Борис Межуев: Сурков отнесся к своим сторонникам как к расходному материалу

На прошлой неделе стало известно, что подавший в мае в отставку с поста вице-премьера Сурков назначен помощником президента по взаимодействию с Абхазией и Южной Осетией. Владислав Сурков возвращается в Кремль не один, а со своей командой, сообщают СМИ.

Назначение бывшего кремлевского идеолога на столь скромную должность вызывало много вопросов еще на стадии обсуждения.  О перипетиях в политической карьере Владислава Суркова АиФ.ru поговорил с бывшим научным директором фонда «Стратегия 2020» политологом Борисом Межуевым. Свой карьерный рост эксперт напрямую связывает с той политикой, которую проводил Сурков, работая в администрации президента. Межуев рассказал о молодежном «политическом поколении», которое Сурков бросил на произвол судьбы, об их обиде на бывшего идеолога, а также о том, почему возвращающегося в Кремль чиновника очень не любит правящая элита.

Алина Гарбузняк, АиФ.ru: Как следует понимать назначение бывшего кремлевского идеолога на должность помощника президента по сотрудничеству с Абхазией и Южной Осетией?

Борис Межуев: Назначение Суркова на этот пост явно связано с ситуацией на Кавказе. Отношения с Чечней становятся все более и более непонятными. В частности, этот памятник чеченской женщине, построенный в Грозном, демонстрирует явное стремление нынешних властей Чечни постепенно отмежевываться от России. Эта проблема требует креативного решения, и Сурков, скорее всего, воспринимается как федеральный чиновник, способный этот конфликт как-то урегулировать.

А.Г., АиФ.ru: То есть вместе с Абхазией и Южной Осетией он может курировать еще и Чечню?

Б.М.: Не могу точно сказать, как это связано с Абхазией и Южной Осетией, но я отношу это к единому комплексу проблем, это так или иначе взаимосвязано. Возникает подозрение, что движение Чечни к какому-то особому статусу произойдет, и Сурков, возможно, попытался доказать, что только он имеет определенные компетенции и связи, чтобы решить эту проблему. Это мое предположение. Ясно, никакой прямой конфронтации с кадыровской Чечней быть не может, это был бы огромнейший удар по репутации нынешней власти. С другой стороны, оставлять ситуацию, как она есть, нельзя. Ясно, что вкрапление кадыровской Чечни в Российскую Федерацию выглядит уже странным.

А.Г., АиФ.ru: Возможно ли возвращение Суркова в федеральную политику?

Б.М.: Думаю, Сурков будет использовать все возможные средства для этого, но я не уверен, что у него получится. В федеральных элитах присутствует очень сильное недовольство Сурковым. Даже Володин многими сейчас воспринимается как более приемлемая фигура.

А.Г., АиФ.ru: Чем Сурков вызвал такую неприязнь?

Б.М.: Это слишком сильная фигура, выскочка. Он ни под кого не подстраивался, даже наоборот, часто вел себя вызывающе. Стремился показать себя демиургом. Недовольство вызывали и многие аспекты его политической деятельности, в частности «Наши». Среди недовольных есть серьезные, очень значимые либеральные фигуры внутри политического истеблишмента, например в Высшей школе экономики. Для них возвращение Суркова в качестве указующего перста абсолютно неприемлемо. Сурков формировал вокруг себя особую среду, результатом его молодежной политики стало целое поколение.

А.Г., АиФ.ru: Да и теперь в администрацию президента он приводит с собой бывших кураторов молодежных движений.

Б.М.: Это еще не подтвержденная информация. В любом случае молодежь была самым сильным ресурсом Суркова.

А.Г., АиФ.ru: Можно ли считать, что у него есть свои кадры в политике?

Б.М.: Именно молодежные. Сурков пытался поднять «наверх» людей, которых еще вчера никто не знал, и поставить их над всеми существующими иерархиями. Этот сурковский стиль очень раздражал отдельных функционеров. Нынешнее руководство администрации все-таки очень элитно: оно договаривается с элитами, с грандами. А Сурков нарушал эти элитные правила. Начиная с 2003 года, Сурков поднимает молодежные течения, противопоставляя их существующим политическим иерархиям. Все это мотивировалось страхом перед молодежными «оранжевыми революциями». Молодые люди вышли на гребень политической волны. И я, кстати, тоже: в 2005 году я еще никто и звать меня никак, а в 2007 году меня уже зовут в администрацию.

А.Г., АиФ.ru: Ваш карьерный рост тоже связан с молодежной политикой Суркова?

Б.М.: Я был редактором молодежного сайта. Агентство политических новостей.

А.Г., АиФ.ru: Получается, Сурков создал своего рода карьерный лифт? Своеобразный лифт для людей с определенными идеологическими установками?

Б.М.: Да. Андрей Исаев тогда становится чуть ли не главным идеологом «Единой России».

А.Г., АиФ.ru: И Исаева Сурков «поднял»?

Б.М.: Думаю, да. А кто еще? Исаев пришел от Лужкова, конечно, от московских профсоюзов. Но то, что он неожиданно становится главным спикером «Единой России», я думаю, в первую очередь заслуга Владислава Юрьевича. Политика была очень омоложена. Произошла и политизация молодежи, я тогда это назвал «политическое поколение». Это не было только равнение на вождя, была еще и патриотическая мотивация. Целый круг людей, которые потом были брошены, позабыты.

А.Г., АиФ.ru: А как сейчас они относятся к Суркову? Испытывают чувство благодарности к нему?

Б.М.: Некоторые да.

А.Г., АиФ.ru: Они могут стать его ресурсом после возвращения?

Б.М.: Пока это ничейный ресурс, он в этой схватке не участвует. Кто-то из них ждет, кто-то уже давно работает на другое руководство. С этими людьми Суркову придется находить какой-то новый язык, потому что у многих была на него обида. Кстати, многие из них потом пошли на Болотную, в первую очередь потому, что почувствовали себя использованными одной из «кремлевских башен». Их использовали, использовали, а потом сказали, что лучшие люди – это либералы. Люди обижены тем, что Сурков использовал их для решения своих карьерных, аппаратных задач. Обида есть и у меня, очень серьезная. Я, правда, не могу сказать, что кем-то был использован – я понимал, кем имею дело.

А.Г., АиФ.ru: Как именно людей использовали?

Б.М.: Сурков мог потребовать от своих соратников резко протестовать против идеи выборности губернаторов (деятельность Суркова была связана с защитой идеи вертикали власти) и требовать технологической модернизации. Я всегда был противником идеи приоритета технологической модернизации над политической, но был вынужден это говорить, исходя из лояльности тем структурам, где я находился. Но вдруг выходит оппозиция на площадь, и Владислав Юрьевич говорит, что идею выборности губернаторов разделяют лучшие люди города. То есть он фактически отказывается от тех людей, которых сам привел в политику и заставил что-то говорить. Он отнесся к ним как к расходному материалу. В Суркове многие хотели видеть лидера рождающегося патриотического сознания, но в конце медведевского правления стало ясно, что менее всего он является таким человеком, что все это не более чем имитация. Есть люди, которые ждут возвращения Суркова как человека, который имел контакты с этим политическим поколением, брошенным теперь на произвол судьбы.

А.Г., АиФ.ru: Не представляет ли опасности для нынешней администрации это молодое поколение, на которое может опереться Сурков?

Б.М.: Я бы не сказал, что такая опасность реальна. Есть очень сильное сопротивление возвращению Суркова со стороны либеральных элитных групп, с которыми администрация президента, отбросив стилистику предыдущей эпохи, теперь стремится договариваться. Ведь до недавнего времени у тех людей, которые очевидно связаны с Сурковым, была определенная мантра: нынешняя внутренняя политика – это «уралвагонзавод», то есть политика большинства. Но меньшинство явно недооценили, и об этом шла речь на Валдайском форуме. Поэтому нынешнее Управление внутренней политики администрации, не покидая логики большинства, пытается выстроить контакт с теми, кого раньше называли меньшинством.