Климатические особенности нынешнего года позволили разглядеть многие потаённые уголки России, куда объектив телевидения обычно не заглядывает.
В одних регионах случились пожары и засуха, в других — проливные дожди и, как следствие, наводнения. Люди зовут на помощь.
Помощь приходит. А вместе с ней и журналисты. Пожалуй, впервые за несколько десятилетий мы увидели страну, о которой мало что знали. В ряде регионов две беды идут рядом: разруха и следующие за ней нищета и опустошение. И ведь дело не в стихийных бедствиях.
Только ли стихия?
Когда объектив телекамеры показывает разрушенный рекой мост, снесённый селем участок дороги, разбитые поваленными деревьями машины, — всё это можно понять. Нечто подобное мы каждый день видим в репортажах и из других стран — ураган есть ураган.
Но телевизионная камера, если она в руках честного репортёра, время от времени показывает и другие ракурсы нашей жизни. Те, где прошёлся не ураган, а наша русская разруха. И на эти картины смотреть горше и труднее. После налёта стихии приедут спасатели, будут выделены бюджетные средства для восстановления разрушенных домов и дорог. Построят новую школу и детский сад, открывать которые приедет местное или московское начальство.
Но кто приедет в забытый богом и статистикой маленький (и не всегда маленький) русский городок или деревню, которые попали не под удар стихии, а на протяжении десятков лет находятся в стадии медленного разорения и вымирания?
Специалисты предупреждают: на стадии запустения и даже исчезновения в России находятся три сотни городов — их список можно легко найти в интернете. А ведь среди них есть и такие, которые некогда являлись гордостью страны. Где-то делали и спускали на воду корабли, какие-то славились красотой девчат, где-то добывали лучший в мире коксующийся уголь или варили сталь, где-то пекли легендарные пряники.
Мы не упоминаем их имён, чтобы не травмировать местное начальство, которому приходится и без того несладко. А местные жители и без нас знают, на какой улице живут. Старикам деваться некуда, а молодёжь уезжает, не дожидаясь, пока город перестанут упоминать в статистических сводках.
Так кто же виноват?
И тут возникает вечный русский вопрос: кто виноват и что делать? Хулители перестройки, конечно же, скажут, что виноваты те, кто погубил советскую власть и позволил развалиться великому СССР. И в какой-то мере будут правы. СССР действительно кипел великими стройками, движением народов, созданием новых городов и освоением новых земель. За всеми этими «преображениями земли» и созданием «нового человека» стояла идеология. Идеология коммунизма. Как оказалось позднее, безжалостная и к человеку, и к собственной стране. Напомню лишь один эпизод: во время голода 1922 г., когда в России гибли миллионы людей, правительство Ленина вместо закупок продовольствия обильно финансировало Коминтерн, продавая на Запад царское золото. Жизнь собственного народа не оценивалась и в грош.
Позднее индустриализация в значительной мере велась за счёт ограбления русской деревни, нищенской зарплаты рабочих и бесплатного труда миллионов заключённых. Убыль населения усугублялась жестокими репрессиями. Плюс война. В итоге с 1914 по 1926 г. население России сократилось почти на 30 млн человек.
Цена человека
Я убеждён: нынешнее запустение многих городов, сёл и целых регионов России — эта та цена, которую страна и народ до сих пор вынуждены платить за «строительство коммунизма». Можно и нужно говорить о злодеяниях Ленина и Сталина, об ошибках их последователей. Но если подвести общий исторический итог, то конкретное зло коммунистической идеологии можно сформулировать в двух словах — «пренебрежение человеком». И от последствий того зла Россия страдает до сих пор.
Великие стройки сталинизма стали возможными лишь потому, что человеческая жизнь в СССР не имела никакой цены. Идеи шествия коммунизма по всему миру, военного превосходства, расширения зоны влияния, лозунги «догнать и перегнать» многие десятилетия доминировали над жизнями людей, превращая их самих в строительный материал эфемерного величия. Идеи ставились выше жизни человека, выше интересов России.
По прихоти властей вокруг очередного гигантского завода возникал город, куда завозилась дешёвая или бесплатная рабочая сила. Подобным же образом осваивались «севера» и восточные регионы России. Людей селили в бараках, а потом в наспех возводимых примитивных домах. Выехать оттуда было практически невозможно. Это было своеобразное крепостное право.
Головная боль
Проблемы недоразвитости регионов и умирающих моногородов накапливались десятилетиями. Теперь же они становятся настоящей головной болью. Проблема и для местных, и для центральных властей сегодня усугубляется тем, что за последние десятилетия у населения появилась привычка к умеренному благосостоянию. Люди не хотят жить так, как жили их отцы и деды, жертвуя (чаще всего вынужденно) своим благополучием ради пусть и возвышенных целей.
В наследство от «ускоренного освоения бескрайних просторов» нынешнему поколению осталось более 300 сооружённых «на живую нитку» моногородов. 100 из них находятся в критическом состоянии. Заводы либо устарели, либо в силу изменения потребностей общества их продукция становится ненужной. Негативную роль сыграло и то, что во времена поспешной приватизации многие предприятия оказались либо в некомпетентных, либо в преступных руках. Доля убыточных предприятий достигает 30%. Вкладываться в их модернизацию мало кто из собственников хочет. Многие из обогатившихся на приватизации стремятся избавиться от ставшей обременительной собственности, не платят зарплату, намеренно разоряют, банкротят и ставят население на грань социального взрыва. Во многих регионах деградирует и без того небогатая социальная инфраструктура — ветшают дороги, школы, больницы.
* * *
Экономисты предупреждают о негативных последствиях коронавирусной эпидемии для национальной экономики. Есть опасность углубления бедности и сокращения населения. Крик Татьяны Голиковой: «Мы катастрофически теряем население», — должен быть услышан. Да, жёсткая позиция президента, равно как и деятельность правительства Мишустина, вселяют определённые надежды. Тем не менее, чтобы избежать переноса в Россию белорусского сценария, мне кажется, нужно сместить акцент на проекты модернизации экономики и сбережения народа. Нужна кардинальная перегруппировка финансовых ресурсов и административных усилий.
Возможно ли сделать это без серьёзных политических, партийных и кадровых корректировок? Хотелось бы в этой связи напомнить предостерегающие слова В. Путина на съезде «Единой России» в 2019 г.: «Словоблуды, конъюнктурщики, приставшие к правящему статусу партии, если что, сдадут не только её, но и страну сдадут».
Такое впечатление, что этих слов президента чиновничья когорта не расслышала.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
