Итоги выборов в США вызвали огромный интерес во всём мире. И это неудивительно. В течение всего послевоенного периода США оставались сильнейшей мировой державой. И кто бы её ни возглавил, этот статус, по мнению большинства экспертов, сохранится ещё надолго.
Слишком много ресурсов — финансовых, индустриальных, научных и политических — аккумулировала страна, чтобы исчерпать их в обозримый период. Естественно, что в зависимости от личности победившего на выборах могут возникнуть нюансы во внешней и внутренней политике. Ну, например, будет больше или меньше «наездов» на Китай или санкций против России. Может возникнуть больше претензий Вашингтона к Западной Европе. Может наскучить Украина с её капризной национальной неопределённостью.
Такой «забавный» Трамп...
Но суть американской внешней политики — с привычкой диктовать свои условия и навязывать миру свои нормы — едва ли заметно изменится. В этом отношении внутри правящего класса США существует устойчивое согласие. Так что вопрос о том, кто для Москвы был бы лучшим президентом, на мой взгляд, носит скорее не политический, а эмоциональный характер. Да, Трамп «забавнее», менее предсказуем, с ним можно даже «поиграть в дружбу». Байден менее эмоционален, скорее скучен, более привержен традиционным американским понятиям о внешней политике.
Что касается отношений Вашингтона с Москвой, то и в американских политических кругах, и в общественном сознании уже давно сложилось мнение, что Россия если не враг, то противник. И прежде всего — военный. Таким образом вопрос о том, элита какой партии будет определять политику Вашингтона в отношении Москвы, решающего значения не имеет.
Для самих американцев межпартийная разница более значима. Многое зависит от того, к какому классу принадлежит избиратель. Для делового мира позиция Трампа была предпочтительнее. Он сторонник снижения налогов с бизнеса и снятия бюрократических ограничений. Байден более привлекателен для тех слоёв населения, которые зависят от государства.
В чём наша фишка?
За ходом борьбы в США следили более половины наших сограждан. Велико было внимание со стороны СМИ. И вот что интересно: по опросам Фонда общественного мнения (ФОМ), Трампа позитивно воспринимали в 7 раз больше граждан РФ, чем Байдена. Почему? Ведь различия между двумя политиками у нас в России понимают разве что профессиональные американисты. Рядовым гражданам эти нюансы малоинтересны. Причина таких предпочтений лежит, мне кажется, в сфере не политики, а эмоций. В глазах наших граждан Трамп олицетворял политическую «движуху». В России сегодня она в большом дефиците. Есть тяга к переменам.
Инаугурация нового или старого президента должна пройти 20 января. Состоится ли она вовремя? Или между двумя политиками развернётся изнурительная юридическая борьба по поводу реальных или надуманных нарушений? Массовое голосование по почте, против которого выступал Трамп, неправильное заполнение бюллетеней, голосование после закрытия избирательных участков — всё это даёт действующему президенту немало аргументов для суда.
Замешательство элиты
Наша элита с особым интересом (и я бы сказал — с тревогой) следит за развитием событий. Причины понятны. Для значительной её части политическое устройство и экономические механизмы США в течение десятилетий были своего рода эталоном. Во времена СССР в условиях жёсткой цензуры в СМИ значительная часть образованного сословия по вечерам приникала к приёмникам, выискивая «Голос Америки» или Би-би-си. Больше верили «вражеским голосам», чем «ТАСС уполномочен заявить». Советские дипломаты и командированные, возвращаясь домой, везли в багаже вместе с колготками и коротковолновые приёмники, позволяющие ловить заграницу. У меня до сих пор на подоконнике стоит немецкий Grundig, который многие годы давал мне возможность смотреть на мир более открытыми глазами. Сегодня, к счастью, существует интернет. И ловить чужие «голоса» нет нужды.
Так вот: в значительной мере именно благодаря свободному доступу населения к информации (в т. ч. и из США) в головах нашего высшего сословия сегодня царит сумятица. На фоне череды политических скандалов в США ослабевают некогда неисчерпаемые восторги по поводу «оплота демократии». Рушится очарование двухпартийной системой, свободой СМИ, системой ротации власти. Некогда восхваляемые различия между республиканцами и демократами стали настолько размытыми, что речь сегодня идёт, по сути, о дележе власти между различными группами элит, а не об участии гражданского общества в управлении государством. Что же до свободы мнений, то за многие десятилетия пребывания демпартии у власти почти все независимые СМИ оказались под её контролем. На что неоднократно указывал Трамп.
Скандальные итоги выборов в США показали, что единой Америки, Америки демократических идеалов не существует. Различные сегменты американского общества сегодня настолько отделены друг от друга, что их воссоединение потребует многолетних усилий, большой политической воли и немалых финансовых средств. В ходе предвыборной кампании глубинная Америка попыталась донести до элитарных вершин власти свою «ржавую правду». Но способна ли «заевшаяся» (как говорят сами американцы) элита воспринять тревожные сигналы?
* * *
Соцопросы в России показывают, что 70% нашего населения считают США главным врагом. Это одно из «достижений» советской пропаганды, доставшее;ся в наследство новой России. И у меня есть опасение, что новое поколение наших пропагандистов попытается воспользоваться изъянами избирательной кампании в США для очередного раунда критики «прогнивших американских устоев» и отсутствия единства нации.
Хотел бы напомнить в этой связи результаты соцопроса ВЦИОМ о нашем собственном, российском единстве. В существование такого единства верят лишь 37% опрошенных. 54% заявили, что «единства скорее нет». За прошедшие 4 года число верящих в народное единство упало на 10%.
Интересно, что противоречия между различными группами населения в России и в США во многом совпадают. Прежде всего это противоречия — между богатыми и бедными (76%); между «простыми людьми» и начальством (61%); между русскими и «другими» (44%); между рабочим классом и интеллигенцией (39%); между горожанами и сельскими жителями (27%).
Наше счастье, что низкая степень социальной и политической активности населения не превращает эти социологические противоречия в уличные выяснения отношений, как в США и в ряде стран Европы.
Что я хочу сказать? То, что в тревожных социально-политических процессах, наблюдаемых в США, Европе и России, много общего. Просто в США и в Европе в силу большей открытости и активности гражданского общества эти процессы виднее, заметнее и шумнее, чем у нас.
Оценивая итоги избирательной кампании в США, нам нужно думать не о пропагандистском использовании выявленных изъянов, а о том, как преодолевать общественные разрывы, надломы и противоречия, свойственные нашей цивилизации, — желательно совместными усилиями.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
