Ольга Бакушинская: Лебединое болото

Сразу честно признаюсь, открою пушистое, беззащитное брюшко, постараюсь разоружить балетную общественность – я мало что понимаю в балете. Я только его изредка с удовольствием смотрю на сцене. Я – обычный зритель, который считает это искусство прекрасным. И остальное меня редко волнует, более того, я стараюсь не вникать в закулисные интриги, потому что твердо знаю, любой театр – это «террариум единомышленников», а балетная труппа — террариум в тройном размере. Крепкие ноги – это важно, но крепкие ноги, в сущности, ерунда по сравнению с крепостью нервов, которые должны иметь танцоры.

И Большой театр всегда являл чудовищные интриги, подковерную борьбу и ужасные подлости внутри. Не вникать, только не вникать. Сидеть в зале и смотреть на сильфиду порхающую. Иначе с ума сойдешь, зная, что ей пришлось претерпеть за роль и что еще предстоит. Изнурительные классы, репетиции, кровь на пуантах, кровь и гной на душе, зависть легконогого коллектива, доносы, подслушивания, фальшь во всем.

Так уж вышло, не нами заведено. Вон Матильда Кшесинская за свое место в русском балете отдалась всей мужской части дома Романовых. Если бы понадобилось, отдалась бы и женской. Сейчас трудно достоверно установить, какая она была балерина, но талант у нее большой, это факт.

Не вникать, не вникать, но Большой театр просто не оставляет возможности. Такое впечатление, что в выгребную яму бросили дрожжи. Честное слово, когда увольняли Волочкову, и то так душно от испарений не было.

Нападение на худрука Сергея Филина уже само по себе было запредельно средневековым. Можно иметь конфликт с человеком, можно пострадать от характера начальника, можно гневаться и даже ненавидеть, но плеснуть кислотой в глаза, сделать человека инвалидом, это, к счастью, прерогатива очень отдельных монстров.

То, что произошло и происходит дальше, я могу квалифицировать как цистерну кислоты, которой заливают все общество и скромных любителей искусства, которые уж точно ни в чем не виноваты.

Кто с кем спит, чью девушку оскорбили, кому не давали ролей, кому говорили, что надо принести денег… Сколько денег, куда, кому. Снова — кто с кем спал и в какой позе.

Апофеозом грязи, конечно, оказался суд над солистом Павлом Дмитриченко, заказавшим нападение, и мощные свидетельские силы в лице Николая Цискаридзе. То есть до этого мы знали от самого пострадавшего Филина, что он сильно подозревает Цискаридзе в организации преступления, а теперь знаем еще больше. Что Филин всех оскорблял, хамил, привел труппу к нищете… Барабанная дробь… Лучший номер в цирке…

Филин считал подругу Дмитриченко, балерину Анжелину Воронцову, толстой — и посоветовал ей для потери веса забеременеть и сделать аборт.

Балетные, я вас боюсь. Я не могу уже смотреть на па-де-де, у меня в глазах пиастры, кислота, порнография и оскорбления. Много лет Большой театр был закрыт на реконструкцию, закройте его еще раз и разберитесь со своей душевной рухлядью. Без зрителей. Мы обойдемся.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции