латиницу 1 сентября 1993 года, потом в 1995 году всё пришлось переделывать: оказалось, алфавит сделали впопыхах, он неправильный, звуки не все передаёт. Полностью перевести Узбекистан на латинскую графику собирались к 2005 году. Потом к 2010-му. И вот опять. Зачем столько терзаний? Я понимаю, в девяностые хотели угодить Турции, но сейчас-то у нас куда лучше торговля с Россией и Китаем. Проще и спокойнее было бы оставить в употреблении два алфавита, латиницу и кириллицу — ну как в той же Сербии. Предыдущий президент Ислам Каримов пытался тем самым отдалиться от России — не думаю, что у него это сильно получилось. Миллионы узбеков по-прежнему работают в РФ, на нас влияет русская кухня, культура, старое советское кино. Что здесь такого популярно из турецкого? Шаурма, разве что.
«Оставили букву X»
Таксист спрашивает у меня — не буду ли я против по дороге заехать помыть машину? Я не возражаю. Мы подъезжаем к зданию с надписью Avtomoyka. «Если оставить вывеску на кириллице, что бы изменилось?» — интересуюсь я. Водитель машет рукой — «Брат, поверь, лично мне ничего в прошлом алфавите не мешало. Смотри, сын сообщение в вотсапе прислал, а я с трудом латиницу разбираю — так и не привыкну к ней никак. Выходит, со следующего года сыну придётся заявления за меня в органы власти составлять — я путаюсь, не могу понять, где и как писать по новым правилам, безграмотно получается». «У нас руководствовались тем, что Азербайджан или Молдавия перешли на латиницу фактически безболезненно, — объясняет aif.ru бывший учитель, а ныне пенсионер Сергей Муратов. — Но узбекский язык хоть из тюркской группы, всё же не совсем турецкий — тут множество звуков, которые латиница не передаёт. Например, после долгих размышлений наконец согласовали оставить в новом алфавите русскую букву “Х”. И она очень глупо выглядит на фоне латинских. “Цех” пишется sexi, и люди читают его не как “цехи”, а как “секси”. Иностранцы сразу видят в написании Buxoro (Бухара) — “Буксоро”, и так далее. Понятно, что власти уже не отступят: денег потрачена уйма, сил задействовано множество, назад они не отыграют и проигрыш не признают. Но, по-моему, не следовало это начинать. В девяностые всё выглядело иначе, с заманчивыми перспективами ухода подальше от России, в объятия доброго Запада. Вышло посмешище».
Hoziaiyshka в соседней стране
«Знаешь, что я думаю о тех, кто ввёл в жизнь узбеков латиницу?» — смеётся инженер Абдулла, сидя со мной в чайхане Ташкента. Он берёт салфетку и пишет на ней — oni nam davno nadoeli. Прилетев в Казахстан, я еду по Алма-Ате и вижу магазин «Хозяюшка» со страдальческой вывеской — Hoziaiyshka: ведь и соседняя республика решила перейти на латинский алфавит. Я понимаю, что мне сейчас скажут — «это независимые государства, их дело, какую азбуку вводить». У меня абсолютно никаких возражений нет — чистая правда, пусть переходят хоть на иероглифы. Другой вопрос, стоила ли овчинка выделки, если спустя 30 лет с помощью стольких мер кириллицу так и не удалось вытеснить из повседневной жизни? У меня нет сомнений, что и после 2023 года русские буквы останутся в Узбекистане — в той или иной степени. Нравится кому-то моя мысль или нет — это всего лишь мнение человека со стороны. Однако я имею право его высказывать.
